— Что… — едва начатая мной фраза сгинула в оглушающем грохоте и вое.

Почти теряя сознание, вдруг поняла, что вою я сама. Боль пришла с запозданием. Невероятная, какая-то нереальная. Не в теле, не в руке там или ноге — просто Боль с большой буквы.

Стирание памяти — жуткая штука. Особенно вот так, когда разум взламывают жёстко, идут напролом. И я понимала мотивы акрона. Тайна, цена сохранности которой — целый мир, стоит нескольких жизней, чего уж говорить о самочувствии отдельно взятой кшорти. Вот только… как же больно!

Сэлиней вполголоса матерился, с трудом сдерживая нетерпение. Пленников уже увезли, капитан с Нелли также отбыли на планету, напоследок передав коды доступа соотечественникам.

Пока главный допрашивал полуживую Мирту, ещё трое прибывших с ним акронов намертво заблокировали двери, разделив членов экипажа.

И ладно бы только для допроса. Всё проверили, всех опросили, но никого не выпустили.

В сложившихся обстоятельствах гарна радовали только два факта. Первое — менталистов удалось убедить, что его, Сэла, присутствие в техотсеке — необходимость. В оборудовании незваные гости разбирались слабо, и оттого всю опасность хорошего технаря, оставленного один на один с массой инструментов, заныканных по углам, оценить не могли. В мастерской, конечно, было бы ещё сподручнее покуковать, но причин требовать сделать камерой именно её, кроме истинной, гарн не нашёл, а соврать менталистам почти невозможно.

Вторым поводом для радости неожиданно стал ках. Его тоже заперли, но вентиляции никто не отменял. Улянь не только покинул свою каюту, ставшую камерой, но и нашёл Сэлинея, как раз вскрывающего стенные панели над местом, где проходили коммуникационные артерии звездолёта.

В результате мужчины, злые до хорта, мгновенно нашли общий язык. Былое недоверие временно сдало позиции необходимости активных действий. Пока механик возился с технической стороной вопроса, ках появлялся то тут, то там, нервируя и отвлекая на себя внимание акронов.

Нет, можно было выловить противников по одному и обезвредить, но имелся ещё военный корабль Гессы. От него просто так не уйдёшь. У тех, кто в качестве оплаты предоставил подпространственный двигатель, на исконных судах вполне могли стоять аналогичные. Да и для прыжка времени нужно больше, чем для пары залпов из наведённых на цель орудий.

— Где ты пропадал? — оторвался от виртлиста Сэлиней, перешедший к той степени бешенства, когда туман не застилает глаза, а руки и голос не дрожат. Когда мир кристально ясен и тих в ожидании последнего взрыва. — У меня всё готово, а ты где-то шляешься, пока акрон девчонке мозги промывает. Она уже на ногах не держится, небось.

— Почти, — хмуро признал Улянь. — Перехватил контроль за управлением?

— Уже пару минут как. Осталось программу активировать. Жду твоей отмашки. Ты Мирту видел? Как она?

— Хреново. Того и гляди от усталости в обморок грохнется. Активируй свою программу. Они в сторону челнока направились.

— Вот же!

Пока механик, самозабвенно ругаясь, активировал программу, ках попросил:

— Блокируй шлюзы. Пока только их. Попробуй имитировать поломку, чтобы акроны сразу диверсию не просекли. Надо выиграть время.

— Сделал. Но что нам это даст?

— Выведи на какой-нибудь виртлист данные обзорных камер и сенсоров, — попросил ках.

Когда рядом с рабочим виртлистом почти сразу же развернулся ещё один, поменьше, транслирующий несколько видов окружающего звездолёт пространства с разных ракурсов, Улянь продолжил:

— С Гессы наверняка сканируют эфир, так что я не рискнул даже по закрытому каналу устанавливать двухсторонний контакт. Уж не знаю, что именно скрывает правительство, но перехвати акроны полноценное сообщение — хорошего мало. Осознав, что помощь близко, они могут решиться замести следы. Для нас это кончится печально.

— Ну да, разнесут нас к пустоте на молекулы. Объяснять, с чего бы вдруг уничтожили транспортное судно, не слишком весело, но лучшее — враг хорошего. Сейчас-то они явно собираются стереть нам память и отпустить на все четыре стороны, а для этого нужно время. И вот если бы не Мирта, я даже согласился бы. Неприятно, но вполне оправдано. Но, судя по тому, как их главный вцепился в девчонку, её отпускать не хотят.

— То-то и оно, — вздохнул Улянь.

— Так ты смог отправить сообщение или нет?

— Только код. Поэтому не знаю, когда именно прибудет помощь и в каком виде, а они не имеют понятия, что конкретно здесь происходит.

— То есть на СБМС работаешь… — с удовлетворением отметил гарн. — Коды такого плана только у них в ходу. Повезло нам с тобой.

Улянь промолчал. Ни спорить, ни подтверждать предположение гарна не имело смысла.

— Слетаю, прослежу за Миртой, — проговорил он, обращаясь сиреневым облачком. — Жди здесь.

— Угу.

Ещё какое-то время гарн колдовал над программой, но беспокойная натура требовала активных действий. Очень хотелось пойти и дать кому-нибудь из пришлых в морду. Да так, чтобы надолго запомнили. Отсиживаться в тишине техотсека казалось неправильным. Вернее не так. Механик понимал, что здесь он сейчас пользы Мирте принесёт куда больше. Впрочем…

Рядом с первым появился ещё один виртлист. Сэл потратил несколько минут и вскоре отыскал сразу двух менталистов. Увы, обновить систему слежения на старом звездолёте механик не успел. Ни денег не было, ни времени. Но двое из трёх акронов под прицелом — уже неплохо.

Мужчины обследовали один из складов на втором уровне. Работали без огонька и явно понимали, что ничего интересного здесь отыскать не удастся. Допрос членов экипажа места сомнениям не оставлял. Но инструкция есть инструкция и, хотя бы для галочки, обыск следовало провести.

Склад значит… Чудненько!

Не отличающиеся изяществом пальцы гарна замелькали над кустарной панелью управления, собранной на коленке и подключённой напрямую к коммуникационному узлу. Акроны плавно перемещались от ящика к ящику, от стеллажа к стеллажу. Пальцы мужчины замерли в ожидании, пока…

— Блямс! — старенькая погрузочная «муха» приказала долго жить. Она и прежде дышала на ладан. По крайней мере, использовать её по прямому назначению никто не рисковал, но вовремя отцепиться от направляющей балки на потолке и упасть точнёхонько на одного из менталистов — всегда пожалуйста.

— Какое досадное невезение, — злорадно улыбнулся Сэл.

— И не говори, — прокомментировал из-за спины Улянь. — Только не увлекайся. Если с кем-то ещё приключится нечто подобное, нас раскроют раньше времени.

— Постараюсь, но тяжело сдержать желание от души напинать этим умникам.

— Они менталисты. Как бы ты сам себе не врезал, случись что.

Сэл хмыкнул:

— Сложно воздействовать на разум противника, когда отбываешь в безсознанку до того, как фиксируешь наличие собственно противника. Быстрый удар в челюсть иногда круче любой магии.

Ках глянул на внушительные кулачищи механика и снова воздержался от спора. Вместо этого спросил:

— В транспортном отсеке камеры есть?

Сэл отрицательно качнул головой.

— В таком слу… — узрев появившийся на горизонте линкор Союза, ках оборвал себя на полуслове. — Успели-таки! Мне нужен закрытый канал. Секунд на пятнадцать-двадцать. Сделаешь?

— Сейчас. Знал, что понадобится. Всё под рукой.

Передав код, Улянь демонстративно размял плечи.

— Вот теперь самое время перейти к активным действиям, — проговорил он. — Ты со мной?

— Спрашиваешь!

Я сидела на полу, опираясь спиной о стену, и во все глаза таращилась на мужчин. Несмотря на усталость и головную боль, хотелось не столько отдохнуть, сколько крепко выпить чего-нибудь алкогольного.

Нет, я уже убедилась как-то раз, что Улянь в гневе страшен. Из памяти ещё не стёрлись пар из каховских ушей, дождь из жучков-паучков и, точечное падение с бурундук в ауте… Правда, сегодня взбеленившийся друг обошёлся без дымового сопровождения, но эпическое разламывание запертых дверей челнока мне никогда не забыть. Оказалось, у кахов когти покруче, чем у боевых демонов. С другой стоны, демоны высшие всё же посильнее будут. Те порвали бы звездолёт на ленточки, не запыхавшись, а ворвавшийся в рубку управления Улянь дышал тяжеленько.