Парни переглянулись.

– Начальство разберется, мистер, – наконец, заметил один. – Может, из Монтаны, может, из Москвы.

– Москва – в штате Айдахо, – отрезал я. – А ты, кажется, южанин, дикси?

Парень моргнул. Дикси, конечно, южный говор не спутаешь.

– Хочешь, расскажу про атаку Пикетта под Геттисбергом? Ту, что на Кладбищенском хребте? Там были дивизии Мак-Лоуза, Худа.

– Мистер! – парень поднял руку. – Мы выполняем приказ. Майор сказал – мы делаем. Служба, сэр!

Я сел обратно в траву. Мокрая – и ладно. Подожду.

– Р-рдах!

Кислый дух сгоревшего пороха ударил в ноздри. Антек, не удержавшись, чихнул. Первый есть!

– Слева! – шепнула фройляйн Фогель.

Р-рдах!

Второй? Силуэт в польской форме исчез, но бывший гимназист не поверил. Верткий, видать, из служивых. Первый точно пороха не нюхал, пер напролом сквозь кусты.

Выстрелить в человека, одетого в знакомую форму, оказалось не так легко, но Антек вовремя вспомнил, что тот – не поляк. Главный Янки говорил с пришельцами по-английски, значит, и сомневаться нечего. Враги!

– Дайте нож!

Такового не нашлось, но на ремне строго по уставу висел штык в ножнах. Острый, бриться можно, лично проверил. Снарядил бывшего гимназиста господин Виммер. Откуда взялось оружие и прочее добро, оба предпочли не уточнять.

Фройляйн Фогель разрезала подол платья, сбросила туфли.

– Сейчас будем бегать! Готов?

И, не дожидаясь ответа, потянула его за руку. Антек решил не спорить. Стрелять – дело нехитрое, но вот блуждать по лесу.

А что на «ты» – правильно. Не до церемоний.

Она бежала легко, едва касаясь земли, и Антек невольно позавидовал. Горные ботинки всем хороши, однако вес имеют. И шумные, издалека учуять можно.

– Падай!

Полянка, совсем маленькая, за пять секунд перебежать можно. Зато кусты густые, если и заметят, то не сразу.

– Оттуда выбегут, – фройляйн кивнула в сторону деревьев на противоположной стороне. – Решили нас обойти, умники.

Внезапно рассмеялась, весело, очень молодо.

– Представляешь, Антек, год назад я даже ходила с трудом. Перед выступлением наркотики кололи, чтобы боль снять.

Последняя фраза была непонятна, зато первая – вполне. Бывший гимназист, уже успевший отдышаться, взглянул сочувственно. Анна Фогель заметила и вновь улыбнулась.

– Здорово, да? Поставили на ноги. Врач хороший попался, но и я очень старалась. Нет, не наш марсианин, ему бы я не доверилась. Пусть он и профессор. Внимание!..

За деревьями уже слышался шум. Наводя карабин, бывший гимназист невольно удивился. Выходит, толстячок и в самом деле профессор! Но сколько же ему лет?

А Маре – сколько?

– Я – левого, – фройляйн Фогель вскинула руку с пистолетом. – Раз, два.

– Рдах! Тох! Тох!..

– Еще минус два, – констатировала она. – Сейчас винтовку возьму.

Антек очнулся. А он на что?

– Сам!

От мертвецов пахло кровью и табаком. Отвоевались! И что англичанам в Польше делать? Или это янки, земляки Главного? Тогда почему напали?

Винтовка. Очень странная винтовка! Патроны.

– Самозарядная, 38-я модель, – пояснила девушка, когда он вернулся. – Завод в Радоме. Видела только на фотографиях. Ничего, разберусь!

Антек ни на минуту не усомнился. Разберется фройляйн! А ведь без нее он бы, пожалуй, пропал.

– Готов? Вперед!

Побежали.

Ждать и догонять – последнее дело, а уж при конвоирах, так вообще. Я сидел на мокрой траве, прислушивался к выстрелам и краем глаза посматривал на земляков. Тем было явно не по себе. Очень похоже, что парни попали в Легион Свободы прямо из казармы. Там их, конечно, учили, но вот под огнем еще бывать не пришлось.

Колобка тоже сторожили, правда, всего один. Будь на его месте кто-то другой, я бы, пожалуй, рискнул, тем более, пистолет так и не отобрали. Но профессор Бенар – сам по себе ценность, лучше не дразнить судьбу.

Красоту замысла я оценил. Под видом добровольцев в Европу могли перебросить хоть батальон, хоть полк. С Ковальски вышла осечка, однако, выпутался же «полак»! А коллеги из военной разведки хороши, не пристрелят, вернусь и устрою им рейд генерала Шермана! Хотя. ФДР – человек, конечно, добрый, но стравливать подчиненных умеет и любит.

Итак, Ковальски нацелился на «Плутон-1». Но что он там будет делать? Захватит объект штурмом? А дальше?

Солнце уже взошло, и я приготовился сохнуть и скучать. Выстрелы стихли, однако из леса еще никто не вернулся. Легкой прогулки у легионеров не вышло.

– Сэр! Несем караул согласно вашему приказу, сэр!

Парни вскочили, но я даже не обернулся. Ковальски! И, кажется, сильно не в духе. Вспомнился покойный Орловский. Майорам в этих местах не везет.

Отогнав часовых, «полак» присел рядом на траву.

– Отзови своих террористов, Корд. Между прочим, они убивают граждан США!..

Я пожал плечами.

– На вас не написано. К тому же мой парень – поляк, только настоящий. Забыл, на чьей мы территории?

Ковальски засопел, взглянул недобро.

– Договоримся?

Я слушал его и поражался, причем всему сразу – и масштабу замысла, и его полному идиотизму. Захватить объект, накопить силы, построить в лесу аэродром, годный для посадки грузовых самолетов. Спятили они, что ли? При этом у Ковальски нет ничего, даже пропуска-карточки. Они, оказывается, третий день караулят.

– Бред! – резюмировал я. – Между прочим, вокруг русские бродят, их в Польше больше миллиона. Решили заодно объявить войну Сталину?

Майор поморщился.

– Не умствуй! Войне конец. Не сегодня, так завтра договор в Стокгольме подпишут. Новая граница пройдет по линии Керзона, эта территория остается у Польши. Вывод войск – дело долгое, мы как раз успеем. Хотя бы несколько бомб нужно обязательно переправить в Штаты. Справимся!

Если бы мне не совали под нос винтовочный ствол и не грозились пристрелить, я бы многое ему рассказал. Без аппарата UGB-3 заряды бесполезны, а торпеду на поверхность не извлечь, разве что своим ходом в Штаты доставить. Но даже не это главное…

– Не рискуй, Ковальски. Там, под землей, сидит маньяк-марсианин, польский десант он уже привел к знаменателю. Вы его даже не увидите, просто будете терять людей каждую ночь.

В глубине леса вновь послышались выстрелы. Майор вскочил.

– Да отзови ты своих головорезов! С маньяком я как-нибудь разберусь.

Я тоже встал.

– Отзову. Но условия будут такие.

– Я по горам много ходила, – негромко рассказывала фройляйн Фогель. – Даже на Эйгере была. А там без умения ориентироваться никак. В лесу даже проще.

Антек слушал и слегка завидовал. Эйгер – это тебе не Карпаты! Боевая ему встретилась фройляйн!..

– Сколько в минусе? Четыре? Всего их было пятнадцать или шестнадцать. До вечера со всеми разберемся, если прежде не сдадутся.

Последних гостей они просто отпугнули, выстрелили разок, а те и рады, побежали назад.

– Фройляйн Фогель! Вы, наверно, многих шпионов, в смысле, разведчиков, знаете?

Бой кончился, они снова на «вы».

– Некоторых знаю. А кто вам нужен, Антек?

Он вздохнул поглубже. Решился.

– Мара. Марта Ксавье.

Анна взглянула удивленно.

– Иволга? Видела однажды. Почтенная, серьезная дама. Я была с палочкой – и она с палочкой, еле ходила. Даже не верится, что Марта работала с самим Ладу.

Он почему-то не удивился, разве что прозвищу. Странно, что Мара ему не сказала.

– Иволга? А вы.

– Мухоловка, – улыбнулась Анна Фогель.

Впереди затрещали кусты. Антек вскинул карабин.

– Ne tirez pas! – послышался голос профессора Бенара. – Oh, mon Dieu! Не стреляйте, мы договорились! Не стреляйте!..

На траву уложили четвертый труп. Ковальски взглянул на меня так, что очень захотелось отвернуться. Остальные смотрели не лучше, да и сам я чувствовал себя скверно. Все повторялось, на Северном вокзале в Париже я уже видел трупы американских парней, только на этот раз виновника их гибели искать не надо. В Никарагуа мы тоже теряли людей от «дружеского» огня, но тогда они гибли из-за глупой ошибки. Я вдруг понял, отчего майор так быстро спекся – он еще не терял подчиненных и наверняка на такое не рассчитывал. Думал просто припугнуть, чтобы штафирка, клацая зубами от страха, сразу все выложил и все отдал.