На миг не удержался и пристально уставился в самые зрачки собеседнику. Что-то подсказало Ланакэну: на сей раз стоит позволить ему чреватую выходку. Высокородный смутился, осознав угрозу иноплеменнику, притом очевидную обоим. Чуть слышно проронил очередные извинения, плотно стиснул веки, скрывая зелёную топь, полную тревоги, тяжело вздохнул, опустился на колени и медленно произнёс слова присяги.

— Как ответить в случае согласия или несогласия принять меня Вы знаете? — на всякий случай уточнил, немного сконфуженный запоздалостью очевидного, казалось бы, опасения.

— Знаю. Я… Ты уверен, Мариус? — растерянно позволил пойти на попятный человек.

— Да, — хрипло подтвердил григстанин, всё не решаясь поднять будто ставшего свинцовым чела.

— Благодарю тебя, Мариус Алсанзский, барон Шакангдана! Для меня великая честь принять твоё служение. Со своей стороны обязуюсь не злоупотреблять этим великим даром и ценить, как величайшее сокровище, — Ланакэн не удержался и похлопал по плечу напряжённо замершего вассала. Навстречу поднялся благодарный взор.

— Я не присягал ещё никому. Я не предаю Фунала, ибо не дублировал клятвы родителей. Я понимаю, насколько всё это разрушительно. Мне нелегко поклясться в верности представителю нижестоящего в цепи эволюции вида, однако… Вы не такой, как все, кого я знаю… Что-то говорит мне: от лично Вашего руководства мною моим людям будет лучше, чем от правления Тарокко. Вы догадываетесь, надеюсь, насколько много для григстанина значит присяга? Надеюсь, я не совершил роковой ошибки, — барон тяжело вздохнул и стремительно удалился, удостоив лишь мимолётного внимания ставшего свидетелем всего ритуала Нгдаси.

— Он… Он только что… Я правильно разобрался?..

— Да, Соул. Он служит мне с этого мгновения. И ты свидетель обязательства, — друг многозначительно пожал плечами. Поступок крайне неожиданный и не совсем ясный. Когда он вернулся в зал, Мариус стоял и молча смотрел на стоявшего у двери человеческого слугу. Слугу?.. Судя по длине волос, парень может быть и падшим. Ланакэн испытал тень неловкости от того, что успел поймать настолько неоднозначное переглядывание. Вероятно, причины, двигающие его новым подчинённым, могут быть глубоко личными. Намного более интимными, чем человеку хотелось бы узнать. Спохватившись, барон снова поспешил к своему герцогу и представил его ещё нескольким присутствующим. По большей части — кровным кандидатам, хотя некоторые из них надеялись доказать свои возможности и попробовать силы в достижении дворянства после исчезновения верных Тарокко людей при дворе. Собственно, если бы не отличная память, Ланакэн бы и не вспомнил их уже к вечеру. Наконец, Косимон попросил уделить ему немного внимания наедине. Они прошли на уже знакомую террасу и остановились в тени густых цветущих лиан, обвивающих ажурные столбы по углам.

— Я слышал, урожай у Тову собран, не осталось ничего? — наследник-бунтарь с любопытством глянул на собеседника. Осилзский ограничился кивком, ожидая продолжения. — Отлично! Фунал открыто собирает горожан, готовых собирать урожай на человеческих полях вашими способами. Пока желающих, надо признать, не много. Для большинства подобное унизительное и практически не выполнимое задание. Однако: стоит голоду подступить к порогу, и станет заметен дефицит основных товаров, привычных на столе — в такие группы пойдут с удовольствием. Это точно. Моё пожелание я уже передавал через Таузски.

— В ближайшие дни мы отправимся на сбор в указанном Вами, господин князь, направлении, — согласился вассал, стараясь соблюдать обязательную вежливость.

— Сальвал. Вы должны собрать урожай там.

— Но… Там не все пожелали присоединиться! Есть жители, не пожелавшие уезжать, надеясь на безопасность там, где уже побывал враг, — застрял на поисках способов изменить приказ Ланнакэн.

— Очевидно, ты не понимаешь. Я выбирал место не сам. Они собираются прийти туда. Если там останутся человеческие жители… Их используют в качестве дополнительного пропитания. Так понятно? И… на будущее… Не забывайся, герцог Осилзский! Я — твой князь! — на надменном челе, обернувшемся в сторону предводителя Сопротивления, промелькнул гнев, поэтому человек непроизвольно отдёрнулся, вспомнил наставления Силион и глубоко поклонился.

— Так-то лучше. Я не обязан всем подчинённым объяснять каждый свой шаг. Привыкай: я всегда делаю всё по какой-либо причине. Необдуманное существование — прерогатива простого люда. Мне такая оплошность непозволительна. Тебе, кстати, тоже!

— Да, господин Сиото! Приношу свои искренние извинения! — однако в тоне бывшего пахаря прозвучало что угодно, только не смирение. Косимон даже вздрогнул, но решил удовлетвориться достигнутым, помня о разнице культур их видов.

— Надеюсь, на успех похода и… Будьте аккуратнее с предателем. Слишком большой отток информации может в какой-то момент стать роковым. Кстати, как бы твои соплеменники не обвинили тебя при этом. Осторожнее с доверенными лицами!

— Я прилагаю все силы, но пока не удаётся отыскать его… В пределах нашего города он не оставляет никаких следов. Я слишком мало знаю, — с горечью признал Осилзский.

— Мда… Насколько мне известно: девушке около двадцати пяти лет. Падшая полукровка… Она содержится в полуподвальном помещении, через окно регулярно общается с человеком, который о многом ей рассказывает. Я бы подумал, что это её мать, ведь отец в любом случае григстанин и находиться среди вас не может. Однако, насколько успел узнать, это мужчина, — задумчивость выдаёт серьёзную озабоченность проблемой.

— Да. Таузски сообщили мне почти те же вести, — грустно подтвердил Ланакэн. Наследник князя недовольно поёжился. Вероятнее всего, его пугает именно возможность сообщения о подготовке заговора. На данном этапе сей прокол станет роковым, в том числе и для всех сегодня здесь присутствующих.

Тални застенчиво покосился на яства… Судя по аромату, еда должна быть на вкус замечательной, но все вокруг принадлежат к настолько иному миру, что юноша не решается прикоснуться ни к чему, чтобы не поставить себя и своих соратников в неловкое положение. Силион, как только смогла, заговорила с ним без посторонних свидетелей:

— Почему Вы ничего не отведаете?

— Я… Неудобно как-то… Я незнаком с правилами, принятыми у цивилизованных людей… Я думаю, не стоит, — он бессознательно потупился, вызвав на губах девушки лёгкую усмешку.

— Они осведомлены о разнице в наших обычаях не хуже Вас. Никто не станет ждать от человека соблюдения правил придворного григстанского этикета по мелочам. Вот, если Вы не поклонитесь дворянину… Тогда другое дело! А так… Расслабьтесь! Только советую есть то, что точно пробовал кто-то из хозяев. Здесь, конечно, сомневаюсь, чтобы кому-нибудь выгодна стала Ваша гибель, но на будущее стоит запомнить… Вот… Эти сласти я обожаю! — малышка протянула ему маленькую тарелочку. Тални уже почти решился последовать её приглашению, когда к их обществу присоединился Мариус.

— Госпожа Силион, насколько мне известно, связь между григстанами и человеческим поселением осуществляется через тебя? Мне хотелось бы узнать способ, которым я мог бы выйти на связь с вами при возникновении срочной необходимости… Это возможно? До сих пор, я слышал, напрямую передача сообщений практически отсутствовала… Насколько возможно доверять Таузски? Это отнюдь не праздный интерес… Мне действительно необходимо знать!

Серьёзность, с коей ловит любое её движение, подтверждает весомость требования.

— Я постараюсь обсудить такую возможность с моим непосредственным руководством и передам Вам полученный ответ. Кстати, хотела бы поблагодарить Вас за отлично устроенную встречу, сударь! Ваше радушие выше всяческих похвал! — совершенно непринуждённо отозвалась гостья и сунула тарелку под самый нос Кама: — Вам понравится! Не оскорбляйте старания хозяев своим абсолютным равнодушием к их трудам!

Молодой человек с трудом подавил досаду, но вынужденно принял лакомство. Попробовал и смущённо проговорил, стараясь не выдать бурных эмоций: