Ко всему прочему, очень отвлекал зуд в районе копчика. То ли прыщик выскочил, то ли просто намёк организма на необходимость полноценных банных процедур. С тоской покосившись на дверь ванной, я тяжело вздохнула и вернулась к своему занятию. Позже.

Когда в заблаговременно открытую дверь вошёл Сэлиней, я даже головы не подняла — слишком задумалась как сформулировать потенциальную принадлежность нематериального сознательного образа объекту овеществлённому и бессознательному без принадлежности на физическом уровне с замещением последней овеществлённой связкой с третьим объектом без участия его нематериального тела к…

С мысли сбил оглушающе упоительный аромат омлета. С травами и, кажется, илинийским красным сыром. Не веря собственному носу, я медленно подняла голову.

— И нечего так на меня смотреть, — недовольно буркнул Сэл. — Видел, как ты готовила, да ещё в сети порылся на всякий случай. Ничего сложного.

У меня по-настоящему задрожали руки. Уши дёргались сами собой, прикрывая толику смущения. Внушительная горка омлета на огромной тарелке, почти блюде, которую бережно держал на уровне груди гарн, завораживала и манила.

Тарелка перекочевала на стол, магнитом притягивая взгляд. Как же хочется есть! Тряхнув головой, я краем глаза отметила довольное и чуточку снисходительное выражение на лице механика. Думает, с голодухи при виде еды обо всём на свете забуду? Правильно думает.

Торопливо выбрав из разбросанных по кровати записей несколько законченных схем и обобщающую формулу, сунула их в руки Сэлу, а сама села за стол.

— Глянь, пока я буду есть. Это надо доработать и ввести в стаб, где капитан отдыхает. Только я не знаю, как именно это сделать. И ещё вон ту пачку возле подушки посмотри. Я почти закончила, осталось свести кое-что и перепроверить пару раз.

Собственно, на этом вводные закончились. Нет, я бы ещё много чего сказала, но говорить с набитым ртом чревато. Можно и поперхнуться.

Омлет оказался очень вкусным, несмотря на явный дефицит соли и перебор с перцем. Зато горьковато-терпкого сыра было тик в тик. Такими темпами Сэлиней через пару недель сможет конкурировать со мной на должности бортового повара. Интересно, а ему Мефисто тоже будет в любви признаваться и грозить браком в отместку за какие-нибудь блинчики?

Улыбаясь, облизала вилку, подняла голову и… порадовалась, что уже всё съела. Иначе непременно подавилась бы и сгинула во цвете лет.

— Что не так? — испуганно моргнула я.

— Всё.

Сэлиней подошёл, бросил стопку листочков чуть не в тарелку и опёрся на край стола, разглядывая меня пристально и мрачно.

Аж в жар бросило! Я нервно сглотнула.

— В чём дело? Ты не сможешь это перевести в программный код? Понимаю, схема сложная, но ведь ты…

— Очень сложная, — поправил гарн, выговаривая слова чуть ли не по буквам. — Я бы даже сказал, филигранно-громоздкая, как ни парадоксально это звучит.

— То есть… ничего не выйдет? — я от разочарования чуть не взвыла и едва не плача призналась: — Вот же пустота хортова. Думала, раз ты гений, то и…

Как так-то? Ведь и формулу вывела, и четыре раза пересчитала различными способами, приходя к единому результату, но…

— Мирта, я в состоянии перевести в программный код эту формулу. И ещё пару десятков, если нужда припрёт, — перебил Сэл, подаваясь вперёд через стол и нависая надо мной. — Не в этом дело.

— Правда? — я снизу вверх уставилась в каре-зелёные глаза, опушённые короткими густыми ресницами. — Что же ты мне голову тогда морочишь?

— Я морочу? — возмущённо прошипел он так, что у меня бородавочки дыбом встали. — Я?!

И всё бы ничего, но опять начал зудеть копчик, а почесать — никак. Я вообще шевельнуться лишний раз боялась, совершенно не понимая, что такое с гарном происходит. В упор смотрела в глаза, обычно такие весёлые и такие серьёзные сейчас.

— Сэл, я…

— Вот именно, ты! Кто ты, Мирта?

Он наклонился ещё, и почти касаясь моего лица, выдохнул:

— Маленькие девочки, даже самые талантливые, не создают на коленке конструкты уровня высшей профессуры! Это и для гения чересчур. Сколько тебе лет на самом деле? Кто ты?

У меня от облегчения всё внутри сначала замерло, сжалось, а после растеклось по венам приятным теплом. Выходит, и вправду получилось? Если уж гарн считает меня гением, то…

— Я помогу тебе в любом случае, — со вздохом отстраняясь, произнёс мужчина устало. — Но я хочу понимать, что и зачем буду делать.

Я немного отмерла и скептически приподняла ухо, глядя на механика с недоверием. О чём он? В каком смысле «помогу в любом случае»? Что имеет в виду? Покосилась на хвост. Тот уныло обвис и только едва заметно подрагивал. Знать бы ещё, что это значит.

— Сэл, тебя Нелька покусала? Что ты городишь? В каких таких грехах меня подозреваешь?

— Да уже и не важно. Неприятно осознавать, что тебя обвели вокруг пальца, но в то же время… По крайней мере понятно, почему ты вызываешь такие чувства. Так кто ты, Мирта?

— Какие ещё чувства? — хмуро уточнила, закипая.

— Те, которые адекватные мужчины по отношению к детям не испытывают. Кто ты, Мирта?

— Я не ребёнок!

— И хорошо.

Сэл смотрел выжидательно. Просто стоял, смотрел на меня и молчал. Долго. А я совсем растерялась. Нет, в общем и целом посыл был понятен, но я… растерялась. Почему-то бросило в жар, а мозги чуть ли не впервые в жизни отказались служить верой и правдой. Думать о только что сказанном, анализировать слова механика и его поведение не хотелось от слова «совсем». То ли поэтому, то ли ещё почему, но я сорвалась.

— Да тьфу на тебя! Мне двадцать два, я кшорти, только-только закончила школу. А формулу построила, потому что деваться некуда. Жить захочешь — не так раскорячишься! И насчёт гениальности ты глупости говоришь. При чём тут это? Просто я всю сознательную жизнь только и делала, что изучала ПАТН, космопсихологию и ещё пару-тройку смежных дисциплин. Интересно мне, понимаешь? Зато я при всём желании и самый простой галовизор починить не смогу, и в технике не разбираюсь, и вот в программировании тоже полный ноль. Еле-еле проходной бал в тестах набрала. Кстати, не только в программировании. Я ещё в двух десятках предметов «плаваю». Что теперь, удавиться?

Признаваться в собственных слабостях и пробелах образования было очень стыдно, так что я сгребла листочки со стола и встала, не глядя на гарна.

— Так ты поможешь или как? Сомневаюсь, что Аллукард или Мефисто смогут тебя заменить в этом вопросе…

Неожиданно для самой себя я вдруг всхлипнула и посмотрела на Сэлинея. У него был такой недоверчиво-шокированный вид…

Вот чего он? Если я кому и могла довериться здесь на корабле, так только ему. Вспомнилось, как мы болтали, как он меня утешал, защищал и вообще… Ещё омлет этот… Я снова всхлипнула и, выронив драгоценные записи на пол, рванула в туалет.

Когда прислонилась спиной к разделившей нас двери, из комнаты послышался полный сожаления голос:

— Мирта…

— Отстань!

Несколько секунд постояла, выравнивая дыхание и борясь со слезами, которые текли по щекам. Глупо! И претензии гарна, и моя реакция на безосновательные обвинения. И на Роберта не свалишь, ибо капитан в стабе, а значит идиотизм сейчас наш, собственный. Я решительно выпрямилась, умылась, потом посмотрела на своё отражение в зеркале, подумала ещё и честно себе призналась: мне нравится Сэлиней. Потому доверяю ему больше всех, болезненно реагирую на претензии непонятного толка, да и обронённая фраза про чувства откровенно зацепила. Любовь тут ни при чём, конечно, но гарн стал мне слишком дорог, чтобы игнорировать его отношение.

Ладно, надо успокоиться и просто поговорить ещё раз. Он умный, адекватный лорри. Если я толком всё объясню, обязательно поможет. Не может не помочь! Это же Сэл, а не какой-нибудь Фург.

Когда, глубоко вздохнув, я открыла дверь, гарн сидел на полу около кровати, перебирая мои записи. Помедлив, подошла и присела рядом, мысленно подыскивая слова, но сказать ничего не успела.