— Прошу извинить старого вояку за грубую речь, но какого уратопа вы сюда приперлись? — Харрук явно растерял остатки самообладания. — У вас дел больше нет? И почему именно к нам?!

— А куда ещё? У меня нет никого ближе.

— Неужели тоже не пускают в сад дворцов? — не удержалась я от ехидненькой ремарки.

— Что значит «тоже»? — еще сильнее помрачнел волк. Взгляды супругов мгновенно сместились на меня. Пришлось прятаться за скира. Вот и рассказала о письме. Ну, хотя бы так…

— Моя благочестивая супруга посчитала необходимым лишить Софию права входить на земли драконов. Хотя это, скорее всего, инициатива ее отца, — пояснил Аттис, демонстрируя завидную выдержку. — Сама Бринна не слишком любит писать… Впрочем, неважно. Причина моего внезапного визита проста — я принял решение отречься от титула.

Фиралис уронил вилку и перестал моргать. Каин раздраженно потер висок.

— Ты спятил?

— А кто же тогда править будет? — добавил Шиан, а затем украдкой показал мне на императора и покрутил пальцем у виска. Беглого императора. Подумать только — что-что, а в похищении нас еще не обвиняли.

— Кто угодно: моя жена, мать, тесть. Желающих уйма, и все отлично разбираются в этом тонком ремесле. София, Каин, могу я просить вас предоставить мне временное убежище? Только здесь я буду в относительной безопасности.

— Нам следует что-то знать? — Харрук едва заметно переглядываясь с Каином, вставшим напротив. Проклятый пожал плечами. — Мы не можем допустить, что вы подвергли нашу женщину опасности из своей прихоти, повелитель. Это не шутки.

— Ничего подобного, уверяю! Брат не даст соврать — я ушел по личным причинам, о которых не могу сейчас распространяться. Но там нет ничего, что навредит Софие или вам!

Ясно. Допекли-таки бедолагу родственнички.

— Похоже, у нас нет выбора, — Я вздохнула. — Утро вечера мудренее. Постель мы вам, мой император, выделить постараемся, а вот про отречение от престола… О нем поговорим завтра.

Большинство мужчин со скрипом согласились с моим решением. Хоть Шиан и предупредил, что будет следить за каждым шагом Аттиса. А когда я попыталась уйти, меня незамедлительно поймал за локоть Идрис и жарко прошептал:

— Как же я рад здесь находится. Ни дня без того, чтобы кто-то не стал жертвой твоего злодейского обаяния… Это так весело!

Он буквально лучился восторгом. Вот только разделить его чувства я не могла. Мы влипли. И выгнать Аттиса нельзя — все же родная кровь, так еще и без охраны — и оставить, не уронив и без того неоднозначную репутацию, тоже.

— А чего ты так радуешься? Забыл, кто обязался помочь Саарганишу с увеличением женского населения? Клан кроликов тут не поможет.

— Так ведь дело за малым. Путь чист, чище уже некуда — бери и пользуйся!

Мой стон заставил окружающих навострить разномастные уши и обернуться:

— Смерти моей хочешь?.. Аттис, прошу тебя, перестань мять скатерть и следуй за мной.

Самым забавным в сложившейся ситуации оказалась наивная реакция нашего гостя буквально на… все.

Выросший в роскоши, он и не представлял, что можно как-то жить иначе. Моя комната в пятьдесят квадратов, с широкой кроватью и всем необходимым казалась ему тесной. Проснувшиеся дети, столпившиеся у порога, вызывали недоумение. А когда один из скорпионов повис у него на ноге с криком: «Какая красивая дамочка!» — Аттису совсем поплохело.

— Извини. Они когда не выспятся, всегда такие перевозбужденные, — Я постаралась оперативно отодрать пищащее чадо от беглой монаршей особы.

— Ничего-ничего, — Мне подарили неуместно долгий взгляд, полный тепла. — Всегда хотел увидеть твой быт, он весьма… необычный.

— Тогда добро пожаловать, этого богатства у нас с лихвой.

Губы непроизвольно растянулись в ласковой улыбке. Кажется, план действий созрел сам собой — с легкой подачи нашего неопытного беглеца.

Мы старались. Правда.

Нормальному человеку было достаточно единожды увидеть, как живет моя семья, принять обет безбрачия и уйти в монастырь. Или же — на худой конец — обратно к жене-крольчихе с ее простыми житейскими просьбами. Но Аттис и тут проявил недюжинное терпение.

Летающие во время завтрака крошки, хохот детворы и рычание от дележки очередного куска мяса его не сломили. Он, конечно, посерел лицом, и в глазах его затаилось нечто близкое к панике, но тут скорее была виновата бессонная ночь. Храп Харрука за стенкой измотает любого.

Не успела я узнать о дальнейших планах нашего гостя, как заявились дворцовые советники во главе с худощавым высоким мужчиной с выпирающими зубами. Тесть Аттиса.

Смотреть на их попытки договориться было неловко. Особенно когда туда, заинтересованные столпотворением, подтянулись фениксы. Император честно пытался не расхохотаться, пока смущенные придворные топтались на лужайке, не понимая, почему вокруг них затеяли хоровод.

— Никуда я не вернусь, — мягко отозвался он. — Вы и без меня отлично справлялись, когда пытались подсыпать мне различные порошки в питье, подговаривали слуг и всячески вмешивались в дела государства. Удачи.

Створки окна резко захлопнулись перед носом главы кроличьего клана. Мои супруги переглянулись.

— Может, его того? Силой вернуть? — поинтересовался Шиан, обнимая меня за живот.

— А я снова сбегу. Даже не сомневайтесь, — крикнул Аттис из соседней комнаты.

Следующие дни выдались странными. Для начала мои дети были в восторге от нового жильца. Все, кроме Фауста. Но тот почти не выходил из своей комнаты, предпочитая проводить все время за книгами. Малыши же висли на Аттисе днями и ночами, требуя внимание, которое смирившийся онготов был им дать.

Тяжело не признать, но статный сребровласый мужчина с внешностью восточного божества, изображающий лошадку, — довольно милое зрелище. Даже если спина этого божества после развлечений начинала вполне ощутимо хрустеть.

— А это, так понимаю, виновница бессонных ночей достопочтимого скира? — прозорливо спросили меня, когда Зира в очередной раз увела скорпионов наружу, давая гостю короткую передышку.

— Она самая, — лгать телепату было бессмысленным занятием.

Аттис со вздохом потер поясницу.

— Вы похожи. Удивительно. Если бы ее увидели те, кто злословит против много… арахнидов, они бы изменили свое мнение.

— Не все так просто.

— Кажется, здесь иначе не бывает, — Ох, эта улыбка. Увидь ее Бринна или кто-то из ее окружения, мне точно не сносить головы.

На лужайке перед домом становилось все теснее. Упрямые слуги надеялись взять неприступную крепость отца-дракона приступом. Но ладно они. Больше всего в данной ситуации меня удивлял Каин, не проявлявший к брату ничего и близко похожего на неприязнь.

Правда, странному перемирию было суждено закончиться, когда я стала свидетельницей их разговора.

Было поздно. Я проводила Харрука в очередной дозор и собиралась возвращаться в спальню девочек — так мы называли комнату, в которой теперь жили вместе с Зирой и малышкой Лили.

— Я могу дать тебе все.

— У тебя нет ничего, чего бы ни было у меня… — голос Каина из-за двери кладовой звучал одновременно резко и весело, тогда как Аттис почти молил.

— А как же власть? Ты первенец, просто заяви свое право и делай, что хочешь! У пробудившегося дракона нет соперников!

— Твои желания, как на ладони. Ты жалок. Даже я, изгой из Пустот, жаждал взаимной любви и на меньшее был не согласен. Трусливо сбежал от проблем и ждешь моего понимания?

— Пусть так, старший брат. Но лучше любить без взаимности, чем быть с той, от кого воротит. Позволь остаться. Позволь быть с ней… и можешь забрать все остальное.

Я не ослышалась: меня пытались купить в моем же доме?

От возмущения перехватило дух. В груди снова заворочалось нечто колючее и яростное. Ощетинилось, призывая к действию.

Толчок.

— Можешь сам спросить, что мышка думает о твоих планах, — выпрямился проклятый, кивая на распахнувшуюся дверь. Я застыла на пороге.