Юноша покачал головой и продолжил восхождение на второй этаж. На середине пути он столкнулся с отцом. Глаза графа возбужденно сверкали. На лице застыло какое-то странное выражение, которое Грегори не раз видел у младшего брата после очередной проказы последнего. Смесь вины и гордости за содеянное. Мужчина потирал руки, то ли выражая свое состояние этим жестом, то ли просто расправляя перчатки. Грегори посторонился. Граф кивнул сыну и продолжил спуск.

Поморщившись, молодой человек возобновил восхождение. Похоже, виновник беспорядка в туалете только что встреченной дамы был найден. Он очень надеялся, что сегодняшние шалости графа не дойдут до ушей леди Анны. Грегори уже давно не был ребенком. Но даже в детстве он прекрасно понимал, что ни в первом браке графа, ни во втором о любви между супругами речи не идет. И о супружеской верности со стороны отца — тоже. Не вспоминает граф и об уважении. Все домочадцы привыкли к подобному положению вещей, смирились даже. Но иногда, особенно в такие моменты, Грегори хотелось, чтобы отец постарался создать хотя бы видимость всего этого.

Второй этаж встретил тишиной и безлюдностью. Только лакей удалялся по коридору. Широкая спина, туго обтянутая тканью камзола, была явно незнакома Грегори. Но его это не слишком взволновало. Перед приемами, как правило, требовалось временное увеличение штата. Хотя видеть слугу здесь, когда все гости внизу, было странно. Возможно, помогает приводить в порядок столовую после ужина, решил молодой человек и сделал несколько шагов. Первыми возле лестницы были комнаты отца. Жилые комнаты по одну сторону и напротив, чуть дальше, — кабинет.

Именно дверь в кабинет отца привлекла внимание молодого человека. Она была чуть приоткрыта, что было по меньшей мере странно. Отец всегда не просто притворял дверь, уходя, а запирал ее на ключ. Сразу вспомнились все случаи краж в этом сезоне. Грегори подкрался к двери и рывком распахнул её, одновременно зажигая светляка.

Вспыхнувшее под потолком маленькое солнышко осветило массивную мебель из темного дерева, зеленые обои с вертикальными коричнево-золотистыми полосами, несколько небольших кресел, обтянутых кожей, и девичью фигурку, распластавшуюся на полу. Светлая легкая ткань платья особенно ярко и неуместно смотрелась на мрачном и несколько грубоватом ковре. Кити лежала на спине, одна рука была неловко подвернута, глаза закрыты.

Стряхнув с себя оторопь и растерянность, Грегори кинулся к сестре, лихорадочно вспоминая малое диагностическое заклинание и благодаря всех богов за то, что после происшествия с порезом Кити на каникулах он все-таки осилил курс первой медицинской помощи. Но уже падая на колени, молодой человек с ужасом понял, что для того чтобы помочь сейчас, его знаний и умений явно недостаточно. Под ногами противно хлюпнуло, на белых штанинах расцвели алые пятна. Из-под головы Кити натекла и впиталась в ковер изрядная лужа крови. Грегори дрожащей рукой прикоснулся к мертвенно бледному лбу девушки и прикрыл глаза.

В стенах «Гранд Отеля» время вновь начало свой бег после секундной заминки. Все замершие над лежащим у стены ребенком задвигались вдруг и сразу.

Лорд Палмсбери, не слишком церемонясь, оттолкнул Гердту и сделал шаг вперед, задвигая принцессу себе за спину. Там на девушке, охая и причитая, сразу же повисла статс-дама, лишая её малейшей возможности высунуться из-за посла.

Гвардейцы и секретари в едином порыве сунулись к дверям, с опаской заглянули внутрь покоев. Увиденное заставило одного гвардейца присвистнуть, а мистера Старка шипяще выругаться сквозь зубы. После чего все столпившиеся у входа скоренько втянулись внутрь.

Пока одни пробирались в комнаты в поисках врага, а другие пытались оградить принцессу от ополчившегося на неё мира, доктор Хилер бросился к мальчику, опустился перед ним на колени, приложил руку ко лбу ребенка, прикрыл глаза и что-то быстро зашептал. Секунд десять спустя потянулся к своему саквояжу и, не отрывая глаз от пострадавшего, бросил в сторону отрывистое:

— Жив! Работаю! Тишина!

После этого за спиной лорда Палмсбери раздался то ли всхлип, то ли вздох, и все, включая маркизу, затихли.

Доктор действительно работал. Посол смотрел на него и ловил себя на мысли, что почти любуется его быстрыми, скупыми, выверенными движениями. Смешной, суетливый человечек с круглым брюшком и неуместными разговорами куда-то пропал. На его месте, как по волшебству, возник собранный сосредоточенный профессионал, точно знающий, что и как делать.

Из распахнутых дверей апартаментов выглянул мистер Старк и буркнул:

— Осмотрели. Можно заходить.

Посол на мгновение прикрыл глаза, вздохнул и отступил в сторону. Маркиза тотчас же утянула принцессу в образовавшуюся брешь. Та следовала за статс-дамой безропотно, но тянула шею, оглядываясь на мальчика и колдующего над ним доктора. Лорд Палмсбери последовал за принцессой, маркизой и ахающими фрейлинами. На пороге комнаты он пораженно замер.

После того ужасного грохота, что он слышал в коридоре, после того, как паж практически летел по воздуху, прежде чем сползти по стене, посол ожидал увидеть по меньшей мере изломанную мебель и опаленные взрывом стены. Оказалось, что никакого взрыва не было и в помине. Напротив входа вплотную к неподъёмному дубовому столу располагалась странная конструкция из трёх тяжелых стульев, установленных пирамидой: два внизу и один по центру сверху. К спинке и под сиденьем верхнего стула тонкой веревкой были примотаны пистолеты. Веревка не только удерживала оружие на месте, но из неё же была выполнена какая-то сложная хитро завитая петля, захватывающая рукоятки и курки, хвост этой петли был перекинут через стол, а затем тянулся к дверным ручкам. Лорд Палмсбери почувствовал, как неодолимая сила вздернула его брови вверх, и лишь вздохнул, понимая, что они обосновались там надолго.

Мистер Старк понимающе взглянул на него и произнес:

— Делали, видно, на скорую руку, но задумка могла сработать.

Лорд Палмсбери покосился на принцессу, стоявшую неподалёку. Мысленно сопоставил высоту, на которой были закреплены пистолеты с ростом девушки, и осознал, что дуло верхнего расположено аккурат напротив головы, а нижнего — на уровне груди Гердты. Кроме того, вспомнилась уже сложившаяся за время путешествия традиция распахивания дверей перед принцессой. Гердта подходила к покоям, останавливалась точно напротив входа, легко улыбалась и едва уловимо кивала стражам, те синхронно поворачивались и распахивали двери. Посол представил, как могло бы всё сложиться сегодня, если бы юный паж не впечатлился выступлением менестреля. Из задумчивого состояния лорда вывел голос Гердты:

— Мистер Хилер! Как Виктор?

Доктор стоял на пороге, вытирая подрагивающие руки неизменными белоснежными салфетками.

— Жив и жить будет, — произнес слегка надтреснутым голосом заметно побледневший мистер Хилер. — Необходимо очень осторожно перенести мальчика на кровать. Спать он будет долго, будить не рекомендую. Парнишка, похоже, исчерпал сегодня весь запас удачи, что отмерила ему судьба. Ни один жизненно важный орган не задет, но крови он потерял удручающе много.

Все, начиная с принцессы и заканчивая секретарями, высыпали в коридор. Мальчик по-прежнему лежал на полу, и то, что усилия доктора оказались не напрасны, можно было понять по чуть дрогнувшим ресницам маленького пациента, по чуть изменившейся позе его.

Хозяин отеля, тихонько поскуливавший до этого в конце коридора, тут же встряхнулся и развил бурную деятельность. По его указанию лакеи сняли с петель дверь в одну из кладовок, с величайшими предосторожностями переложили на неё спящего ребенка и перенесли в комнату. Супруга хозяина вызвалась в сиделки, мистер Хилер внимательно на неё посмотрел, задал несколько уточняющих вопросов и кандидатуру одобрил. Выдал ей список указаний и рекомендаций, наказал вызывать его при малейших изменениях в состоянии юного пациента и проследовал за ожидающими его гвардейцами в гостиную принцессы, где и присоединился к экстренно организованному совещанию, все участники которого сидели за тем самым столом напротив входа.