Пайпер не понравились Некрополи, а ведь она видела лишь короткое воспоминание, длившееся меньше, чем секунду. Ей хватало пугающих то ли снов, то ли видений и серых пейзажей Диких Земель, после которых дворец Тоноака казался ещё ярче, чем был на самом деле.

Сама она вновь чувствовала себя самозванкой и белой вороной, случайно попавшей в это прекрасное место. Даже Клаудия, всегда носившее чёрное и серое, нечто многослойное, напоминавшее то ли камзол, то ли плащ с высоким воротом, облегающие штаны и сапоги, на которые будто ни одного пятнышка ни разу не попадало, казалась более подходящей гостьей, чем Пайпер. Пока Магнус и Третий разбирались в причинах смерти рыцаря, Эйкен помог ей найти у целительниц подходящую одежду и даже убедил её, что она хорошо выглядит. Сейчас Пайпер не отказалась бы от роскошных одежд, созданных Даяном, ведь в них ей было намного удобнее, чем в чёрно-красном плаще, снятом с чужого плеча, плотной рубашке и то ли куртке, то ли пиджаке. Пайпер действительно не знала, что это, но Эйкен, опять же, уверил её, что всё отлично, и она решила ему поверить. Неизменными оставались только волосы, кое-как стянутые лентой на затылке, и подвеска-кристалл Йоннет.

И, разумеется, скептицизм Клаудии. Неизменная классика, без которой жизнь Пайпер была бы слишком скучной.

— Где Розалия? — всё-таки решилась спросить Пайпер. Клаудия её не пугала своей прямотой и резкостью, но она как-то успела отвыкнуть от общества других людей, а ведь прошло всего несколько дней. Да и Эйкен, молчаливо плетущийся следом, сильно беспокоил её.

— Со Стеллой и Мелиной. Ей понравилось волчье обличье Стеллы. Сказала, что шерсть очень мягкая.

— Замечательно, — не придумав ничего лучше, ответила Пайпер. — А мы куда идём?

— К леди Эйлау.

— Я думал, — подал голос Эйкен, — что мы пойдём к Стелле и Розалии.

— Леди Эйлау хотела поговорить с Пайпер.

Ну центр Вселенной, не иначе. Кто захочет поговорить с ней, если она окажется в Элве или Артизаре? Ингмар по приказу отца будет добиваться передачи ей какого-то письма, которое она так и не получила, или будет терпеливо ждать, пока её под ручку приведут к нему?

— С леди Эйлау бывает сложно, — между тем продолжила Клаудия. — Она не настоящая королева, но ведёт себя соответствующе.

— Не настоящая?

Вопрос вырвался раньше, чем Пайпер успела вспомнить, что настоящая королева фей была во Втором мире.

— Но она была наследницей Сердца, и феи ей доверяют.

— Я думала, наследников Сердца нет в этом мире.

Что-то такое ей говорил Гилберт: почти все наследники, за исключением нескольких, оказались во Втором мире.

— Она была наследницей вместе с королевой Ариадной, — легко ответила Клаудия, — и верно служила ей, когда Сердце сделало свой выбор. Хотя был ли это выбор, а не борьба не на жизнь, а на смерть?

— Что?..

— Мы пришли.

Клаудия кивнула двум стражникам, стоящим возле массивных посеребрённых дверей. Один из них постучался, выждал две секунды и толкнул правую половину двери, пропуская Клаудию и Пайпер.

— Подожди здесь, — сказала девушка Эйкену, мгновенно опустившего плечи и жалостливо выпятившего нижнюю губу. — Да, кстати, можешь не кланяться, — добавила она, первой переступая порог, — но соблюдай правила гостеприимства.

Пайпер оглянулась на Эйкена, но он лишь пожал плечами и кивнул вперёд. Выдохнув, она попыталась внутренне собраться.

Она знала, что, чтобы произвести соответствующее впечатление, следует смотреть перед собой, а не под ноги, но мозаика на полу сразу же привлекла её внимание. Из цветных кусочков сверкающих камней и стекла были выложены виноградные лозы, переплетающиеся таким образом, что образовывали собой сразу несколько тропинок. Одна из них вела к кушетке, обитой фиолетовым бархатом, и вальяжно лежащей на ней леди Эйлау. Вокруг были аккуратно разложены подушки с цветастыми рисунками, прямо напротив — ещё одна кушетка и низкий стол с вином, одной пустой чашей и одной — полной, и слишком много еды, от вида которой у Пайпер скрутило желудок.

Двери беззвучно закрылись, отрезав от них Эйкена. Клаудия всё это время держала Пайпер под руку, будто боялась, что она сбежит, и теперь отпустила её, отойдя в сторону. Леди Эйлау хищно улыбнулась, грациозно поднялась и расправила плечи, сделав к ним шаг.

— Приветствую в Тоноаке, городе света и знаний, — раскинув тонкие ладони с длинными пальцами, унизанными кольцами, произнесла леди Эйлау. — Для меня большая честь познакомиться с сальватором, выбранной Лерайе.

Пайпер была готова к чему угодно, но только не к тому, что фея, улыбнувшись ещё шире, правой ладонью коснётся сердца и немного наклонит голову.

— К раксу формальности, — мгновенно изменившись в лице, добавила женщина, после чего откинула упавшие вперёд серебристые волосы и указала на одну из кушеток. — Присаживайся, милая, поворкуем немного. Клаудия, ты свободна. Спасибо, что проводила Первую.

Ничего не сказав, девушка развернулась и уже сделала шаг, когда Пайпер наконец заговорила:

— Пусть останется.

Леди Эйлау держала на лице учтивость, необходимую для ситуации, однако Пайпер была уверена, что внутри у неё произошёл небольшой коллапс.

— Я хотела бы поговорить с тобой, милая, — нервным движением поправив складку на длинной юбке серого платья, повторила леди Эйлау. — С тобой, а не Клаудией.

— А я бы не хотела говорить с вами без Клаудии.

Здесь не было Третьего, который уж точно знал, что делать, или Магнуса, способного одной улыбкой очаровать любого. Пайпер приходилось справляться самой, и она сделает это, но лишь в том случае, если Клаудия останется.

Пусть она язвит ей, бросает едкие комментарии и отмечает, какая Пайпер размазня, но она всегда говорила ей правду, и Третий верил ей. Она фактически была главной в отсутствии Третьего, и её сила заключалась не в сокрушителе, магии или проклятии, хотя без него, конечно, она была бы не так влиятельна.

— Думаю, — наконец произнесла Клаудия и, не дожидаясь приглашения, направилась к низкой кушетке, где с удобством расположилась секундой позже, прислонившись к спинке и закинув ногу на ногу, — на пару минут я могу задержаться.

Ей либо придётся осыпать Клаудию золотом, либо перестать быть размазнёй и стать такой же сильной, как Третий — Пайпер не сомневалась, что за оказание этой услуги Клаудия спросит с неё позже.

Она села рядом далеко не так свободно, как Клаудия, чувствуя напряжение во всём теле. Глаза то и дело косились на блюда, стоящие на столе, на вино и на леди Эйлау, вернувшуюся на место так, будто ничего страшного не произошло.

— Не поймите меня неправильно, — со смешком начала она, — я доверяю Клаудии настолько, насколько могу доверять человеку, который знает мои тайны против моей воли. Но я была сильно расстроена, когда ни ты, ни Третий не прибыли вовремя.

— Задержали кое-какие дела, — стараясь звучать уверенно, ответила Пайпер.

— Я знаю, что Гидр отравил тебя и малыша Эйкена, но не знаю, почему. Впрочем, согласно нашим законам, преступника наказывает тот, кто пострадал от его руки. При условии, что пострадавший выжил, разумеется. Так почему ты не пришла к Гидру?

Пайпер знала правильный ответ так хорошо, будто только и делала, что без остановки заучивала его, но с языка сорвалось совершенно другое:

— Потому что ублюдок пытался убить меня и Эйкена.

— Это не ответ.

— Это ответ, просто вы его не понимаете.

Клаудия хмыкнула, приподняв уголки губ в улыбке.

Если Пайпер и проходила сейчас какие-либо проверки, то точно неудачно.

— Что ж, — выдержав небольшую паузу, продолжила леди Эйлау, — если я не понимаю твоего ответа, значит, я не знаю того же, что знаешь ты. Это могло бы меня оскорбить, если бы я не была поглощена празднествами и переживаниями из-за этой встречи. Я действительно рада познакомиться с тобой, Пе…

— Нет!

Клаудия подскочила на ноги, как ужаленная, замотала головой, будто хотела выбросить из головы услышанное.