Пайпер всё ещё слышала уверенный голос Магнуса и чувствовала, как тело противится её попыткам сделать к нему хотя бы шаг. Перед глазами стояла его улыбка, в которую он всегда вкладывал только поддержку и уйму комплиментов просто потому, что не мог не сделать этого. И Пайпер через нить, связавшую Время и Силу, до сих пор чувствовала, как сердце Третьего разбивается на миллионы кусочков снова и снова.

Эйкен, при приземлении успевший подставить локти, громко всхлипнул и подскочил на ноги. Стелла зубами схватила Пайпер за рукав и дёрнула её вверх, затем в сторону, ближе к Третьему, будто она и так была недостаточно близко. В то же время голос Клаудии, полный стали и слёз одновременно, ударил по ней слишком сильно:

— Сделай же что-нибудь!

Пайпер даже не знала, что на неё сработало сильнее: настойчивость Стеллы, слова Клаудии или истошный крик Третьего, но она схватила его за руки и тут же потерялась в его совершенно пустых глазах.

— Верни меня, — выдохнул он, резко подняв к ней голову. — Верни меня! Открой портал!

Пайпер сглотнула комок нервов. Связь, которую она ненавидела так сильно, сейчас передавала каждую из противоречивых эмоций Третьего и его боль, бывшую куда сильнее, чем Пайпер думала изначально. «Магнус — его кертцзериз», — повторила Пайпер, с ужасом видя, как Третий зажмуривается и тянет себя за волосы. Магнус — часть души Третьего, которую он нашёл, и что-то подсказывало Пайпер, что потерять часть души так же больно, как и всю душу.

Третий всего за несколько минут потерял и Магнуса, и Розалию, и она чувствовала, как всё внутри него противиться этому факту и в то же время уничтожается им.

— Верни меня, — прошептал он, перехватывая её ладонь. Пайпер видела косой взгляд Клаудии, бывшей рядом, и всего лишь хотела, чтобы Третий не рвал на себе волосы, но он взял её ладонь и прижал к своей щеке, будто так и должно быть. — Умоляю, верни меня обратно. Я помогу ему.

Пайпер выдавила какой-то нечленораздельный звук. Она слышала грохот крови в ушах, тихий плач Эйкена, уже принявшего произошедшее, и топот множества ног. И голоса — встревоженные, злые.

Она слишком поздно поняла, куда именно привёл открытый ею портал. Вернее, не портал, а Переход — резонанс магии оказался до того мощным, что Сила, поддавшись отчаянным желаниям Пайпер оказаться в безопасности, дома, вышвырнул их в другом мире.

Клаудия подбежала, схватила Нотунг, который до этого защищали тени Эйкена, и, стиснув зубы от боли, — сокрушитель, как и всегда, отвергал её, — подняла меч, встав перед Третьим и Пайпер. Стелла пригнулась, приготовившись к прыжку.

— Стойте! — заверещал кто-то. — Остановитесь!

Пайпер почти задохнулась от подступивших слёз. Вперёд, расталкивая Энцелада, Артура и ещё двух рыцарей, которых она видела впервые, вылетел Эйс. Он выглядел как-то иначе: то ли стал выше, то ли держался более уверенно и величественно. Но всего за несколько метров, отделявших их, он вновь стал тем двенадцатилетним Эйсом, которым был в ночь, когда демоны пришли за ним прямо к порогу дома Сандерсонов.

Пайпер почувствовала, как Третий отпустил её ладонь, и в ту же секунду Эйс налетел на неё. Третий придержал их обоих, чтобы они не упали, но тут же отдёрнул руки. Пайпер разрывалась от боли сальватора, передававшейся ей, его страха и всепоглощающего чувства безысходности, но в то же время держала Эйса в своих объятиях и чувствовала, как ей становится легче.

Но тут Эйс, скосив глаза на Третьего, закричал и отскочил, как ошпаренный. Неизвестно откуда у него в руках появился изящный меч, слабо сияющий янтарным светом. Эйс действовал будто на инстинктах: он сделал выпад, но Клаудия пусть и неуклюже, но приняла удар. Правда в следующее же мгновение Энцелад выбил меч из её рук, перехватил его и прижал лезвие к её шее.

— Хватит! — закричала Пайпер, когда Стелла яростно зарычала. — Остановитесь!

Наконец Пайпер увидела Гилберта, остановившегося между двумя безымянными рыцарями. На доли секунды на его лице показалось облегчение, стоило ему заметить Пайпер, но затем на нём отразился неподдельный ужас. Гилберт широко раскрыл глаза и прижал сжатый кулак со сбитыми костяшками ко рту, подавляя почти сорвавшийся с губ выкрик. Шерая мигом оказалась рядом и, положив руку на плечо задрожавшего Гилберта, смерила их всех беспристрастным взглядом.

Напряжение было до того сильным, что Пайпер чувствовала его давление на её магию. Эйс всё ещё держал оружие наготове, — «И где он только взял его?», — Энцелад прижимал лезвие меча к горлу Клаудии, смотревшей на него с презрением и ненавистью. Дядя Джон, нерешительно оглядывающий Пайпер и её спутников, покачал головой.

«Боже мой», — пронеслось в её голове с запозданием.

Пайпер перенесла их во Второй мир, прямо на задний двор особняка Гилберта. К людям, которые ненавидели Третьего, прямо сейчас стоявшего за спиной Пайпер.

И это поняла не только она.

Словно безошибочно определив, кто отдаёт приказы, Стелла бросилась на Гилберта. Энцелад попытался атаковать её, но она пронеслась мимо, увернулась от мечей ещё двух рыцарей и повалила Гилберта на землю, максимально приблизив рычащую морду к его лицу. Алая магия почти коснулась её шерсти, однако тени Эйкена преградили Шерае дорогу.

Сознание Пайпер вопило. Клаудия осталась без оружия, которым завладел Энцелад, Стелла держала Гилберта и не позволяла ему сбросить её, двое рыцарей держали свои мечи слишком близко, одно неосторожное движение — и они ранят её. Дядя Джон же напомнила призрака и просто стоял, иступлённо смотря на неё. Пайпер смотрела на него с тем же чувством и не знала, что сказать.

Неожиданно Стелла мотнула головой в сторону и сменила обличье. Теперь она сидела на покрасневшем до кончиков ушей Гилберте совершенно голой и, не обращая внимания на направленные на неё мечи и отчаянные попытки Эйкена не подпустить к ней Шераю, смотрела в сторону. Пайпер проследила за её взглядом и замерла, увидев поднимающееся из-за горизонта солнце.

— Там солнце! — взяв слишком высоко, крикнула Стелла. — Третий, смотри, там солнце!

Напоминание об его присутствии будто только подстегнуло Гилберта действовать. Он оттолкнул от себя Стеллу, быстро снял себя тёмно-синий пиджак, едва не порвав его, швырнул в неё и сбивчиво крикнул:

— Немедленно прикройся!

Стелла вцепилась в пиджак и стала рассматривать его, будто ничего другого не существовало. Пайпер хотела аккуратно подойти, заслонить её собой, если кто-то решит напасть, но новый отчаянный крик почти сбил её с ног. С крыльца особняка сбегала Марселин и она, казалось, выглядела почти счастливой, поймав её взгляд, но остановилась, оглядев всех остальных. Пайпер была уверена, что Марселин сразу же узнает Третьего, но вместо этого она, заметив тихую борьбу Эйкена и Шераи, через силу выдавила:

— Рафаэль…

Эйкен дёрнулся, как от удара, и непонимающе уставился на неё. Марселин сорвалась с места, но двое рыцарей поймали её и потащили назад.

— Нет, отпустите! — истерично кричала она, хаотично избивая плечи и руки рыцарей, разбрасывая искры зелёной магии, которая, однако, почему-то не причинила им вреда. — Рафаэль!

Голова Пайпер была готова расколоться от криков, боли и слишком большого количества мыслей, в то время как ноги несли её к Стелле. Пайпер схватила её за руки и быстро завела себе за спину, но, не успев даже рта открыть, почувствовала, как давящая магия разлилась в воздухе, и Третий, чей хриплый голос казался неестественно громким в только наступившей тишине, выдавил:

— Пожалуйста, — он сделал неуверенный шаг вперёд, и Энцелад почти сместил оружие на него, но Третий вопреки всему произнёс так громко, умоляюще и быстро, что все разом застыли: — Пожалуйста, не отрекайся от меня, брат.

Теперь помимо криков, боли и слов Магнуса в голове Пайпер звучали сотни подсказок, которые она упустила, и тысячи намёков, которые не понимала. Всё было так просто очевидно, но, казалось, этого не знала только она.