Принцесса настаивала, что желает отправиться в путь уже на следующее утро. Барон убеждал дождаться помощи. Время от времени он отвлекался от обсуждения, переводил взгляд на сестру, но, убедившись, что она безмятежна и счастлива, продолжал мягко настаивать на своем. Лорд Палмсбери поддерживал его всем сердцем, но даже вдвоем переубедить принцессу они не смогли. Отъезд был назначен на следующее утро, барон пообещал выделить небольшой отряд сопровождения.

Пару дней двери особняка на Беркли-сквер были закрыты. Всем знакомым разослали записки с сообщением о том, что графиня Динтон приболела и вынуждена провести несколько дней затворницей.

Если бы к Лизи и Кити в это время решили прийти подруги, то, увидев их слегка припухшие носики и покрасневшие веки, только уверились бы, что Динтонов и впрямь подстерегла коварная простуда.

Дело вполне обычное и легко объяснимое. Весна в Ритании всегда отличалась переменчивым нравом, пасмурная и сырая с утра, к полудню она уже радовала ясным небом и ярким солнцем, а через час — проливалась холодным очищающим дождём. Здесь случались ветра, способные угодить самому причудливому вкусу: южные и северные, пронизывающие и освежающие, ласкающие и хлещущие наотмашь. Единственное, чего никогда здесь не случалось — это вовсе безветренного дня.

По этой причине простуды во время сезона, особенно среди дам высшего света, были делом обыденным. Вечерние платья, открывающие плечи и спины, многолюдные приемы и тесные залы, распахнутые окна и сквозняки плохо способствовали сохранению хорошего самочувствия. Время от времени то или иное семейство на несколько дней выпадало из светской жизни. Окружающие относились к этому с полным пониманием, не делая из случившегося ни трагедии, ни сенсации.

Чарльз сидел в библиотеке, читал газету и перебирал в уме события последних дней.

Библиотека в этом доме уже давно закрепилась за ним. В поместье у виконта был кабинет, библиотека находилась в ведении матушки. Возможно, именно по этой причине в столице ему лучше всего работалось именно здесь. Он скучал по матери, достигнув того замечательного возраста, когда уже мог признаться себе, что ему не хватает её внимательного всё понимающего взгляда, ласковой улыбки и удивительной способности не давать советы, но задавать очень точные вопросы.

Кабинет в особняке был, но это был кабинет отца. Никто не запрещал, да и не вправе был запретить Чарльзу переоборудовать любую свободную комнату под собственный кабинет, но в библиотеке ему было уютнее, а затем и привычнее.

Статьи и заметки в "Королевском вестнике" сменяли друг друга, пестря броскими заголовками и пустыми текстами. "Тайна пропавшего кольца", "Загадочная пропажа на приёме у маркизы N", "Исчезнувшее колье" — было похоже, что в этом сезоне каждая вторая дама хоть что-нибудь, да потеряла из драгоценностей.

Чарльз хрустел страницами, надеясь, что запах типографской краски, ровные строчки бесстрастных слов вернут ему душевное равновесие. Разговор с отцом, не слишком многословный, но очень напряженный и сложный, как будто вытянул из него все силы и всю решительность. Это стало очевидно, когда он поднялся к Селии и встретился лицом к лицу с бледной, дрожащей от негодования девушкой.

"Перечень представленных ко двору лиц от хххх года", — выхватил он взглядом заголовок на развороте. Чарльз улыбнулся, вспоминая, как охали мать и мачеха, когда пришла пора подавать прошение о представлении ко двору сестер. Сколько было вздохов, воспоминаний и слез умиления! В годы их юности представление ко двору обставлялось с особой торжественностью и требовало изучения и неукоснительного выполнения безумного множества правил и следования вековым традициям. Чего стоило одно только платье! Цвет, длина шлейфа, количество и наклон перьев в прическе — регламентировалось буквально всё! В общем и целом Матиас I не слишком проникся этой идеей и ровно через год после смерти супруги ввел новые правила представления ко двору. Теперь необходимо было собрать определенный комплект документов и передать его по инстанциям, дождаться положительного решения, уплатить умеренный взнос и через какое-то время наблюдать свои имя, фамилию и, при наличии, титул в перечне. Перечень готовил королевский секретариат, перепечатывать его на своих страницах имели право три издания, в том числе тщательно изучаемый в настоящий момент "Королевский вестник".

Чарльз шуршал газетой и морщился, вспоминая, как стоял столбом перед Селией и понимал, что не может подобрать ни одного слова из тех, что могли бы убедить её остаться. Было мучительно стыдно, за отца, каким он предстал перед девушкой и её компаньонкой какой-то час назад, за себя, за свою беспомощность. Слова просто отказывались приходить на ум. Произнесенная вслух фраза: "Мне очень жаль, останьтесь!" — не слишком походила на убедительную, пламенную речь. Встреча взглядов и понимание — не останется.

Вмешалась мисс Грин.

Раздавшись в размерах настолько, что сравнялась ростом с Чарльзом, загадочная компаньонка Селии несколько потеснила девушку, сощурилась и заглянула виконту в глаза. Виконту показалось, что в голову. Мисс Грин кивнула, видимо удовлетворившись увиденным, погладила Чарльза по руке, повернулась к Селии и, приобняв её за плечи, отвела в сторону. Через несколько мгновений девушка объявила, что остаётся.

Виконт переворачивал страницы — мелькали объявления о рождениях, помолвках, свадьбах и смертях. Вся жизнь в четырех заметках. Родился, был помолвлен, заключил брак, умер… Ну, если посмотреть с этого ракурса, усмехнулся Чарльз, то у него ещё пара важных дел намечается… Осталось изучить последнюю страницу.

Дверь библиотеки распахнулась, на пороге появилась Селия, держа увесистую стопку книг. Чарльз поспешил на помощь и аккуратно перехватил ношу.

— Чарльз! Я не знала, что ты дома! — воскликнула Селия, слегка встряхивая уставшими руками. — Спасибо за помощь! Немного не рассчитала своих сил…

— Здравствуй, Селия, — Чарльз сгрузил книги на стол, рядом с "Королевским вестником". — Судя по всему, ты времени даром не теряла. Уже всё прочла?

— Большую часть — пролистала. А что пролистывал ты? — девушка, заглянула в газетные листы. — Афиша? Театр! Замечательная идея! Тетушке и девочкам просто необходимо развеяться! Да и я была бы рада.

— Разумеется, — согласился Чарльз. — Рад, что ты оценила идею! Пытаюсь решить, что предпочтительнее: опера или балет?

— Балет!

— Отлично! Тогда нужно сообщить леди Анне и девочкам, что мы планируем посмотреть представление… — Чарльз украдкой заглянул в афишу. — Планируем посмотреть представление послезавтра!

— Великолепно! Пойду обрадую девочек и тетю!

Селия взмахнула рукой и убежала. "Ну что же, пусть будет балет", — подумал Чарльз.

Через день подходящие представления давались в двух театрах. В Большом Королевском театре у Динтонов на весь сезон была зарезервирована ложа. И ею частенько пользовался отец. По этой причине следовало отклонить столь заманчивый по всем иным пунктам вариант. Виконт вообразил семейную встречу на публике и содрогнулся. Не хотелось бы составлять конкуренцию профессиональным актерам, устраивая рядом со сценой любительское представление.

Оставался Лидонский театр оперы и балета. Здание театра, проект которого разрабатывал Нэш Бридлес в течение пяти лет, было отстроено на месте рыночного павильона и открывалось для посещения высокой общественности восьмой сезон подряд. Театр пользовался особой популярностью у молодежи, а его патроном выступал сам принц Огэст.

"Выбор сделан. Интересно, сколько человек мне потребуется убить или подкупить, чтобы разжиться билетами на достойные места?" — озабоченно подумал виконт. Потер переносицу, расправил и без того, казалось бы, прямую спину и вышел из библиотеки.

Переживания Чарльза не были вовсе уж беспочвенными. Для того чтобы раздобыть билеты, действительно пришлось побегать, выручил приятель по клубу, уступив на вечер семейную ложу.