— На, смотри! — Макс протянул планшет, тут же перехваченный Эйнштейном.

— Он по-английски не понимает, — пояснил Виталий. — Я, если честно, тоже подзабыл.

— Джуди Фокс ведет репортаж, как её будут кушать саблезубые тигры, — разъяснил Макс. — Шикарно ведёт, я бы так не смог. И оператор у неё — мастер! Уже минут двадцать развлекают публику предположениями, почему ещё живы.

— Вместо меня — Эйнштейн! Урр и Дудка вместо Ниндзи и Шоколадки, — скомандовал Батяня. — Я за руль. Артем, звони Олегу, пусть тащат сюда Морозова. Вообще, разберись, что делать! Сержант, забирай сестренок и спрячь их до прибытия отца.

— Где? — не понял Игорь.

— Да хоть у себя дома! Кстати, хороший вариант. Только прихвати Ниндзю и Чуму с Оторвой. Не нравятся мне эти назгуловские поползновения.

— Да ладно! — усмехнулся Игорь. — Напасть на полицейского у него дома? Сейчас не девяностые!

— На мизере на четыре в ноль закладываются! — отмел возражение Лешка. — Заодно будешь готов действовать по плану! Всё, поехали!

— Подожди, командир! Давай я за руль сяду, — внук профессора Иловайского, всё время, проведенное в Риме, сидел в углу и не отсвечивал, откровенно побаиваясь и котят, и людей. А теперь вдруг подал голос. — Извини, но водитель из тебя, как из дерьма пуля. А ты рядышком посидишь.

— Годится, — кивнул Буртасов. — Пошли!

Кристина тем временем обнаружила незнакомые лица.

— Здравствуйте, — сказала девочка Беловым. — Я — Кристина. А это моя сестра Снежана. Она иногда глупости говорит, но вы не обращайте внимания, Снежана очень хорошая! И умная!

[1] Пещера Спи — место, где в конце 19 века нашли два почти полных скелета неандертальцев. Почему-то антропологи при определении роста неандертальцев всегда ссылаются на эту находку. А рост указывают с точностью до сантиметра (правда все разный).

[2] Самые низкорослые и самые высокие племена на Земле.

[3]Процесс, характеризующийся появлением мужских черт (тип телосложения, оволосение, тембрголоса) в результате активации андрогенов — мужских половых гормонов. Может употребляться при описании изменений у обоих полов.

[4] Елена Николаевна Хрисанфова, действительно выдвинула и обосновала изложенную теорию. А кое-кто из западных ученых даже нашел ей подтверждения. Единственный вопрос, который никто не прояснил, как неандертальцы не вымерли в предыдущие двести тысяч лет. С такими-то проблемами с размножением.

[5] Рудольф Вирхов. Профессор Берлинского университета. Отец патологической анатомии. Утверждал, что неандерталец — это современный человек с вмятиной в черепе

Марселей Буль. Ведущий специалист по окаменелостям начала 20 века. Первым создал реконструкцию неандертальца. В ней неандерталец напоминал смесь человекообразной обезьяны с косолапым горбуном.

И по умственному развитию Буль отвел своему древнему подопечному место где-то рядом с человекообразными обезьянами.

[6] Филипп Либерман и Эдмунд Крелин. Лингвист и анатом. На основании измерения шейных позвонков и основания черепа одной окаменелости сделали выводы о неумении неандертальцев говорить. Подробности в тексте.

[7] глотка — камера, находящаяся между полостью рта и гортанью.

Репортаж получался. Эмоции миллионов слушателей словно выплескивались из эфира, со скоростью света неслись по радиоволнам, преодолевая тысячи миль, и захлестывали корреспондентку, беззвучно шепча: «Держись, Крейзи, держись, бешеная сука, мы с тобой»! И хотя Джуди не знала точно, как передается сигнал; не ведала, откуда взялась уверенность в "миллионах"; и прекрасно понимала, что большинство собравшихся у мониторов и телевизоров родной страны с нетерпением ждало, когда же вынырнувшие из детских кошмаров и фильмов ужасов чудовища начнут рвать журналистов на куски, ей становилось легче. Джуди чувствовала единение с залом. И неважно, что этот зал раскинулся на половину планеты.

Они вели лучший в своей жизни репортаж, заставивший Америку замереть в ожидании и сочувствии.

Камера крупным планом выхватывала то кружащих рядом зверей, то высоченные сосны, то лицо Джуди, в которое разбушевавшийся ветер бросал пригоршни снега, а где-то там, далеко, Уолтер Райан, за десяток минут ставший миллиардером на продаже прав ретрансляции, сжав кулаки, с осунувшимся лицом вглядывался в экран и шептал: "Ты должна вытащить оттуда свою задницу, девочка! Сейчас не время подыхать! Только не сейчас, когда мы, наконец, богаты! Фантастически богаты! Ну же, Джуди! Выберись оттуда, и я сделаю тебя компаньоном. Нет, я подарю тебе "Райан-канал", а сам пойду жить на Брайтон-Бич, к этим чокнутым русским. Только выберись!"

— Наверное, тигры никак не решат, с кого из нас начать, — выдвигала очередное предположение Джуди, и в бессилии сжимали кулаки бравые парни в Форт-Девисе и Кэмп-Пендлтоне.

— Или думают, не прикопать ли пару упитанных американцев на потом. Зачем-то же они вырыли эту яму! — и чернокожие "калеки" орали что-то нецензурное, угрожая небу знаменитыми тросточками.

— Очень может быть, что эти кошечки размышляют, почему маленькие мышки оказались такими большими! — и замирали в напряжении фермеры Айовы, и в ужасе закрывали лицо руками холеные матроны из Сохо.

Останавливались такси на улицах городов, смолкала деловитая суета офисов, затихали шумные торговые центры. Америка, затаив дыхание, смотрела последний репортаж Джуди Крейзи Фокс, известной, но ещё вчера далеко не самой популярной журналистки. Смотрела, ждала и надеялась.

И эта надежда по капле выдавливала из души Джуди сначала бесконечный ужас, потом липкий черных страх и, наконец, обычный испуг человека, столкнувшегося с чем-то непонятным. К тому моменту, когда из бушующей пурги вслед за ещё одним зверем вылетел мальчишка на лыжах, остались только легкая грусть, недоумение от так и не наступившей развязки и удовлетворение от хорошо сделанной работы.

Джуди продолжала репортаж, переключившись на новое действующее лицо. Однако мальчик не спешил к людям. Первым делом он обнял за шею самого большого зверя, погладил его по голове и что-то негромко сказал. Черно-белый негромко рыкнул и мотнул головой. Словно не только услышал и понял сказанное, но и ответил. Ребенок обернулся, бросил взгляд на Джуди и неторопливо подошел к Джиму:

— Хома ти гоу![1]

— I do not understand[2], - покачал головой оператор.

— Си эвэдытчэ-мӣ?[3]

Джим развел руками.

— Плохо, Пузик, — ребенок повернулся к зверю. — Они по-человечески не разговаривают.

— Эй, — возмутилась Джуди. — По-русски я говорю!

Мальчишка развернулся:

— Да? А чего тогда шипела, как гиена перед случкой?

— Я вела репортаж! Рассказывала жителям Америки о том, что здесь происходит.

Джим продолжал съемку, и Джуди очень надеялась, что Уолтер сообразил подключить синхронный перевод.

— А что, они не понимают нормального языка? — удивился мальчишка.

— Русского? Большинство — нет. У нас говорят по-английски.

— И языка Степи не знают?

Джуди покачала головой.

— Дикари! — вздохнул парень. — Как же вы с другими людьми договариваетесь, если языков не знаете?

— Ну… — замялась Джуди.

— Далеко отсюда ваша Америка?

— За океаном. Семь тысяч километров.

— Тогда понятно, — кивнул мальчишка. — Кому вы нужны в такой глуши! Ладно, а что вы здесь делаете? Пурговать собрались?

— Мы шли на кордон.

— И?

— Но эти звери!

— Где звери?

— Вот, — Джуди показала рукой на саблезубого тигра.

Мальчишка шумно вдохнул воздух, одновременно осуждающе качнув головой, выдохнул и прорычал:

— Котята не звери! Они куда разумнее тех, кто живет за океаном и говорит на гиеньем языке! Какого хрена вы здесь репортажи в пургу устраиваете? Пузик уже замучился выяснять, что вам надо! Предложил отвезти в Рим — отказались! Вырыл яму для костра и укрытия от ветра — проигнорировали! Пещеру для ночевки отрыл — опять мимо! Пять котят вокруг них пляшут, а они сказки дикарям рассказывают! А кстати, какую пургу вы им несли? Как вас собираются съесть страшные звери?