Шоколадка не отходит от неё ни на минуту. Очень интересно, родственники они, или внешнее сходство случайно. Все уверены, что сестры, уж больно похожи, да и не встречали мы в степи других рыжих. Но с местным обычаем обмена детьми точно не установишь. Вполне возможно, что Шоко отдали в другое племя ещё до зачатия Айки.

Словом, складывается впечатление, что вся жизнь крутится вокруг этих двоих. Хотя это и не совсем так.

Олег с женами пристреляли лучшие винтовки. Точнее, пристреливали жены, Малой руководил процессом. Те, которые "приличные" пристреливать не стали, потому как нечем, а с Иркиной "светкой" Андрей не сделал ничего такого, что могло сбить прицел. Олег, принимая это решение, горестно вздыхал и разводил руками: мол, всё равно надо бы, но… На три "хорошие" мосинки потратили двенадцать драгоценных патронов. В общем, выдали девочкам их любимые стволы, настрого запретив стрелять без приказа.

Олег и Артем уговорили Мудрого Пыха зимовать в Поселке. Старик долго упирался, но в конце концов поехал смотреть "пещеры тах". От теплого дома с горящей печкой пришел в восторг, но решило вопрос кресло Василь Сергеича. А Олег так мечтал перевезти этот антиквариат в свою комнату в Риме. Увы, дипломатия требует жертв! А дальше Пыху предстояло нудное обучение, как полученными чудесами пользоваться. Я с этим стариканом не знакома, но заранее восхищаюсь. Он даже и не подумал грузить свои мудрые мозги заумными хитростями. Выделил подростка потолковей, пообещал ему в случае любых проблем большие неприятности, а если всё спалит, вообще отдать людям рю для кормления саблезубов, и вручил Олегу для обучения. Мотивировки хватило с запасом. Уже через день хлопец загнал всех в баню и заставил вытирать ноги при входе в избу. За что и получил гордое прозвище "Ын", то есть "Чистоплюй". А сам Пых объезжает тех, с кем обычно зимует, и, козыряя подаренными топором и лопаткой, уговаривает присоединиться к нему в "пещерах тах".

Результатов разведки Ниндзи и Шоколадки я просто не поняла. Но нанесенные на карту (разведчиками же и нарисованную) маршруты передвижения сэров вызвали у наших "ястребов" огромный интерес. Теперь сидят целыми днями и рисуют какие-то схемы. Надо будет как-нибудь напомнить, кто не дал сжечь обои! При этом так часто вспоминают Маугли, что Ирка даже реагировать перестала.

Куда интересней результаты расшифровки записей Василия Сергеевича.

Работа над тетрадью Василия Сергеевича несколько затянулась. Но всему приходит конец. И день, когда Эйнштейн мог обнародовать результаты, настал. Чуть ли не впервые на собрании присутствовали не все. Аборигенов под разными предлогами удалили. Причину Виталий раскрывать не стал, отделался коротким: "Сами поймете. Я даже Аньку от расшифровки отстранил".

Поверили. Теперь сидели и слушали.

— Во-первых, история первого попадания, — начал Виталий. — Неприятная история. Изначально им было лучше, чем нам. Полсотни мужиков, перенесенных с прифронтовой дороги лета сорок первого года. Все с оружием, обмундированием, небольшим запасом продуктов и медикаментов. Словно специальный бонус — пара телег, одна из которых загружена боеприпасами, а вторая — хозяйством полевой кухни. Да, не было избы, но для вчерашних крестьян, а их было немало, сладить дома — не самая сложная задача. Серьезной угрозой была лишь холера попаданцев, но о ней ещё не знали. Зато имелись свои врач и медсестра. Да-да, Василий Сергеевич, военврач третьего ранга, хирург, но в те годы узкая специализация была не в ходу. С набором инструментов и неплохой аптекой. И совсем молоденькая сестричка, но с курсами фельдшеров и некоторым практическим опытом. Казалось, можно не бояться ни хищников, ни аборигенов, ни болезней. Да вообще ничего. Через полгода осталось трое.

— Ни фига себе! — присвистнул Дудник. — Как это их так! Холера?

— Если бы, — вздохнул Евстифеев. — От холеры умерло шестеро и пять местных. Остальных погубили лень, бардак и недисциплинированность. Понимаешь, люди оказались случайные, в основном, рядовой состав, многие ещё не солдаты, а рабочие и крестьяне в шинелях. Ещё и из разных частей, перемешавшихся на дороге, большинство не знало друг друга совсем или знало крайне поверхностно.

— Всё равно лучше, чем вчерашние школьники! — заметил Олег. — Даже не вчерашние.

— Как выяснилось хуже! Мы с самого начала были единой командой. А они… Если бы нашелся человек, сумевший сбить их в кучу, организовать, заставить действовать, как единый организм. А у них… Единственный офицер — военврач третьего ранга. Звание капитанское, а реально — мягкий, интеллигентный человек. Один сержант, серьезный мужик, уже успевший нюхнуть пороху. Образования, правда, как у всех: не то три, не то четыре класса. Но он даже не успел начать что-то делать. Потому как была ещё и группа не то приблатненной шпаны, не то и вовсе полноценных уголовников, которая попыталась подмять всех под себя. И нарвалась на серьезный отпор, перешедший в настоящее сражение, унесшее полтора десятка жизней с обеих сторон. В том числе и сержанта. Оставшуюся в живых пятерку бандитов расстреляли. Недели не прошло, а сорок процентов личного состава уже на том свете.

— Да… — поморщился Батяня. — С урками не повезло конкретно. Но и тридцать рыл…

— Когда они работают все вместе, под единым началом. А когда каждый делает, что хочет… Нет, на какое-то время сумели договориться. Построили дом, баню, ледник, обнесли всё частоколом. С тех пор Поселок практически не изменился. А дальше каждый занялся, чем хотел. Кто-то раскапывал поля и сажал картошку. Кто-то шлялся с винтовкой по степи, благо охота здесь шикарная. Кто-то просто гулял по окрестностям: типа разведка. В общем, вроде все заняты нужными делами, но без единого плана — сплошное топтание на месте. А пару дураков и вовсе сожрали хищники чуть ли не у частокола. Один собирался с одного выстрела завалить медведя, а второй — саблезуба. Ещё двое просто пропали, наиболее вероятно — поступили аналогично, но вдали от Поселка. А потом вошли в контакт с аборигенами. И обнаружили женщин! Грязных, оборванных, к тому же неандерталок, от идеалов красоты двадцатого века весьма далеких. Но изголодавшимся мужикам годились любые. Местные нравы вы знаете. Мужики зачастили в окрестные стойбища. Изучать язык, обычаи, традиции — глупости это! Да и три класса образования! Просто зачастили. Пришли, первую попавшуюся кралю оприходовали и ушли. Местные гоу не обижались, но тоже стали наведываться в Поселок. А вот тут их привычки мужикам не понравились. Ну не знают аборигены, что воровать плохо! Потом один умник задумал свататься. Присмотрел себе неземную любовь, набрал подарков для будущих родичей и пошел. Подарки неандертальцы взяли. А невесту не отдали. Не принято у них женщин насовсем отдавать! Приходи в гости и пользуй ко всеобщему удовольствию. Мужик обалдел (как же, какие-то полузвери его сватовство похерили) и втроем с корешами собрался перестрелять обидчиков. Если бы его избранница той же ночью не примчалась к частоколу, быть войне на месяц раньше. Мужика, явившегося требовать девку обратно, послали далеко и надолго. На том конфликт, вроде, и закончился. Зато родилась идея пережениться, особо крепко охватившая крестьянские умы. И потянулись женихи. В каждом конкретном случае вопрос решался по-своему. Самые умные втихую сговаривались с избранницей и типа крали, кто поглупее — размахивали винтовкой. Отношения потихоньку накалялись. Аборигенов перестали пускать в Поселок. Попаданцев начали гнать из стойбищ. Была пара или тройка драк, но до стрельбы дело не дошло.

— Драк? С неандертальцами? Небось, попаданцы ещё и побеждали?! — скептически хмыкнул Олег. — Звиздеть они мастера!

— Я тоже так думаю, — кивнул докладчик. — Но как Василь Сергеич написал. В общем, нарыв зрел и прорвался бы раньше или позже. Но случилась беда: Поселок атаковали сэры. Довольно большая стая, тварей двадцать. Напали на нескольких крестьян, работавших в поле. Пока те схватились за винтовки, пора было в штыковую атаку идти. А помощь из Поселка и вовсе успела к шапочному разбору. Результат: пять трупов и естественное возмущение: мол, мы им генофонд улучшаем, подарки дарим, а эти полузвери эва что удумали!