— У вас такой взгляд… О чем вы думаете? — спрашивает Лео.

Я хлопаю ресницами.

— Красивый бесполезный мужчина — вот так дословно звучит моя мысль.

— Вы лукавите.

Я пожимаю плечом. Не докажешь! И все же перевожу разговор на другую тему.

— Вот скажи, Лео, есть какая-то шкала счастья? Как ты поймешь, что заказ выполнен? Что я стала счастливой?

— Этого нельзя не заметить, — он расплачивается за сборник стихов Пастернака. Протягивает мне книгу. — А это мой подарок вам. Я видел, как вы на нее смотрели.

Я открываю титульный лист. Там надпись: «Привет, Анна!». Когда он успел?..

— Каждый раз, глядя на эту надпись, вы будете машинально мне отвечать. Или хотя бы улыбаться. Так мы сможем поддерживать с вами диалог даже тогда, когда меня не будет рядом.

— В те редкие часы? — я улыбаюсь.

— В те редкие часы, — соглашается он.

Остаток обеда мы проводим в кафе напротив бизнес-центра. На этот раз Лео не пытается обратить меня в свою веру. Он даже не задает мне вопросов, а с удовольствием рассказывает о своей жизни в Англии. Мы столько смеемся, что латте я допиваю остывшим. Думаю, теперь бармен перестанет писать на моем стаканчике с кофе свой номер телефона.

Лео тепло, с легкой хитринкой смотрит на меня поверх очков.

— Как насчет ужина, Анна?

— Лео, милый, тебе не кажется, что наши отношения развиваются слишком быстро? — я откидываюсь на спинку стула. Мои щеки такие теплые, будто вместо чашки кофе я выпила бокал шампанского. — К тому же как мне представить тебя своим детям?

— Скажите, что я волшебник. Учитывая специфику моей профессии, это недалеко от правды, — Лео бросает взгляд на счет, который только что принес официант. — Я могу вас угостить?

— Кофе включен в стоимость пакета услуг по достижению счастливой жизни?

Неужели я с ним заигрываю?!

— Само собой! Ведь ваше счастье невозможно без кофе.

Я хихикаю, как девчонка.

— А знаешь что, Лео… Приходи ко мне завтра в гости, часам к семи.

Лео так ошарашен моей капитуляцией, что не задается вопросом, с чего бы это. Его глаза расширяются, в них отражается больше света. Уголки губ чуть вздрагивают.

— Я приду! — едва не выкрикивает он.

— Не сомневаюсь. Кстати, визитка у тебя есть?

— Конечно! — он протягивает мне карточку.

Я прячу ее в глубину выреза блузки.

Посмотрим, Лео, кто ты такой.

— Семьдесят три, семьдесят четыре, семьдесят пять...

…Анна листает книгу в магазине, склонив голову к страницам, чтобы уловить их запах. Прядь ее волос соскальзывает в вырез блузки, расстегнутой на верхнюю пуговицу.

— Семьдесят шесть, семьдесят семь, семьдесят восемь...

…Анна слизывает с губ пенку латте.

— Семьдесят девять, восемьдесят...

…Она бросает взгляд на бармена в кафе. Что их связывает, кроме кофе?

— Восемьдесят один...

Образы прервал настойчивый стук в дверь. Лео дожал пресс до восьмидесяти пяти и остался лежать на полу, подложив руки под голову.

— Ррромео! — громыхнуло из-за двери.

Лео рывком поднялся.

— У тебя от силы пятнадцать минут, — с порога заявил Гера. — Бегом в душ. Потом надевай костюм. Очочки не забудь. И блокнот прихвати — для имиджа.

— Мы точно едем в клуб? — все еще со сбитым дыханием спросил Лео, рассматривая соседа, одетого во все черное: джинсы, майку, пиджак.

— А то! — Гера легким движением надел шляпу с узкими полями и сдвинул ее на лоб.

Через четверть часа они уже неслись по ночному городу в черном бумере. Гера лихачил, между виражами выдавая информацию о планах на Лео.

«…Работа не пыльная: языком потрепать, блеснуть умом. Типаж у тебя — что надо! На английском что-нибудь вверни. В общем, по ходу разберешься. Чем меньше знаешь — тем лучше. Клиенткам нравится свежая кровь».

«Они предпочитают мужчин на блюде — в переносном смысле, конечно. Иногда они приходят просто поболтать. Иногда… не просто».

«Не быкуй, Ромео! Мне главное, чтобы дамы не скучали. Приехали!»

Машина остановилась в тускло освещенном тупике, у длинного одноэтажного здания с неоновой вывеской «Зеленая комната». Панорамные окна, закрашенные черным, подсвечивала бирюзовая окантовка.

Охранник на входе кивнул Гере и открыл тяжелую металлическую дверь. Лео погрузился в плотный прокуренный воздух бара. За стойкой цедила бокал потрепанная девица, бармен вяло протирал столешницу под заунывное мяуканье женского голоса.

— За мной, Ромео, — Гера приоткрыл неприметную дверь, ведущую в мутное подвальное нутро. — Давай, не сцы!

Узкая бетонная лестница пикировала к еще одной двери. Прежде чем она открылась, Лео набрал в легкие побольше воздуха — и не сразу выдохнул: после бара этажом выше это помещение и в самом деле выглядело, как элитный клуб.

Полутона, оттенки зеленого. Вельвет, парча, бархат. Шаги официантов скрадывала ковровая дорожка. Голоса посетителей тонули в бархатном мужском вокале.

Здесь все казалось просчитанным до мелочей. И отсутствие часов, и тяжелые запахнутые шторы, создающие иллю­зию окон. Над низкими столиками нависали абажуры — круг света почти в точности совпадал с кругом столешницы. Высокие спинки диванов разделяли пространство на зоны. Каждый столик был отдельным миром и в то же время элементом единой системы, будто гнезда на ветвях одного дерева.

Неужели это придумал Гера? Парень, гоняющий кота?

Лео обернулся. Гера склонил лицо к ладоням, прикуривая сигарету.

— Выбирай столик с зеленой подсветкой — там тебя ждут. И еще, — он затянулся, выцедил дым в сторону и, глядя Лео в глаза, произнес: — Ромео, не подведи меня.

Лео кивнул. Выдохнул. Поправил галстук.

Когда он сел за столик, зеленая подсветка потухла.

Сначала внимание зацепилось за руки женщины, на которые падал свет абажура: белые, пухлые, с массивными кольцами. Лео поднял голову — и встретился с клиенткой взглядом. Она рассматривала его в упор. Так не изучают незнакомцев в баре. Настолько нацеленный, бесстыдный взгляд можно разве что случайно поймать в зеркальном отражении.

У клиентки были прямые рыжие волосы до плеч и округ­лое, слегка полноватое лицо. Она выглядела старше Лео, но на сколько — не позволяло разобрать освещение.

— Как тебя зовут? — спросила клиентка приглушенным, грудным голосом. Дымок от ее сигареты мгновенно втянула невидимая бесшумная вытяжка.

Лео прочистил горло.

— Ромео. А вас?

Легкий смешок подсказал, что, возможно, такой вопрос задавать клиенткам не стоит.

— Ромео... — она откинулась на спинку дивана — погрузилась в глубокую тень. — Можешь называть меня Джульеттой. Не бойся, я тебя не съем.

Выглядело как раз наоборот.

— Ты напряжен. Я угощу тебя коктейлем, — она поманила кого-то незримого в глубине зала.

— Я не пью.

Он мог бы пригубить, сделать вид. Но ощущение было такое, будто согласие на коктейль что-то значит. Что это один из нерассказанных пунктов инструкции Геры.

Пауза затянулась. Пальцы с массивными кольцами барабанили по краю отполированной столешницы.

— Что вы здесь делаете, Ромео? — с легким раздражением спросила она.

«Отрабатываю аренду», — это Лео вслух не произнес.

— Я препарирую счастье.

— Вот как?! — спросила она с той же интонацией, что и Анна в вечер знакомства. Разве что с большим интересом и меньшим злорадством.

— Да, — Лео подался вперед. — У меня есть система, список действий, выполняя который женщина становится счастливой.

— Очень любопытно! — интонация, открытые ладони — все подтверждало ее слова.

Лео коварно улыбнулся и достал карандаш из держателя на блокноте.

— Скажите, Джульетта, вы счастливы?..

Несколько следующих часов прошли увлекательно даже для Лео. «Меня зовут Ромео… Я не пью… Скажите, вы счастливы?..» После вопроса о счастье клиентки раскрывались. Кто-то исповедовался, кто-то иронизировал, кто-то философствовал. Женщинам нравилось говорить о счастье. Но кто из них был счастлив на самом деле, учитывая обстоятельства знакомства?