Тем не менее, бывший гимназист очень старался. Где еще о таком узнаешь? Оказалось, что торпеда двигается не по подземному тоннелю, как ему показалось, а прямо сквозь землю. Не прогрызает твердь, словно крот, а скользит сквозь нее. Особый двигатель создает какое-то поле, не электрическое, другое совсем, в результате чего земля на пути становится, как пояснил странный швед, даже не пустотой, а как бы сильным ветром. Понять такое сходу не представлялось возможным, и Антек решил даже не пытаться. Подземный ветер – значит, подземный ветер. Главное – работает, сам испытал.

Инструкция оказалась неполной. Отсутствовал раздел о двигателях, что бывшего гимназиста не слишком удивило. Секретная информация, особый допуск. Но был еще грузовой отсек, располагавшийся сразу же за кабиной, чуть ли не половина переключателей и кнопок предназначалась для управления именно им. Значит, и там – сплошные секреты.

Огорчило, что чьи-то ножницы прошлись по бумаге, вырезав некоторые интересные абзацы. Например, максимальная дальность маршрута и время работы двигателей. Более того, неясно, требуется ли их чем-то заправлять – или подпитывать от какой-нибудь батареи. И это тайна!

Антек прикинул, что двигать переключатели, равно как за кнопками следить, сможет и дрессированная обезьяна. Слегка огорчился, но виду решил не показывать. Лампочки горят, на мониторе – желтое и синее. Полная готовность!

Пуск!

– Погуляем, – сказала Мара после обеда.

Гулянье началось с того, что они зашли в оружейную комнату при тире. Девушка, окинув взглядом стеллажи, указала на знакомый немецкий «маузер», сама же взяла тяжелый пистолет неведомой модели, похожий на тот, что был у нее в ночь побега. Бывший гимназист, уже не удивляясь, проверил оружие и взял три обоймы. Гулять можно по-разному.

За оружейной последовала тесная комнатушка, куда его даже не пустили. Девушка заглянула туда сама, вернувшись с чем-то похожим на серое трико из очень плотного материала. За ним последовали тяжелые ботинки, шлем почти как у танкиста и ремень с кнопками.

Переодеваться пришлось прямо в коридоре. В комнатке явно имелось нечто, для его глаз не предназначенное.

Мара появилась при всем параде, трико застегнуто, пояс затянут, кобура на боку. Почти такая же, как в первую их встречу, но Антеку показалось, что костюм у нее был тогда какой-то иной. Спрашивать ни о чем не стал, все равно не скажут.

– Повернись!

Осмотром осталась довольна, только поправила танкистский шлем.

– Теперь, Антек, не перепутай. На поясе три кнопки, тебе нужна первая, которая ближе к пряжке. Смотреть не надо, нащупай, не глядя – и нажимай.

Получилось, но не с первого раза, кнопки оказались слишком близко друг к другу.

– Еще раз! – вздохнула девушка. – Пока не наловчишься, никуда не пойдем. Не бойся, там все пока заблокировано.

Наконец, пальцы перестали ошибаться. Мара удовлетворенно кивнула.

– Годится! Там, наверху, когда я скажу «Кнопка», ты ее и нажмешь. Запомнил? Это не сложно?

На этот раз Антек решил обидеться всерьез, но девушке было явно не до его эмоций.

– Наверху – лес. Ты идешь первым, я следом. Стреляешь в каждого, кто встретится, сразу, не предупреждая. Живых не оставляй. Как понял?

Стало не до обид. Бывший гимназист подтвердил, что понял все правильно, после чего ему велено было закрыть глаза. Пальцы девушки коснулись его пояса и что-то там нажали.

– Готово! А теперь открой глаза, улыбнись – и вперед!

Тропа была, но очень узкая, звериная. Антек двигался осторожно, стараясь не хрустнуть веткой. Мара шла позади в паре шагов. В лесу же тихо и пусто, сколько ни прислушивайся, сколько не смотри.

Зато на самого себя поглядеть так и тянуло. После того, как пальцы нажали на нужную кнопку, серый цвет трико исчез, превратившись в нечто пятнистое, в разводах, к тому же постоянно мерцающее. Вначале он ничего не понял, но потом случайно заметил, как на рукаве проступают очертания древесного ствола, мимо которого вела тропа. Бывший гимназист, не выдержав, оглянулся. Мару он, конечно, увидел, но узнал не сразу. Зеленое пятно среди зеленых пятен.

А еще его поразил лифт. Вместо кабины – луч белого света. Надо было просто шагнуть внутрь. На всякий случай он затаил дыхание и закрыл глаза. Открыл их он уже на маленькой полянке. Мара стояла рядом и улыбалась.

Сама же прогулка выдалась скучной. Идешь и идешь, а вокруг – никого. На всякий случай бывший гимназист попытался запомнить направление, благо сквозь кроны светило солнце. Они двигались точно на юг.

– Стой! – негромко прошелестело сзади.

Впереди – просека, широкая, в колеях от машин. Там тоже пусто. Пальцы, сжимавшие «маузер», расслабились.

– Дорогу запомнил? Ночью пройти сможешь?

Мара, подойдя неслышно, стала рядом. Бывший гимназист на миг задумался.

– Сейчас – нет. Но как вернемся, смогу, постараюсь ориентиры по пути наметить. А что, я пойду один?

Девушка покачала головой.

– Слишком много вопросов, малыш. Ладно, объясню. Возможно, кто-то будет ранен или убит, но вернуться все равно нужно. У меня на поясе пульт, я тебе потом покажу. Откроешь лифт, попадешь на объект и.

Замялась на миг.

-..сделаешь, что велят.

Антек кивнул.

– «Солдат, не спрашивай!» Кажется, есть такая песня.

Мара невесело улыбнулась.

– Просто – не спрашивай!

– Маленькая – не значит глупая, – ворчливо заметила Гертруда. – Это вы, взрослые, дальше своего носа ничего не видите.

От молочного коктейля – молочные усы. Именно их наследница мадам Веспер сейчас тщательно вытирала салфеткой.

Ресторанчик был практически пуст, что нас обоих вполне устроило. По крайней мере, можно не шептаться.

– И кто тут маленький? – поразился я. – Ты только ростом не вышла. Но это, знаешь, не беда, не всем жирафы нравятся.

На этот раз она чуть не подавилась, и я понял, что выбрал верный тон.

– Тебя же мама прислала?

В то, что малолетка принялась меня ловить по собственной инициативе, я не поверил сразу. Не та семейка.

– Мама сказала. – она на миг замялась, – сказала, что вы, мсье Корд, уже фактически труп. А ей сейчас лишние трупы не нужны. Остальное – на мое усмотрение. И я вот сижу здесь – и честно пытаюсь усмотреть. В разведчицы не берут, поэтому даже не представляю, кому и зачем нужно охотиться на американского шпиона.

Если и шутила, то всерьез. А я тем временем прикинул, что шпионок много, а вот наследница мадам Веспер – одна. Через несколько лет эта взрослая девочка может возглавить Структуру.

Ну, если взрослая – то по-взрослому.

– Темп, Гертруда. Вместо меня пришлют другого, но это будет не раньше, чем через месяц. За это время очень многое может измениться. Во Франции работал мой друг. Его убили, и мы упустили Польшу. Некому было держать руку на пульсе.

То, что при правильной налаженной агентурной службе такое невозможно, говорить не стал. Нет у нас еще ее – правильной. «Ковбои» – пока всего лишь импровизация.

– В доме чужих нет, – чуть подумав, заметила она. – Мама отбирала каждого человека. Селест – городишко маленький, все на виду, но при хороших деньгах можно завербовать кого угодно.

Я кивнул. Да хоть моего квартирного хозяина!

– Междугородний телефон – в соседнем городе, туда добираться не больше часа. За телеграфом мы присматриваем, но и телеграфиста можно перекупить. Будем считать, что в Париже уже знают о приезде брутального дикси с развязными манерами.

Дикси! Я невольно возгордился. Девочка оправдывала надежды с лихвой. Жаль, в шпионки не возьмешь, мама не позволит.

– И кто именно знает? – как можно наивнее осведомился я.

В ответ на меня посмотрели, словно на кубинского таракана.

– В досье свое загляните, мсье Корд.

Допила коктейль, поставила стакан на стол.

– Этот Адди – явный педофил. Маму он побаивается, поэтому мы и живы до сих пор. Три года назад его бандиты попытались маму украсть, так она их живьем сожгла. Жаль, до него самого не добралась!