Окаменев от страха, я молча наблюдала, как креблин аккуратненько и тоже молча сметает всю землю до последней крупинки в совок, вместо того, чтобы банально вызвать робота-уборщика. Закончив, он направился к двери, но тут я не удержалась:
— Простите, — сглотнув, спросила шёпотом, — а что происходит?
— Орфографические ошибки в отчёте не повод для усмешек, — равнодушно произнёс креблин и скрылся в кабинете.
Приведя оборотня в чувство и сдав его с рук на руки вызванной команде медиков, я бегом вернулась в каюту и до утра шерстила отчёт на предмет ошибок. В общем, субтильных на первый взгляд креблинов боялись все приобщённые к «радости» знакомства с их нравом, и я исключением не была.
— Так кто вы такие? — обратился ко мне зеленоглазый ужас. — Что вам здесь нужно?
— Мы… я… — заворожённо глядя на него, попыталась выдавить из себя хоть что-то удобоваримое, но моё блеяние прервал насмешливый голос полукровки:
— Пожалуй, в свете новых знаний я бы иначе сформулировал вопрос. Что на этот раз Союз потерял в казематах?
Я испуганно вздрогнула, уставившись на полукровку. На его губах застыла пренеприятная улыбочка, демонстрирующая здоровенные белые клыки. Ик! Да что же это? Ик! Креблину зубы демонстрировать? Да ещё и улыбаться в его присутствии?
Прикрыв рот ладонью, нервно съёжилась, бессознательно отодвигаясь с траектории нападения. Чур меня, чур! Я не оборотень, кактус в попе не переживу. Отодвигаться оказалось особо некуда, я почти сразу же упёрлась плечом в упругую массу болотной хихи, неведомо как оказавшейся рядом. Уф… Вдвоём, может, и сдюжим. Секунд десять примерно, не больше. Но хоть что-то.
И тут я подавилась очередным иком. Просто глянув на креблина, увидела, как он шевельнул уголками рта, обозначая… намёк на улыбку. Это… это… Я так опешила, что даже смысл сказанного Альбертом уловила не сразу.
— Ну, так что? Почему нас не поставили в известность заранее? Зачем весь этот цирк?
— Ци-ирк? — проблеяла я.
— Онечка, я бы вам даже поверил, — демон плюхнулся на кровать и улёгся на бок, подперев голову рукой. — Вы очень убедительно играете молоденькую дурочку, только вот у орланов полукровок нет, как и бескрылых представителей. Я присмотрелся, пока сюда шли. Запах, тактильные ощущения и ещё пара деталей подталкивают к однозначному выводу. Вы кшорти, без вариантов. Причём кшорти, умудрённая опытом.
— Но…
— Идея с крыльями хороша, но не безупречна. Стоило вести себя чуть сдержанней, а не изображать малолетку. Смешно. Чтобы так виртуозно контролировать тело, требуется много лет упорной практики. Сколько вам? Сорок? Шестьдесят?
— Сто! — огрызнулась, позабыв о страхе. — Или двести. Кто даст больше?
Улыбка полудемона стала запредельной, глаза сверкнули:
— Не стоит так злиться. Поверьте истинному ценителю, настоящая женщина как вино, с возрастом становится лишь интереснее.
— Или превращается в уксус, — мрачно отозвался креблин. — Альберт, поумерь пыл.
— Я говорю о настоящих женщинах, Карл. Онечка, вы настоящая?
— Уж точно не искусственная, — прошипела сквозь зубы.
— Молчи, — почти неслышно шепнул на ухо ках.
Молчу. Перевожу взгляд с одного на другого и просто молчу. С одной стороны, боюсь сказать лишнее, с другой… Креблин пошутил? Желейка тоже не спешит поддерживать беседу.
— Мда… — спустя какое-то время фогги сел и с мрачным видом скрестил руки на груди. — Я так понимаю, разговора не получится?
Отрицательно мотаю головой.
— Секс?
Снова мотаю головой.
— Очень зря. Ужин?
Повторяю движение.
— Плохо. А если…
— Да отстань ты от них, — неожиданно подал голос неправильный креблин. — Лорри наверняка торопятся. Так?
Под взглядом зелёных глаз я неуверенно кивнула, опасаясь открывать рот. Ушам своим не верю! И глазам… И вообще…
— Вот видишь. Пропусти ты их и дело с концом. А разговор, секс и ужин мне предложишь. Если проявишь фантазию, я даже соглашусь.
— Перспективы радуют, но запроса ведь и вправду не было.
— Тем более. Без веских причин Союз игнорировать договорённости не стал бы. А уж если он ими пренебрёг, значит дело срочное и настолько секретное, что даже своим лишнего знать не стоит. Так куда ты лезешь? Меньше знаешь, дольше спишь, ешь и живёшь.
— А если они не от Союза, Карл? У нас же одни догадки!
— Ой ли… Пока ты их сюда вёл, они взломали наши охранки. Включили декодер, едва ты на контакт вышел. Причём ключ у них уже был. Система защиты молчит. Если бы не второй контур, о котором кроме нас двоих не знает никто, и мы бы сидели ни сном, ни духом.
Меня бросило в холодный пот, но упругое тепло желейки, к которому я прижималась, придало сил удержать на лице непроницаемое выражение. И ведь креблин не ошибся. И ключ у нас был, и активировали его мы тютелька в тютельку когда канал связи открылся. Рассчитывали сбежать по тихому, а что теперь?
— Почему сразу не сказал? — удивлённо протянул фогги.
— И что бы это изменило? К тому же кто-то сегодня утром сетовал на скуку, а тут такие уважаемые лорри из Союза для тебя целый спектакль устроили. Ещё месяц будешь в сомнениях теряться, кого и зачем послали на Алтею. Вижу ведь, как Лянь тебя интригует.
— Будто тебе самому не интересно, кто он!
— Очень интересно. Спасибо креативным сотрудникам СБСМ. На ближайшее время у нас есть прекрасная тема для разговоров. Ты бы и девчонку так просто не разгадал, не будь я из кшорти. Насмотрелся, поди, за два года-то.
— Карл! — возмущённо.
— Пропускай. Всё равно они тебе ничего не скажут, а я есть хочу.
Я только хлопала ресницами, с жадностью впитывая каждое слово чудного диалога. Кое-что, вроде чувства юмора у креблина или маскировки на комнате, стало понятно, но ясности от этого не прибавилось. О чём они вообще говорят? Зачем Союзу казематы? Почему… Ай, пустота с ними. После у Мирты спрошу. Уж сестрёнка-то точно всё разложит по полочкам.
Альберт задумчиво почесал основание рога, смерил нас скептическим взглядом и махнул рукой.
— Ключ от нашей охранки чужакам и вправду не достать. Я даже не знал, что они у СБСМ есть. Хорошо работают, икхи бесноватые!
— Не вздумай только предъявлять претензии и лишние вопросы задавать, — раздалось насмешливое. — Не стоит испытывать судьбу. Сами всё выясним.
— Я что, дурак на рожон лезть? Ты меня недооцениваешь.
— Скорее берегу.
Пока мы переваривали сказанное, фогги активировал наручник и, щёлкая по виртлисту когтями, спросил:
— Вам только доступ? Или коды тоже?
— Или, — пробулькал желейка равнодушно.
Я молчу. Шок, неверие и всё такое. Желание придержать руками челюсть просто огромное. Ещё чуть-чуть и она просто упадёт на колени.
— Пошли, — не отрывая взгляда от гаджета, Альберт встал. — Карлотта, ужин закажи пока.
— Нахал! Сам приготовишь! Ещё не хватало синтезированную гадость жевать.
И креблин… Вернее, кшорти зарылась в подушки. Правда, при этом смотрела она на нас не отрываясь. И серьёзность зелёных глаз совсем не вязалась с наносной игривостью тона.
— Одно лишнее движение, — поймав мой взгляд, прошептала Карлотта, — и от вас мокрого места не останется.
Тонкая рука с длинными пальцами поднялась, демонстрируя сеточку тускло светящихся жёлтых нитей на ладони.
— Знаешь, что это?
Я не знала, но автоматически кивнула. Наверняка, какое-то засекреченное оружие. Даже если нет, лучше промолчать, а то ещё усомнятся в собственных выводах и вышвырнут в открытый космос, как неблагонадёжных.
— Вот и прекрасно, — подмигнула она, всё также не отводя зелёных глаз.
— ИК!
Нет, всё-таки улыбка креблина — это что-то, а уж подмигивание и вовсе вгоняет в ступор. Пусть Карлотта на самом деле кшорти, но тело неизбежно накладывает отпечаток на личность. Я вот тоже после трансформации совсем иначе чувствую воздушные потоки.
Поворачиваться спиной к постели было страшновато, потому я упустила из вида желейку с Альбертом. Так и пятилась под звук их голосов, пока не упёрлась плечом в пружинистое тело каха. Кажется, фогги что-то объяснял Уляню, тот отвечал односложно и невнятно. Да я и не прислушивалась особенно, боясь отвести взгляд от Карлотты или сделать лишнее движение. Жить-то хочется! Неожиданно сзади что-то тренькнуло. Я инстинктивно обернулась и чуть не вскрикнула.
