— Я… Я не знаю его… Я не знаю того господина… Я… «Ящик», да? — чуть слышно проронил юноша. Его гибкие пальцы впились в пол, словно бы всеми силами пытается удержаться за него здесь, где ещё никто не мучит. Миатс упал на колени рядом и торопливо заставил подняться маленького полукровку.

— Всё-всё! Успокойся! Нет! Не будет «ящика»!

— Высекут? У меня кровь плохая… — хрипло пролепетал подросток, едва не теряя сознание.

— Нет. Успокойся уже! Всё! Ты спасся! Ты убежал! Что там случилось? Расскажи, Ситтиан!

— Там… Я… Я собирался к Кири. Увидел Лаури… Он улыбался, а потом испугался и закричал, чтобы я бежал… Я понял: что-то плохое позади — и побежал… Потом обернулся и увидел, что этот человек пытается зарезать Лаури… Без ларката… Просто так зарезать… Я побежал… Я куда-то бежал… Потом ощутил хватку господина Флета. Он тряс меня и пытался дозваться… И велел сидеть здесь… Я не понимаю! В чём мы провинились? Я что-то сделал не так? Я исправлю! — он канючит униженно и привычно, но явно не особо верит в снисхождение.

— Ты же не падший уже! Возьми себя в руки, наконец! — внезапно гаркнул Раст гневно. Его взбесило то, как эти двое терпеливо ждут кары, даже не находя в себе греха. Непомерной несправедливости! Паренёк сжался от его окрика, словно от удара, но осознал — боль не последовала. Нерешительно поднял голову и попытался принять более достойный вид.

— Я не сделал ничего. Я даже не видел его никогда прежде! — неожиданно твёрдо произнесли его ещё синие губы. Нерешительно моргает на вошедших. Ланакэн тяжело вздохнул. Судя по всему, придётся выяснять подробности у виновника переполоха. В уме с большим трудом укладывается, что именно такой легкомысленный и доброжелательный человек первым нарушил запрет на причинение вреда зеленоглазым жителям Убежища. Однако, данные складываются в довольно непривлекательную картину.

Осилзский развернулся и пошагал к жилищу братьев Силкорн. Мечта немного вздремнуть после ночи у ложа больного стремительно гаснет под потоком невообразимых событий. Ворвавшись туда, наспех обыскал помещение — Фриса здесь нет. Рантер разъярённо вскочил навстречу, поражённый столь дерзким проникновением:

— Как мне понимать происходящее?! Что это значит?!

— Где твой брат? Он был здесь? — жёстко потребовал предводитель Сопротивления, не собираясь дискутировать на неважные нынче темы.

— Нет, а что произошло, собственно? — старший сборщик моллюсков обомлел от неожиданности.

— Где он может быть?! Отвечай!

— Да мне почём знать! Мало ли! Что происходит?! — снова вспомнился гнев на незваного посетителя. Однако Создатель Убежища лишь удалился, не удостоив ответом, и остановился уже за завесой.

— И где же он может оказаться? Что это всё означает? — спутники выжидательно смотрят на лидера. — Все быстро обойдите охрану на входах. Боир — здесь сторожи, пожалуй! Мой личный приказ — не выпускать до моего распоряжения из Убежища. Если найдут его, то пусть сразу же отведут ко мне. Я пойду к главному входу.

Вскоре выяснилось: на выходе для нгутов охрана замечала Фриса, покинувшего подземелье якобы с целью сбора моллюсков. Судя по всему, сразу же после столкновения в мастерской. Никто из дежуривших воинов не придал значения, что обычно братья выходят на сбор вдвоём. Приходится мириться с мыслью: если и удастся выяснить хоть немного обстоятельств, то только от старшего Силкорна.

Судя по недовольной и одновременно потерянной мине, Рантер так и не смог добиться от Миатса никакой информации. Годы службы у григстанина научили кузнеца выполнять приказы беспрекословно и без единого отклонения от заранее выданного задания. Даже антипатия не препятствует привычке, многократно вбитой прежде кнутом для нгута. Благодарно кивнув ему, Ланакэн остановился перед единственной живой зацепкой и с интересом уставился в постепенно наполняющиеся уже откровенным бешенством черты.

— И долго пялиться будете, господин герцог? — последнее слово выплюнул с глубочайшим презрением. Осилзский лишь спокойно усмехнулся ему навстречу и бесстрастно повторил:

— Где твой брат?

— Да мне почём знать! — рявкнул в явном недоумении собеседник.

— Что ты знаешь о содеянном им сегодня? До нашего сюда прихода? — под столь пристальным наблюдением хозяин жилища даже немного уже начал колебаться в своей самоуверенности.

— Не знаю я точно. Кажется, стряпать пошёл что-то… Взрослый уже — следить мне за ним что ли?! — огрызнулся Рантер.

— Допустим. Тогда как ты объяснишь, что Фрис носился с ножом за жителями Убежища? — по-прежнему последователь Шамула норовит говорить, не выражая каких бы то ни было эмоций.

— А? Да быть такого не может! С чего ему такое вытворять! А за кем, коли не секрет? — ошалело уточнил старший Силкорн. Удивление не выглядит фальшивым.

— За гибридами, — не меняя отстранённой интонации, ответил предводитель Сопротивления. У сидевшего перед ним появилось откровенное презрительно-насмешливое выражение.

— «Жители Убежища», значит? Эти зеленоглазые никогда здесь не станут желанными жителями! Не знаю, что уж они там натворили, но брат правильно сделал, решив их поставить на место! — огрызнулся сборщик моллюсков высокомерно.

— Да? А что, если они ничего не сделали? Они его даже не знают! Взял нож и бросился их резать! — постарался напирать человеческий дворянин. Даже немного наклонился над ещё сидящим перед ним на краю кровати подчинённым.

— Зарезал?

— Нет.

— А жаль. Тогда вообще о чём речь? — на губах воина медленно расплылась жёсткая усмешка. Даже тени чего-то, похожего на жалость, не сумел обнаружить в нём допрашивающий.

— Может, ты и забыл, но именно с моего распоряжения они находятся здесь! И я велел их не трогать, как равных! — приблизившись к самому его лицу, заметил Создатель Убежища.

— Ага! Это я помню! Ещё и как помню! Только ума не приложу: зачем приводить этих уродов в человеческое поселение? Их и у своих-то не больно жалуют, так а здесь-то какого рожна с ними цацкаться обязаны?! — не осталось даже намёка на какое-либо уважение. Уже не желает таить своего недовольства решениями нынешней власти. Раст аж дёрнулся, схватившись за рукоять меча.

— Тебя с нами не было в тот день. Ты не видел, как григстаны их нам на клинки швырнули! — с незнакомыми интонациями обратил он внимание на ещё мучительные для него факты. Осилзский впервые видел обычно крайне флегматичного соратника откровенно разгневанным.

— Здесь никто не может радоваться соседям с зелёными глазами, Ланакэн! Никто! — уверенно проговорил Рантер, пропуская мимо ушей противоречащее заявленному утверждению изречение.

— Они бесправные! Это даже не смешно! Они там были на самой нижней ступени иерархии! Даже я для них некто вышестоящий! Такие, как они, меня господином зовут! Человеческого слугу! По сути — раба! Ты ж и представить себе не можешь, как и что там с ними делали! — постарался докричаться Боир. Однако встретил лишь насмешливое:

— А ты долго там прожил. По их обычаям жить стал? Миленькие мальчики попались, так?

— Что?!. — Миатс даже не совсем смог осознать смысл колкой фразы, а вот Ланакэн не сдержался и коротко стукнул в челюсть посмевшего высказать похабные выводы оппонента. К немалому своему отвращению осознал: любого, кто посмеет себе позволить сострадание к бывшим падшим, ждут такие сплетни за спиной. Допрашиваемый лишь ядовито рассмеялся, поднявшись.

— Думаешь, так можно всех молчать заставить?

— Если надо будет, то и так. Но, мне кажется, говорить с тобой дальше смысла не имеет. На самом-то деле ты просто не в курсе? Так ведь? Однако… Раст, последи за ним! А позже тебя сменит Шоу. Думаю, стоит привлечь к поиску оттоиров, — игнорирующий тон собеседника раздражает сильнее побоев. Побагровевшее лицо Силкорна дёрнулось.

— Так тревожишься за своих полукровок? — язвительно расхохотался хозяин жилища в спину герцогу.

— Нет. Так опасаюсь за жизнь всех здесь. Если Фрис попадётся григстанам — Убежище будет раскрыто. Очевидно же! — отрешённо констатировал наследник Аюту, вызвав ошеломление старшего из непокорных братьев, осознавшего, наконец, полностью всю нависшую угрозу, не сопоставимую с мелочными придирками к инородцам.