Она подняла голову. Уголок ее рта вздрогнул.

— Муж против. Он ревнивый, — Катерина выдохнула дым в сторону.

— В самом деле?

— Что за ухмылочки, Лео?! Моя личная жизнь тебя не касается! Хватит того, что ты лезешь в личную жизнь Анны. Кстати, мне нужен «ниссан», раз моя машина в ремонте.

— Хорошо.

— Бак полный?

Лео потянул паузу.

— Уверен, что нет.

— Но он был полный, когда ты брал машину. Я обещала ничего не требовать за аренду, но ты должен мне за бензин. У тебя есть деньги? Конечно, нет, — Катерина умудрилась сделать многозначительным даже стряхивание пепла с сигареты.

— Деньги скоро будут.

— Мне надо сегодня. Сейчас. Я возьму недорого. Помоешь посуду.

Лео взглянул на раковину. Всего пара тарелок.

— Хорошо.

— Это не все.

Не откладывая сигареты, Катерина стала методично вытаскивать из холодильника емкости с продуктами и выбрасывать содержимое в мусорное ведро. Лео не сомневался, что, по крайней мере, овощи были свежими.

К концу ее манипуляций возле раковины скопилась гора посуды.

Лео повесил пиджак на спинку стула.

— И рубашку сними.

— Это перебор, — сухо ответил Лео.

— Я всегда получаю то, что хочу. Снимай.

— И не подумаю.

— Снова нет? — Катерина схватила со стола стакан с недопитым виски и плеснула на Лео. — Ой, теперь тебе придется снять и брюки, и майку.

Одежда мгновенно промокла насквозь. Капли стекали по ладони и зависали на кончиках пальцев. Стиснув зубы, Лео тяжело смотрел на Катерину.

— Чистые эмоции — это так прекрасно, милый! — она жадно, бесстыдно его рассматривала. — У меня машина с сушкой. Через час одежда будет как новая. Еще спасибо скажешь. И да. На этот раз твоего «спасибо» мне будет достаточно.

Не говоря ни слова, Лео разделся. Включил воду. Выдавил на губку средство для мытья посуды.

Катерина ушла запускать машину. Затем вернулась, села на стул за его спиной. Лео слышал чирканье зажигалки и тихий звон стеклянного стакана о столешницу. Он мыл тарелку за тарелкой так тщательно, как никогда раньше. Затем вытер всю посуду полотенцем. И только тогда обернулся.

Одежда уже ждала его на спинке стула.

— Спектакль окончен, — сказал Лео. — Это касается не только мытья посуды.

— Браво! — скользя взглядом по его телу, произнесла Катерина. — Я вызову тебе такси.

— Я сам доберусь.

— Я подвезу тебя, — уже без улыбки предложила Катерина.

— Я больше не нуждаюсь в твоей помощи.

Лео вышел из ее дома и впервые, сколько себя помнил, хлопнул дверью.

Утром все проще.

Как же все проще утром!

На работе, прежде чем включить компьютер, я шепотом репетировала речь перед погашенным монитором.

— Так нельзя, Лео. Наши отношения на грани фола. Мы взрослые люди и не можем просто притворяться, что между нами ничего нет. Нам нужно установить правила...

Стоило произнести это вслух, как стало понятно: ничего я Лео не скажу.

Надо просто держать дистанцию.

И никаких сигарет.

А пока, день за днем до конца обучения, мне придется пере­живать дурацкую подростковую влюбленность. Это как в трид­цать лет заболеть ветрянкой! Когда совсем не ждешь, когда все вокруг тебя давно уже переболели.

Семнадцать тридцать — и я выключаю компьютер вместе с синдромом отличницы. Это тоже часть тренинга Лео. Я больше ни минуты не задерживаюсь на работе, даже если дел невпроворот. Так у меня появляется почти полчаса свободного времени, которое я посвящаю только себе.

Выхожу из бизнес-центра и распускаю волосы. Не глупость ли — прихорашиваться для человека, которого, скорее всего, не увидишь? Примерно в это время Лео забирает Сашку из школьного лагеря. Это было выигранное желание сына.

Я покупаю в магазине баночку пломбира и пластиковую ложку. Сажусь на скамейку в парке. Жду пару минут, пока мороженое подтает, потом собираю ложкой у самых стенок пломбир, мягкий и воздушный, будто пенка. Подношу его к губам, прикрываю глаза. Вот он, этот момент. За секунду до удовольствия. Мгновение предвкушения.

Мороженое почти не пахнет. Сильнее аромата ванили я ощущаю легкую прохладу, источаемую островком пломбира. Прикосновение свежести к нагретой солнцем коже.

Кладу мороженое на язык. Боже... Смакую, пытаясь различить все оттенки вкуса… Пока меня не прерывает мелодия телефонного звонка.

Забыла соблюсти основное условие бонусного времени: отключить звук на мобильном.

Ошиблись номером.

Я доедаю мороженое и пешком отправляюсь за Машкой.

Вытянуть дочку из садика так же сложно, как и запихнуть ее туда. Похоже, все самое интересное начинает происходить за пару минут до моего появления. Обычно я тороплю Машку — дома много дел. Но сегодня я словно пребываю в невесомости, погружена в свои мысли. И еще это странное сверление в райо­не диафрагмы... Перебираю возможные причины — грядущая смена работы, внезапные приезды Тараса, утюг забыла выключить? — пока не спотыкаюсь о единственно верную: я жутко волнуюсь перед встречей с Лео.

Мы вчетвером встречаемся у подъезда, бурно приветствуем друг друга, заходим в лифт. И снова резь в диафрагме: дети оттес­нили нас к стене, я почти прижимаюсь к Лео спиной, как вче­ра. Он отводит мои волосы за плечо — наверняка ему щекотно — и от этого прикосновения приступ волнения только усиливается.

В квартиру я захожу в мрачном настроении.

Лео бросает на меня настороженные взгляды, но вопросов не задает.

— Ма, что у нас на ужин? — спрашивает Сашка, швыряя куртку на диван.

— Не знаю, — я вздыхаю, будто осознание этого факта меня невероятно печалит.

— Можно я приготовлю chips? — интересуется сын, доставая из-под раковины мешок с картошкой.

— Чипсы?

— No, chips!

Я приподнимаю бровь. Чувствуется влияние Лео.

— Ни за что!

— Мам, ну пожалуйста!

— Подожди-ка... — Лео заглядывает мне в глаза. Лучше бы он этого не делал. — Твой восьмилетний сын предлагает приготовить нам на ужин картошку фри, а ты отказываешься?

— Ты не представляешь, сколько после его готовки грязи и жира!

— Та-а-ак... Мама не в настроении, ребята. Так что сегодня я за нее. Сашка чистит картошку, Машка моет. А маму я вызываю на разговор. Пойдем-пойдем! — он заманивает меня в детскую. — Что происходит, Анна? — спрашивает меня Лео со всей учительской строгостью.

— Грядущая смена работы, — я почти не вру. — Мне не по себе от того, что я решилась на это. Не просто решилась, а уже сделала первые шаги: обновила резюме и разместила его, где только можно. Разослала в разные компании, даже те, что находятся в других городах. Я понимаю, что это может сработать. Тогда моя жизнь перевернется снова. И черт знает, что из этого выйдет. В прошлый раз...

— Но ты же помнишь, что теперь у тебя есть я, правда?

Киваю.

Лео не приподнимает мой подбородок, как делал это раньше, — выдерживает дистанцию. Вместо этого он чуть приседает, чтобы заглянуть мне в глаза. Я не хочу, но улыбаюсь.

— Так-то лучше, книжная королева! Знаешь что?.. У меня есть идея, как тебе справиться со стрессом. Мне надо отлучиться, окей?

— Надолго? — вырывается из меня.

— На пять минут, — он уходит, нажимая кнопки телефона.

Потом возвращается, как ни в чем не бывало, и развлекает Машку, пока Саша жарит картошку. Я чувствую себя утопающей в море свободного времени. Не хочу ни принимать ванну, ни листать журнал, ни пить кофе. Но в итоге все это делаю, чтобы избавиться от внезапного и очень острого чувства одиночества. Не сказать, чтоб успешно.

Может, я просто не способна быть счастливой?

Ужин шикарный. Картошку фри, сыр и жареный бекон Сашка завернул в лаваш. Щедро сдобрил кетчупом — а как же без него! Получилось обалденно вкусно.

И что я делаю вместо того, чтобы радоваться за сына? Смот­рю на Сашку с тихой грустью. Пройдет не так уж много лет, и мой сын со всеми своими кулинарными задатками достанется девице, которая, возможно, тоже не умеет быть счастливой.