Каждое последующее слово сопровождалось ударом о металлический стол, на котором лежали останки оборотня.

— Это. Не. Паранойя! Это жизнь! И я раскрою твои глаза, заставлю тебя повзрослеть, даже если придется держать тебя взаперти целую вечность!

— Госпожа, вам лучше уйти, — вклинился Фиралис, кладя ладонь мне на плечо и оттягивая прочь от яростной Тиамат. Та медленно опустила веки и проронила севшим голосом:

— Павлин прав. Уходи. Мне нужно… да, мне нужно освежиться. А тебе, сокровище, стоит подумать над моими словами. Если ты, конечно, еще рвешься к своей «семье».

— Простите, но я не уверен в своих силах…

— Не упрямься! В прошлый раз отлично получилось!

— Это иное.

Фиралис проявлял удивительную сноровку, сохраняя безразличность статуи и при этом умудряясь уклоняться от непрерывных попыток его раздеть. Я шумно выдохнула носом, утерла взмокший лоб. Нет, так не пойдет.

— Прости, но это наш единственный шанс сбежать. Других вариантов нет.

— И все же, — неожиданно наложник запнулся, — так поступать неправильно. Я могу сразиться за нужную вещь в честном бою, если угодно.

— Уверен, что бой будет честным? Или что он будет вообще? Пойми, меня Тиамат в любом случае не накажет, а вот тебя разгневанные самцы могут загрызть насмерть!

— Только если их будет больше десяти за один раз.

— Ну что за упрямец! Просто подыграй мне. Улыбнись, станцуй и намекни на продолжение. Надо лишь заставить ее снять браслет, хоть на минутку — и дело в шляпе! Никакого интима, обещаю… Я не брошу тебя там, Фир.

Под конец он все же сдался.

Я привела себя в порядок. Затем придирчиво осмотрела Фиралиса: на нем теперь красовалась лишь полупрозрачная тряпочка — имитация стринг — и яркая накидка, призванная спрятать мускулистую стройную фигуру от любопытных глаз. Рискованно, но иначе никак. Если хотим вернуться домой — путь один.

Надо помириться с Тиамат.

Она была у себя, отдыхала в компании пятерых пантер, знакомых мне по вчерашней вечеринке. Оборотни лежали на подушках, окружив мою мать плотным кольцом. Прижимались к ней, демонстративно играли литыми мышцами, преданно заглядывали в глаза. Мое появление нисколько не сбило их пыл.

— Извини, если не вовремя. Я пришла извиниться, — пришлось опуститься на колени, чтобы наши взгляды пересеклись.

— Неужели?

— Есть вещи, которые мне трудно понять. Но это не должно вставать между нами, особенно теперь, когда мы наконец-таки встретились.

— Продолжай, — согласилась Тиамат, наклоняя голову в бок.

— Я хочу сказать, что ты права. Нам нужно думать о будущем. И в знак признательности, готовности к уступкам, я хочу сделать тебе подарок, — Я пошевелила пальцами, и Фиралис вложил в мою вытянутую ладонь свою руку, позволяя подвести себя вплотную к Тиамат. — Знаю, это пустяк. Но он ведь интересовал тебя, верно? Этот юноша изумительно танцует и не только.

— Пол-улицы слышало ваше «не только», — хмыкнула женщина, окончательно смягчаясь. — Я думала, он тебе нравится?

— У меня дома пятеро таких, — отмахнулась я. — Плюс владыка пауков, который настолько зациклился на мне, что отказался от всех своих любовниц. Нет, сейчас мне важнее примирение.

— Значит, ты согласна с моими методами?

— Есть нюансы, с которыми трудно будет смириться… Но давай не будем обговаривать их сейчас, — все же стоило не перегибать палку с подхалимством, иначе она заподозрит подвох. — Просто позволь Фиру показать, что он придумал.

— Я почту за честь ублажить вас сегодня, — отозвался наложник, явно пытаясь добавить в голос красок и не справляясь со сложной задачей. Зато когда накидка упала на пол, слова стали неважны.

Пантеры недовольно зарычали, чувствуя конкуренцию.

— А ну молчать!

Пощечина. Еще одна. Сдув с лица тугую спираль локона, моя мать встряхнула слегка покрасневшим запястьем и кивнула:

— Пусть твоя игрушка станцует. А ты бери кого-нибудь из этих ревнивых комков шерсти. Чего добру пропадать?

— Не сейчас. Они нужны для представления, — Я загадочно улыбнулась. — Просто смотри.

Фир уже утянул других наложников в сторону, объясняя, что нужно делать. Чего не отнять, так это его таланта координировать действия подчиненных. Дело за малым. Тиамат должна полностью увлечься и ослабить бдительность. Я сунула в руки дремлющего в углу спальни льва струнный инструмент, похожий на гуцинь, и разлила напитки по чашам — но к своей не притронулась.

Полилась сладкая мелодия.

На фоне коренастых крепких хищников Фиралис смотрелся особенно выгодно. Каждое движение, взмах жилистых рук был выверен и бил прямо в цель.

Грациозно. Томно…

В этот раз танец напоминал сражение. Тонкий серебряный клинок против тяжелых «зубастых» ятаганов. К счастью, пантеры были достаточно разумны, чтобы исполнять свою роль правильно. Именно они должны задержать Тиамат, вопреки ее планам отведать мое «подношение» раньше прочих.

По коже пробежался табун мурашек.

Хоть бы вышло…

Еще одна порция хмельного — и она была готова. Я шепнула: «Развлекайся», затем плавно выскользнула за дверь. Теперь только ждать и верить, что Фир сможет снять с нее все побрякушки, включая браслет-телепорт. И что его не изнасилуют в процессе.

Ожидание затянулось.

— Госпожа, — наконец, он появился и тут же исчез, оставив у порога знакомую железку. — Скорее разберитесь, как этим управлять.

— Буду внизу. Не задерживайся.

В проеме я разглядела крайне смущающую картину. Силуэт Тиамат в объятиях нескольких стонущих мужчин, двигающихся как одно целое. Один из оборотней сохранял половинчатую форму. Другой схватил ее за грудь, укрытую несколькими слоями драпированной ткани — и упал с расцарапанной щекой.

Фу-фу-фу… Дома прополоскаю глаза с мылом. Себе, Фиру, всем.

Так, и как же работает эта штука?

— Откуда он у тебя, девка? — хрип из темной части пустующего холла заставил подпрыгнуть. Цилинь, о котором все успели позабыть, подполз к краю клетки и жадно рассматривал браслет. — Ты украла его у матери чудовищ? Хочешь покинуть это место?

Думай, голова, думай. Если он сейчас закричит, все пропало. Я не сбегу, не спасу Фира из хватки Тиамат, не изменю будущее…

— А ты знаешь, как им пользоваться?

— Вытащи меня, — Юноша оскалил внушительные клыки, — и я скажу.

— Скажи, и я вытащу.

— Она скоро хватится пропажи.

— Тогда тем более поторопись. Не забывай, на ком сейчас ошейник, — Дожила. Торгуюсь с избитым раненным незнакомцем.

Фиолетовые хвосты стукнули по прутьям, задрожали, как у взбешенной гремучей змеи.

— Ты точно дочь Тиамат. Язык льстивой двуличной суки тебя выдает. Ты хоть знаешь, кто я такой? Я Вэнь Ла, око небес, тот, кто избран выбрать следующего императора! — а вот и объяснение, зачем его здесь держат. Эта женщина собрала дивную коллекцию, на зависть всем ныне живущим.

Я выдохнула, унимая дрожь в пальцах.

— Вэнь Ла, мне положительно плевать на твой статус, так как я из другого мира и меня не волнуют ваши рокировки. Отвечай на вопрос.

— Скорее, госпожа, надолго ее любовники не отвлекут, — на лестнице появился Фиралис, на ходу завязывая ткань накидки вокруг талии. Я закусила губу. Проклятый цилинь упрямился.

Ладно.

— Сбей замок, мы берем эту помятую фиалку с собой.

Пока наложник возился у клетки, а я нервно топала ногой, прислушиваясь к далеким и яростным стонам, случилось непредвиденное. Из коридора вынырнул Логос. В руках мальчишки лежала корзина с яблоками. Несколько из них упало и покатилось к моим сандалиям.

— Ой! Это же мамина… вещь. И зачем вы трогаете пленника?

— Тиамат сама попросила, — бодро улыбнулась я. — Хочет, чтобы мы перевели его в другое, более тихое место. А ты куда шел?

— Но она никому не дает свой браслет…

Он не верил. Ни единому слову. Ослабший цилинь, повиснув на плечах Фиралиса, прошипел: