Это был удар ниже пояса. Удар, пришедшийся прямо в основу основ моего мироздания! Как так?! Два миллиона кредитов только что уплыли из моих рук, трубя на всю округу, что с людьми разумными у меня нет общих генов! Это все из‑за эмоций – они мешают думать и поступать правильно.

Плинто вопросительно поднял бровь, желая узнать причины моего превращения в статую. Осознание причины глупостей не спасли от пожирающей злости. Как же подгорало! С каким бы удовольствием я размозжил бы башку этого самодовольного вампира о гладко обтесанные стены. В мечтах, мозжечковая жидкость уже стекала густыми потеками по серым камня, но все, что я мог сейчас сделать, это пообещать:

– Я узнаю, кого ты больше всего ненавидишь в игре и подарю ему «Клыки». Верни мне мое, а я верну твое!

– А‑а‑а, точно! «Клыки». – Ухмылка Плинто стала еще гаже. – Да не переживай ты так, заберу я их. Когда захочу.

Не знаю, что на меня нашло, но я положил правую кисть на сгиб левой руки, а левую приподнял в неприличном жесте. Видели бы меня родители, отреклись и говорили бы, что у них только дочь. Умная, красивая, интеллигентная и благочестивая жена и мама с парой высших образований.

– Квален, у тебя остался час, – Плинто проигнорировал мой демарш. – Спустишься к подножью горы – поговорим. Не спустишься – не поговорим. Все просто. Но за Альмарил спасибо. Так и быть, снимаю прокол. Считай, ты оплатил мои услуги.

Разбойник вновь растаял, и я не сдержался. Выхватив глефу, рубанул со всей силы то место, где мгновение назад сидел игрок. Оружие застряло в столе. С диким криком я схватил столешницу и перевернул мебель. Хотелось крушить. Убивать. Пару раз я даже воткнул глефу в Ульмарила. Не помогало. Мне нужна была живая цель. И я такая мне попадалась! В клетках сидят бесхозные кобольды. Их должно хватить, чтобы выпустить весь пар. Кое‑как вернув стол на место, я снова залез в сейф. Книги мне уже не нужны, подставлять Ульмарила под удар своих же скучно и долго. Хотя… На всякий случай я закинул их в инвентарь. Вдруг Абисал захочет этим заняться? Найдя пару чистых листков, я едва не закричал от радости!

Письменные принадлежности валялись под бумажными завалами, но я нашел их и, выцеживая остатки чернил на дне склянки, накарябал себе записку.

Податель сего выполняет мою волю! Подчиняться беспрекословно!

Архидемон Ульмарил!

Чернил едва хватило, чтобы обмазать указательный палец трупа, и приложить к бумаге. Именно так Ульмарил подписывал все свои документы. Вышло, конечно, не очень, но издали вполне сходило за настоящий документ. Осмотревшись и не найдя больше ничего ценного, я смело вышел наружу.

Стражи в толстенной броне взяли меня в оборот, но, прочтя приказ, отпустили. Где‑то фоном я услышал ехидный смешок Плинто. Он, конечно, наблюдал за мной.

– Ульмарил просил его не беспокоить. Он занят.

Охранники кивнули и стали плотнее друг к другу, закрывая проход. Никто не выйдет и не зайдет. Я подошел к клеткам с кобольдами и подозвал ближайшего демона. Размахивая бумажкой, приказал:

– Кобольдов из клетки достать, поведу их на работу.

– Будет исполнено, – ответил тупой демон и спустя минуту вручил мне поводок цепи. К ней были прикованы сорок рептилий. Покорно двинувшись следом за мной, они не выказывали ни агрессии, ни желания сбежать. Тупая покорность и принятие своей судьбы. Куда и зачем я их вел, если четко понимал, что убить этих покорных овец не смогу?!

Под недоуменными взглядами сотен демонов я спускался с горы, таща за собой вереницу пленников. Пару раз ко мне подходили, но каждый раз бумажка ставила на место демонов. Мы миновали последний кордон, вышли за пределы лагеря и скрылись в лесу. Убедившись, что никто меня не преследует, я остановил покорную цепочку, достал глефу и замахнулся, чтобы разрубить узы.

– Место Моисея в Барлионе занято, ты куда кобольдов повел, читер? – Плинто появился в аккурат между мной и стадом.

Замах остановить я уже не успел и со всей души приложил разбойника по голове. Сволочь, даже не дернулся, а у меня отдача была такой, что глефа выскочила из рук. Кисти словно током ударило. Ни единицы урона я не нанес, на меня даже метка «Убийцы» не повесилась.

– Карочь, с заданием ты справился, потому заслуживаешь поощрения. На вот тебе, заслужил. Апорт!

Шарик Альмарила вылетел из рук Плинто и скрылся в каких‑то зарослях.

– Тифлинг, ты глухой? Я же скомандовал: «Апорт!»

Удар глефой не заставил себя ждать, но вновь результатом стали лишь занемевшие руки. Глефа не выдержала и лопнула. Вот и нет у меня больше никакого оружия, кроме Анирам. Плинто словно не замечал моих попыток напасть на него, и ткнул пальцем в кусты. Капелька блестела в самой гуще колючих веток. Чтобы до него добраться, надо пожертвовать если не жизнью, то точно кожей. Сука‑сука‑сука! Кинуть как мусор предмет за две сотни тысяч, чтобы посмотреть как я за ним полезу словно собака!

Мысленно попрощавшись с валяющимися деньгами, я перевел взгляд на Плинто. Внезапно все эмоции пропали и вернулась ясность разума. Все, поиграли и хватит.

– Зачем ты кинул бабл в Пимисти?

– Значит, не полезешь? – насупился Плинто. – А так? Ну же, я мешать не буду. Они все твои! Апорт!

Следом за первым шариком полетели еще два. Если разбойник не врет, всего в десяти метрах валяются шестьсот тысяч золотых. Хорошее подспорье для клана голодранцев, но я даже не повернулся в их сторону, продолжая глядеть на разбойника. Что ты за существо такое?

– Ты обещал ответы. Будешь теперь морозиться?

– Нет, но у меня небольшое уточнение. Я обещал, что мы поговорим. Мы и говорим. – Лицо разбойника выражало крайнюю степень самодовольства. – Следи за формулировками.

Плинто играл со мной в по‑детски наивную игру «Кошки‑мышки», снова стараясь вывести из себя. Значит, я не должен поддаваться и думать. Что я знаю о Плинто? Только то, что слышал в фильмах про Барлиону. В последнем из них объясняли появление демонов. А еще была финальная битва с богами, какая‑то стычка с Плинто и его дружками. Еще помню что‑то про турнир, гробницу и войска Поднебесной. Вот оно! Плинто и Махан, враждовали с кем‑то из них. Плохо, что имен не помню, но это подождет. Главное, ниточка найдена.

– Тогда дальнейший разговор не имеет смысла, – сказал я, разводя руками. – Я пас. Откроешь портал в Лок’Дар, или мне самому туда добираться? Только давай в этот раз без поджопников.

Плинто явно не ожидал такой реакции. Он нахмурился, пытаясь предугадать мои мотивы и снова спровоцировать, но я не стал ждать и нанес ответный удар:

– В Лок’Даре у меня есть знакомая из «Журавлей». Попрошу ее спросить у своего нанимателя, нужны ли ему «Клыки отца».

Кинжал Плинто уперся в мое горло:

– Я тебя запру на точке возрождения!

Мысленно поздравил себя с маленькой победой. Теперь я ощущал себя игроком, а не чужой фигурой.

– Потом явится Вестник и надает тебе по заднице. – Холодное прикосновение стали к обнаженному горлу уже не волновало. – Даже статус «небожителя» не спасет. Так что давай, решай быстрее.

Повисла пауза. Нож то усиливал давление, то ослаблял. Такие колебания мне нравились – противник сомневается. Наконец, Плинто откинул меня в сторону. Я покатился по земле, а разбойник протянул руку к валяющимся капелькам. Немыслимым образом его рука превратилась в туман, удлинилась и обволокла Альмарил. Спустя секунду разбойник протягивал мне поднятые им три капельки:

– Бартер. Три Альмарила за кинжалы. Этого хватит, чтобы создать десять таких. Видишь, я умею быть щедрым.

Я медленно поднялся на ноги.

– Нет, Плинто. Альмарилы мои. Все десять и без всяких условий. А вот кинжалы нужно будет отработать. В смысле помочь мне с заданием, а я их тебе отдам.

– Помочь? – удивился разбойник, заливаясь смехом и вытирая несуществующие слезы. – Тебе с заданием? Что у тебя там на пятнадцатом уровне? Огород вскопать? Или молоко старушке отнести?