Мостик 53-го представлял собой помещение в форме полумесяца. Из фиксированных мест тут было только два кресла для пилотов. Остальные места были свободными, любой мог сесть, куда хочет. Система считывала с кодировщиков информацию об их владельцах, затем проводила самоидентификацию и подключала нужный рабочий стол. Все было универсально. Лишь одно место, справа от большого иллюминатора, было особенным. Его отделял от остальных проход. На черном матовом мониторе лежала детская игрушка и сборник афоризмов одного очень известного сказителя, который жил на Илиосии много-много времени тому назад.

— Есть кто живой?

— А что от живых надо? — раздалось с другого конца мостика из-под приборной полки.

— Первый пришел, давайте знакомиться.

Никто не ответил. Прошло несколько мгновений, прежде чем между креслом и монитором появилась сначала голова, а потом и все тело Паловича.

— Так-так. Документики ваши где?

— Вот! — протянул Эрко свой мультидок и улыбнулся.

Второй помощник зачекился в системе, вызвал свое рабочее место и положил на сканер карту со всеми данными на Эрко.

— Подойди ближе и встань на красный квадрат на полу. Положи сюда правую руку, это нужно облизать, а сюда посмотреть.

— Отлить тоже нужно?

— Это уже в лечебке сделаешь, умник!

— Личность подтверждена, — сказал приятный голос из недр корабля.

— Первый помощник, добро пожаловать! Я вызвал Гвея, нашего старшего стюарда. Он вам покажет корабль и вашу каюту. Не весть что, но жить можно. Я же пойду заканчивать свои дела. И да, ваш первый полет будет через три крута, на вторую вахту.

— Я смогу летать?

— Да, конечно. Согласно нашему расписанию, вы первый помощник и второй пилот.

Такая новость очень обрадовала Эрко. Он любил пилотировать, когда он и машина один на один и работают, как одно целое.

— Проблемы?

— Нет, это чудесная новость! — Эрко с улыбкой опустил глаза вниз. Он уже хотел что-то спросить про особенности полета 53-го, как его взгляд зацепился за ноги Паловича. Тот стоял на цыпочках. Эрко поднялся взглядом по всей фигуре второго помощника. Он стоял, вытянувшись по струнке. Видимо, он хотел казаться выше. «Приятно, когда тебя уважают,» — подумал Эрко.

— А кто первый пилот?

— Я, пилот первой категории Палович.

— Прекрасно, вы мне не подскажете особенности пилотирования 53-го? У меня нет опыта посадок такого большого корабля.

— Вам пока это не светит, потом научитесь.

— Договорились, научусь. Я буду наблюдать за вашими действиями при взлете и посадке, а потом все сделаю сам, — Эрко немного оторопел, услышав от второго помощника, что ему не светит, поэтому тон у него был решительный, говорящий, что он взлетит, полетит и сядет. Вне зависимости от того, что хочет Палович.

— Каюта первого помощника находится рядом с жилым отсеком разведбригады. Это нижний уровень.

— Далековато.

— Не мой выбор, так спроектировали инженеры в целях безопасности и сохранения контроля над кораблем.

— Я должен еще что-то знать?

— Согласно штатному расписанию у нас только один механик, одна лечебка на разведбригаду и корабль.

— Что за несуразица? Зачем лишние солдаты, когда корабль не летит?

— Не я придумал это, вопросы не по адресу.

— Что с техникой?

— Все исправно. Больших сложностей работы нет.

— Когда отцепляемся?

— По плану загрузка закончится через темп. Документы должен закрыть я, займет это примерно еще тактов двадцать, и все, сразу отцепляемся.

— То есть еще 20 темпов на проверку системы и согласование с базой?

— Нет, я закрываю документы, а капитан уже готовит корабль. Я ставлю последнюю подпись — и мы отцепились.

— Понял. Когда моя первая вахта?

Палович посмотрел на наручный командный модуль.

— Через цикл и 15 тактов (чуть более 2-х часов). До этого советую ознакомиться с кораблем и не покидать его. Вы можете понадобиться капитану.

— Апп, Палович! И кстати, как капитан? Я когда к нему зашел, он бился головой о переборку.

Лицо Паловича вытянулось и исказилось. Врать он не умел.

— Все хорошо. Есть особенности, но они есть у всех. Главное, что тебе нужно знать, что он профи, лучший в своем деле, а еще очень удачлив. Последнее не поддается объяснению и точными науками не измеряется, но точно есть. Мы просто еще не научились это мерить.

— Я под командованием легенды, я даже мечтать о таком не мог!

— А вот про это молчи, капитан не любит пафоса. Говорить о таких вещах может только он.

— Понял, Палович.

— Что ты заладил, Палович да Палович?

— Это у тебя на лбу написано.

— Слушай ты, думаешь, из десантуры до пилота дошел и все можно?

Эрко достал из кармана небольшой предмет с глянцевой поверхностью и протянул второму помощнику. Тот глянул на него и увидел свое изображение с красной надписью на лбу: «Палович». Это кто-то пошутил, закрепив буквы на околыше кепки, которую Палович носит постоянно и крепко затягивает на себе, чтобы та не слетала. Как итог, буквы отпечатались на его лбу.

— Тут, кстати, «В» не в ту сторону. Может, поможет шутника найти, — улыбаясь, сказал Эрко.

Палович кивнул головой и указал на выход. Гратерно очень хотелось посмеяться в голос, но разум взял верх.

Кванг проверял составленные им накануне протоколы полета, параллельно следя за погрузкой и членами команды, когда к нему зашли Тата и механик 53-го, а следом Мох.

— Что случилось?

— У нас новый член команды, — сказала механик Светик. — Мы будем его разыгрывать, как всех?

Кванг посмотрел на троицу. Она требовала зрелищ. Первый розыгрыш всегда был один и тот же. Новичка отправляли за пределы корабля под каким-нибудь предлогом перед самым отлетом. Потом объявляли о срочном отходе. Шлюзовые отсеки закрывались еще до возвращения новичка. И вся команда смотрела, что будет делать новый член команды, оставленный за бортом. Как правило, все начинали колотиться, но были и исключения. Светик, например, впала в отчаяние и зарыдала. Пэпэ Палович догадался включить ручной датчик разгерметизации. Он смекнул, что закрыты только шлюзовые створки корабля, а базовые — нет. История этой шутки тянулась от первого помощника и друга Кванга Борбоя. Он был тот еще шутник и разыграл друга. Кванг подходил к 53-му, когда перед его носом закрыли створки и по голусару объявили о взлете. Кванг тогда шел с горячим напитком в руках. Он смял стакан и обжегся. Все видели, как он рассвирепел. Капитан дважды пнул стены, выругался в шлюзовой проход и убежал. Через 10 темпов Кванг уже был на корабле и орал на всех, а его старый друг спокойно сказал, что он всего лишь капитан разведывательного судна и «бронзоветь на монументе героя» на своем посту ему не стоит. Команда лишь размяла ему мозг.

— Ну, это же элементарно. Взвоз поднимается в последнюю очередь, когда база подтверждает отстыковку. При чем тут мозг? — возразил тогда Кванг. И его до сих пор удивляло, что зайти на 53-й через грузовой люк никто так и не догадался. И вот новая проверка.

— Да, давайте. Паловича на двери.

— Отправим за горячим кине (травяной напиток) для вас?

— Нет-нет, Светик, это все-таки мой первый помощник, для кине у нас есть Губка и Микай. Я приду на мостик через пару тактов, отправлю нашего новичка по достойному заданию, а пока найдите его.

* * *

Эрко нашел свою каюту. Она была небольшая, но вполне удобная, располагалась рядом с санитарным блоком, поэтому имела свои удобства, что очень порадовало. За переборкой слышались вопли и смех десантников. «Как в колике», — подумал Эрко. Это тоже ему понравилось. Закинув вещи на койку, первый помощник пошел осматривать корабль. К десанту он решил зайти погодя, а для начала осмотрел нижний жилой блок, потом поднялся в лекарню. Она была маленькая, но хорошо оснащенная. Единственное, что насторожила Эрко — там никого не было, и все было открыто, даже препараты с особыми условиями хранения. У Эрко была минимальная лечебная подготовка, это было условием для получения командной должности в десантной бригаде. Он получил ее еще во время учебы на Илиосии, задолго до его первой высадки. И он хорошо помнил, что пересдавал этот предмет несколько раз из-за незакрытых ящиков с лекарствами. «Нужно обсудить этот вопрос. Одно дело, автономно в космосе, где круг лиц ограничен, и совсем другое на зацепе с другим кораблем.»