- Позовите своих родителей, - попросил Берн. – Я должен попробовать поговорить с ними.

Я остановилась перед Древом Душ и приложила руку к его шершавой коре. Почувствовав прикосновение, Древо зашумело ветвями, и кора его начала светлеть.

Как всегда в первые мгновения, все его обитатели пытались рассмотреть, кто пришёл. Выглядело это жутковато: словно из тёмных глубин древа всплывало бледное лицо, прижималось к ставшей прозрачной коре изнутри и требовательно смотрело прямо на меня. Миг – и лицо исчезало, давая место следующему. И следующему, и следующему… Очень скоро от постоянного мелькания лиц начала кружиться голова.

Наконец среди других, одинаково бледных лиц появилось лицо отца, а потом и мамы. Они вглядывались в меня, прижав ладони к коре, как к стеклу.

 - Я пришла, - тихо сказала я. – Покойтесь с миром.

Отец медленно кивнул. Они не могли говорить, но часто нам помогали жесты. Я коснулась своих серёжек, которые Берн попросил меня снова надеть. Повернула камень так, чтобы кайтивэ оказался сверху.

Мама сделала быстрое движение, как будто встревожилась.

 - Не поворачивать? – попробовала угадать я, и мама кивнула.

Я снова коснулась серёжек, а после указала на себя:

 - Они мои?

Теперь кивнул отец. Потом он закрыл ладонью свой рот.

 - Нельзя говорить об этом? – растерянно сказала я и оглянулась на Берна.

Мои родители встревоженно вглядывались, но увидеть тера, пока я не представила его, они не могли.

 Берн хмурился.

 - Представьте меня, - приказал он непререкаемым тоном.

Мне очень хотелось отказать ему, но я не могла. Клятва верности, принесённая королеве, многое изменила во мне. Поэтому я сказала, признаюсь, не без внутреннего сопротивления:

 - Папа, мама, это тера её величества, господин Берн, мой наставник. Он хочет поговорить с вами.

Я увидела, как родители разом устремили на Берна свои взгляды. Лицо мамы, и без того встревоженное, исказилось, как будто по прозрачной коре Древа Душ вдруг прошла волна. Отец, сурово глядящий на тера, вдруг отрицательно покачал головой. Я растерялась:

 - Вы…не хотите говорить с ним?

Отец показал рукой на хмурящегося Берна и вновь отрицательно покачал головой.

 - Но почему?! – воскликнула я.

Мама тронула отца за плечо, как будто напоминая, что им пора.

Лица моих родителей начали меркнуть.  Они отдалялись, уходили вглубь дерева. Я горестно вскрикнула и обняла шершавую кору. Я так давно их не видела, и эта встреча хоть на краткое время дала иллюзию того, что я не одна. На слишком короткое время…

Мы возвращались в тишине, но когда приземлились на посадочном квадре, Берн задумчиво сказал:

 - Тайн не стало меньше.

Я коротко кивнула. Сейчас мне больше всего хотелось остаться одной.

 - Если это всё, то я пойду к себе, - вопросительно взглянула я на тера.

 - Идите, - разрешил он, но тут же остановил меня. – Мне придётся ещё раз забрать ваши серьги. Единственное, что мы сейчас можем выяснить – настоящий это кайтивэ или подделка.

Я молча сняла серьги и протянула ему.

 - Лея, - окликнул тера, когда я уже сделала шаг, чтобы уйти. – Мне жаль.

На следующее утро я проснулась задолго до официального подъёма. Посмотрела на хмурящееся небо, сладко посапывающую Анис и, вздохнув, начала одеваться. Пора было привыкать вставать пораньше. Сегодня должны были начаться мои тренировки с Теаной.

Я пробежала по спящему дворцовому саду, прошла через посадочный квадр и скоро вышла на тренировочные площадки. Я думала, что найду Теану на одном из квадров, размеченных для тренировок. Наверное, подсознательно я ожидала, что бревно подвесят где-то здесь, над безопасным пружинистым покрытием, но то, что я увидела, потрясло меня.

В отдалении, гораздо дальше того места, где край площадки обрывался в пропасть, парила лёгкая фигурка. Сначала мне показалось, что Теана левитирует, но вот под её ногами блеснул тонкий туго натянутый канат. Я замерла, остановившись, в страхе спугнуть её. Девушка тем временем, балансируя, направилась в противоположную от меня сторону, прошла несколько шагов, присела, и быстро развернулась на одной ноге, оказавшись лицом ко мне. Встала, качнулась, ловя равновесие, выровнялась, и, раскинув руки, пошла по канату. Пока она приближалась к тренировочной площадке, я, кажется, забыла дышать. Не дойдя пары шагов, Теана сделала сальто вперёд, и приземлилась на площадке.

Я облегчённо выдохнула и зааплодировала, расплывшись в восхищённой улыбке. Теана искренне улыбнулась в ответ и помахала мне рукой. Я кинулась ей навстречу.

 - Теа! А я…тоже буду так?! Ты меня научишь?

Девушка улыбнулась.

 - Не сразу, Лея. Сначала ты будешь тренироваться на земле и только немного на канате. И, конечно, не на такой высоте. Для начала хватит и метра. Научишься держать равновесие, перейдём к маятнику. И тоже сначала на земле. Идём, - она вошла в ближний квадр, и, дождавшись меня, одним движением руки возвела защитный купол. Теперь нас окружала матовая стена, сквозь которую любой проходящий мог увидеть, что в квадре кто-то есть. Правда, разглядеть, кто именно, было невозможно. Впрочем, никто и не рвался. Было ещё слишком рано, да и не принято ломиться в активированный квадр.

Я много слышала о тренировочных залах, но ещё никогда не была в них, поэтому смотрела во все глаза. Действовали они, наверное, по принципу тоннеля – стоило Теане запустить программу, как я уже не могла отличить, где иллюзия, а где реальность. Правда, вскоре оказалось, что всё далеко не так страшно – когда меня впервые зацепило маятником, я ощутила не толчок, а лёгкую немного болезненную вибрацию в задетом плече, а иллюзия тут же развеялась.

 - Считай! – посоветовала Теана. – У каждого маятника свой ритм. Стрелка самая быстрая. Говори про себя: тридцать – сорок, тридцать – сорок.  Мешок – пятьдесят – шестьдесят. Груша самая медленная, но и самая тяжёлая.

Когда я начала проговаривать и поймала ритм, дело пошло на лад. Дольше всего я возилась со стрелкой. С каждой неудачной попыткой боль, казалось, усиливалась, но сдаваться я не собиралась. Прервала экзекуцию Теана.

 - Хватит, - решительно сказала она. – Всему за один раз всё равно не научишься. Времени едва хватит, чтобы принять душ перед завтраком. – Идём.

 - Ты молодец, - улыбнулась Теана, когда мы вышли на свежий воздух. – А правда, что ты хочешь переехать в нашу комнату?

Болтая, мы добрались до дворца и расстались, довольные общением друг с другом.

Анис только что проснулась, и взглянула на меня с некоторым недоумением.

 - Ничего интересного. Я была на тренировке, - ровно сказала я, отправляясь в душ. Не знаю, поверила ли мне Анис, или же решила, что я снова не ночевала в комнате, но меня уже не трогали её взгляды. Я жила в предвкушении переезда.

Однако утро принесло новые перемены. Перед завтраком Берн отдал мне мои серьги, объявив, что кайтивэ в них самый что ни на есть настоящий.

В столовой, как всегда в последнее время, царствовали дюсси. Клайри неприязненно взглянула на меня, отметив время, но ничего не сказала. Пока придраться было не к чему. На мгновение взгляд ра остановился на моих серьгах, которые я надела, как и прежде, вниз кайтивэ, и я ощутила себя неуютно. Неужели вспомнила?  Но девушка тут же отвлеклась.

Я спокойно приветствовала её, поздоровалась с Жито и принялась изучать меню, но, похоже, у дюсси были на меня другие планы.

 - Лея, - чопорно сказала она. – Я должна передать вам поручение усы Нагол. Вчера её величество изъявила желание познакомиться со своими новыми фрейлинами поближе. Уса Нагол составила расписание пробных дежурств. Вы записаны в первую тройку вместе со мной и леди Гийаной Ди в качестве ваших дюсси.

От неожиданности я моргнула. Я, конечно, знала, что для того и принята во дворец, чтобы служить королеве, но не думала, что дежурства в её покоях начнутся так быстро. Почему меня поставили в первую тройку, тоже было ясно – я уже приняла клятву верности. И всё же во всём этом была какая-то неправильность. Пока я раздумывала над этим, дюсси сказала: