Она начала идти.

— Анфар!

Валрой бросил камень в озеро.

— Анфар, выходи и поговори со мной!

Тишина. Он зарычал. Подняв валун, он подбросил его в воздух и наблюдал, как он проплыл над водой примерно сотню футов, прежде чем с громким всплеском врезаться в поверхность.

Скрестив руки на груди, он ждал. Когда огромная фигура начала двигаться под уровнем волн, он понял, что правильно угадал, где именно спал морской зверь. Вода вздымалась и разбивалась о берег, когда чудовище поднималось из глубин.

Огромная голова рептилии на конце длинной шеи поднялась из грохочущей воды и вытянулась высоко над головой. Он издал громкий, оглушительный визг.

Валрой закатил глаза.

— Да, да. Ты все время меня будишь. А теперь спускайся сюда, чтобы мы могли поговорить. — Он отступил назад, когда волны достигли берега. Когда монстр наклонил к нему голову и открыл пасть, обнажив ряды острых как бритва зубов, он ухмыльнулся. — Не драматизируй.

Существо издало громкий, тяжелый вздох, от которого содрогнулась поверхность воды, и пошевелилось. Он наблюдал, как оно съежилось и искривилось, кости хрустели и трещали, когда существо мучительно превращалось в человека.

— Легче так говорить, тебе не кажется? — Валрой сложил руки за спиной.

Анфар встал, громко хрустнув шеей.

— Полагаю, что так. В чем дело, принц?

— Кто-то пытался убить мою ведьму. Они были очень близки к успеху.

— Похоже, это твоя проблема, а не моя. Более того, ты должен был этого ожидать, — Анфар довольно громко повернул шею в другую сторону и застонал. Валрой знал, что переход от очень большого монстра к очень маленькому существу был болезненным. По большей части ему было все равно. Его друг пристально посмотрел на него черными глазами. — Почему это должно меня беспокоить?

— Потому что я хочу знать, кто за этим стоял. На'лен был дураком, но не настолько же он был большим дураком. Кто-то заплатил ему, и я хочу знать, кто.

— И… Ты не можешь сделать это сам… потому что?

— Я и забыл, какой ты раздражительный, когда только просыпаешься.

Настала очередь Анфара закатить глаза.

Он ухмыльнулся своему другу.

— Я не могу сделать это сам, потому что я должен защитить ее. Твоя будущая королева была бы очень признательна за твои услуги, я обещаю тебе.

— Ммм, — он вздохнул. — Она знает?

— Да. Этот маленький засранец рассказал ей все, — Валрой скорчил гримасу и зашагал прочь, новая волна гнева накатила на него. — Я надеялся, что смогу обманом заставить ее выйти за меня замуж. Но теперь я должен разработать новый план.

— О? Ты не можешь соблазнить ее?

— Я мог бы, и я добиваюсь больших успехов в этом деле, но теперь она несет на себе судьбу миллионов против этого, — он поморщился. — Она — благородное создание. Это будет трудный и медленный процесс, чтобы убедить ее в моей правоте. Тем временем она будет в осаде.

— Ты мог бы просто убедить ее любить тебя так, как это делают смертные — добротой, — выражение лица Анфара оставалось бесстрастным. — Если ты скажешь Двору, что планируешь ухаживать за ней и завоевать ее сердце, они немедленно прекратят покушения.

— Почему это? — он бросил на Анфара недоверчивый взгляд.

— Потому что они знали бы, что брак никогда не состоится, — Анфар пренебрежительно фыркнул. — Никто не женился бы на тебе в здравом уме.

— Хар-хар, очень смешно, — Валрой нахмурился и снова принялся расхаживать по комнате. — Асташа говорит, что любит меня. Что доказывает обратное.

— Я сказал «в здравом уме». Кроме того, Асташа любит себя. Вы двое женаты только из-за вашего взаимного нарциссизма, — Анфар повернулся, чтобы направиться обратно в озеро. — Она видит в тебе только то, к чему может стремиться ее огромное эго.

— Ты собираешься помочь мне, друг? — он вскинул руки. — Или продолжишь оскорблять меня?

— Хм. Я не думаю, что эти два понятия являются взаимоисключающими, — Анфар остановился, когда поднялся на колени. Вздохнув, он кивнул. — Да. Я помогу тебе. Я выясню, кто сговорился убить «твою» ведьму. Ты не оставил На'лена в живых, не так ли?

Он усмехнулся.

— Конечно, нет.

Морской зверь снова вздохнул, и снова все озеро загрохотало вместе с ним.

— Мы уже проходили через это. Невозможно допросить обвиняемых, если они мертвы.

— Невозможно? Нет. Неудобно? Да, — Валрой пренебрежительно махнул рукой. — Иди поговори с Костоправом, если тебе нужно. Меня это не волнует.

Анфар проворчал себе под нос что-то, скорее всего, грубое, и нырнул в воду, не сказав больше ни слова. Валрой ухмыльнулся и расправил крылья, готовый взлететь в небо. Морское чудовище было не самым элегантным переговорщиком, но из него получился замечательный силовик. Он узнает, кто и чей Двор несет ответственность за попытку покушения на жизнь его ведьмы.

Но он знал, кого еще винить.

Уставившись в небо, он оскалил зубы на кружащих ворон, которых видел, и зашипел на них. Они пристально наблюдали за ним. Каждый раз, когда он выходил из Лабиринта, они были там. Мать Морриган благословила покушение на жизнь Эбигейл, он был в этом уверен.

Он сжал кулаки.

— Она будет моей королевой. Трон будет моим.

Он пристально посмотрел на озеро, слова его друзей беспокоили его. Никто не женился бы на тебе в здравом уме.

Вранье. Оскорбления. Его настроение было таким же мрачным, как небо, когда он взлетел.

Я им всем покажу.

Эбигейл пела самой себе, чтобы отогнать одиночество. Она пела про себя, чтобы отогнать безнадежность, которая терзала ее сердце. Она прижала руку к горлу, нащупывая там синяк. Была ли я когда-либо кем-то, кроме как пешкой? Игрушкой, с которой другие могут поиграть и выбросить? Маркус играл роль прекрасного мужа, но в конце концов его доброта иссякла.

Валрой заберет у нее свою корону, устанет от нее и убьет. Она будет лишь одной в море тел, которые он оставит после себя.

Возможно, мне следовало позволить убийцам доделать свою работу.

Возможно, они не ошибались.

Но видение беспокоило ее. Почему Морриган показала ей это дерево? Почему она вонзила нож себе в сердце и показала, что ее кровь смешалась с остальными? Можно было увидеть параллель — лезвие вонзилось в нее так же, как лезвие воткнулось в древо большого старого дуба.

Подчиниться.

Это было то, чего хотела Морриган. Это было то, чего хотел Валрой. У нее не было никаких сомнений в том, что богиня хотела, чтобы она вышла замуж за принца. Она хотела войны, и с ним на троне она ее получит.

Но она должна была сопротивляться.

— Ненавижу видения, — пробормотала она. Ее туфли и чулки все еще были мокрыми, поэтому она несла их. В противном случае хлюпанье свело бы ее с ума. И постоянно капающий меч не помогал осуществиться ее желанию быть сухой. Но, по крайней мере, у нее было хоть это, так как Валрой мог оставить ее вообще ни с чем.

Сделав глубокий вдох, она задержала дыхание и резко выдохнула. Разгадка Лабиринта оказалась невыполнимой задачей, как она и предполагала. Она уже несколько часов шла по тропинке и не видела никаких признаков прогресса.

И от этого у нее чертовски болели ноги.

Присев на камень рядом с тропинкой, она провела рукой по волосам, расчесывая пряди. Ходьба не помогала. Это ни к чему ее не привело на сегодняшний день. Но как еще она должна была путешествовать? Олень показал ей дорогу через густой подлесок, но она не осмелилась броситься в темноту. По крайней мере, на тропинке она могла видеть.

Она могла призвать свои шары, чтобы осветить свой путь, но они не продержались бы долго. Была одна вещь, которую она могла попробовать, даже если это заставляло ее чувствовать себя жалкой идиоткой.

— Что еще новенького? Мне угрожали, чуть не съели, отравили, несколько раз окунали в пруд… держали под контролем… — она вздрогнула и тут же обвинила во всем свою влажную одежду. — Все время меня заставляют быть идиоткой. Возможно, так оно и было.