«Проклятье медузы!» — мысленно выругалась я, брезгливо поморщившись от липкой духоты и вони нечистот. Солнце нещадно палило, и, словно бы назло, в воздухе не чувствовалось даже намёка на свежий морской бриз, хотя город являлся портовым. Жемчужина Аданийского королевства, что славилась своими шелками и изумительного качества предметами интерьера, медленно утопала в полуденном зное.

Тряхнув мешочком с горстью золотых монет, я присмотрелась к светло-бежевому мягкому ковру, который отыскала в лавке одного из торговцев. Мне давно хотелось приобрести именно такой в свою каюту, чтобы по утрам наступать не на щербатую сухость корабельных досок, а на подобную пушистую нежность. «Могу же я хоть иногда позволить себе побыть женщиной?» — размышляла про себя, разглядывая приглянувшуюся мне вещь. «Кстати, про это... Надо бы успеть посетить местный бордель, чтобы выбрать себе пару смазливых мордашек на ближайшее время. Нам всё равно ещё несколько суток предстоит провести в этом порту, пока трюмы не заполнятся ромом и запасом пищи», — припомнила я, едва заметно передёргивая плечами. Морские твари, что были выловлены в океане, давно уже надоели мне до озверения. Ещё один ужин с какой-то рыбой — и я могла окончательно выйти из себя.

Лениво проведя пальцами по густому ворсу ковра, я блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь мягкостью его материала. «Да, определённо. Покупаю», — приняла окончательное решение, взвешивая в руке прихваченные с собой деньги.

— Вы что-то присмотрели, госпожа? — поинтересовался у меня торговец, вовремя подгадав момент, когда я определилась с выбором.

— Да. Хочу купить этот, — ответила ему и указала на облюбованный ковёр. — Сколько за него?

— Для вас всего тридцать золотых! — сказал мужчина и любезно улыбнулся так, словно бы делал величайшее из одолжений, продавая мне что-либо. Он явно решил навариться на богатой покупательнице, оценивающе пробежавшись взглядом по моей одежде, осанке и кошелю, который я совершенно не прятала.

Хмыкнув и нехорошо прищурившись, я словно бы невзначай извлекла из-за пояса острый нож, небрежно поигрывая им.

— Пять. И ещё бесплатная доставка на корабль, — кратко произнесла и красноречиво улыбнулась, намекая всем своим видом, что мне ничего не стоило прирезать наглого мужлана прямо на выбранном мной ковре. Я пребывала в уверенности, что кровавые пятна ничуть его не испортили бы.

— Но это же чистый шёлк! Я не могу продать его по столь низкой цене! — вскричал торговец, опасливо косясь на мои руки и делая пару шагов назад.

Я предвкушающе улыбнулась в ответ. «Не надо было обманывать меня, дружок!» — пришла злорадная мысль, но мне не захотелось её озвучивать.

— Думаешь? — сокрушенно вздохнула я и, словно бы невзначай, коснулась пальцем филигранно заточенного лезвия, заставляя крохотную каплю крови стечь по собственному запястью. — Он ведь острый.

— Леди, вы...

Ох, в этом была проблема всех местных! Они по-прежнему считали меня леди, словно бы я оставалась наследной принцессой, которой не являлась уже более пяти лет. Один резкий рывок вперёд — и острый край ножа впился в тонкую кожу на шее мужчины.

— Никакая я не леди. Слышал про Дикую, торговец? — интимно прошептала я, склоняясь прямо к его грязному уху и забавляясь из-за того, как он испуганно забился в моих руках.

Дикая была грозой морей, что представляла из себя жестокую и безжалостную пиратку, обворовывающую корабль за кораблём, а ещё вгоняющую в ужас малых детей и таких вот трусов, как мне попался. Тихо фыркнув, я отметила про себя, что у него затряслись коленки, стоило лишь назвать заветное имя.

— Да, госпожа! Конечно! — Тот поспешно закивал, готовый продать душу дьяволу, лишь бы я убрала острый предмет от него подальше.

«Слабак, какой же слабак. А ведь я не собираюсь его убивать. Но вот повеселиться — вполне возможно», — с лёгким разочарованием и насмешкой подумала я, выслушивая его полный ужаса лепет:

— Для меня честь продать Дикой этот замечательный ковёр всего за пять золотых! На какой корабль доставить вашу покупку?

Я удовлетворённо хмыкнула в ответ, ведь подобное обращение устраивало меня гораздо больше. Впрочем, раз уж моё инкогнито раскрылось, то теперь требовалось поторопиться с отъездом из этого городка. «Возможно, что стоит отчалить уже этим вечером», — прикинула я, поскольку очень сомневалась в том, что торговец не сдаст меня гвардии при первой возможности. Возвращаться к папочке мне совсем не хотелось. Ни как пленнице, ни как принцессе, или кем там он ещё меня считал.

— Не утруждайся. Доставишь до порта, а мои ребята заберут. Сегодня, в семь вечера. Там и получишь оплату. Обманывать не советую. — проговорила я и для наглядности провела ножом по тонкой коже собеседника, отчего в воздухе сильнее завоняло нечистотами. «Фу! Что за мужчины пошли?!» — задалась вопросом, на который не было ответа, а затем брезгливо оттолкнула эту шваль и быстро скрылась в толпе. Где-то невдалеке мелькнул край синей формы королевского гвардейца, что патрулировал торговые улицы, так что пришлось поспешить.

«Жаль, что бордель отменяется. Я надеялась, что в этот раз не придётся никуда торопиться, чтобы вдоволь насладиться бархатистой кожей пары искусных любовников. Проклятье медузы, хоть раба себе заводи!» — мысленно чертыхнулась я, но всё же решила прогуляться до публичного дома, желая предупредить своих парней о непредвиденной спешке. «Якорь в задницу тому торговцу!» — продолжила негодовать из-за превратностей судьбы, направляясь прямиком к кварталу красных фонарей.

К моей великой неудаче, путь от торговых рядов и до борделя лежал через невольничий рынок, где запах грязных и потных тел был особенно сильным. Брезгливо приложив цветастый шарф к лицу, я старалась дышать лишь через рот, невольно осматриваясь по сторонам.

Нестройные ряды с живым товаром не внушали мне совершенно никакого оптимизма. Повсюду виднелись загнанные лица сотен усталых мужчин и женщин, что были вынуждены стоять под палящим солнцем целый день напролёт, показывая себя с самых лучших сторон возможным хозяевам. Некоторых счастливчиков покупали в первый же день, но всем остальным предстояло проходить через подобное вновь и вновь...

Задумавшись об этом, я скривилась и прибавила шаг. Не то, чтобы я была противницей происходящего, вовсе нет, но торговцы могли бы отводить желающих опробовать товар куда-то в сторону. В липкой жаре было особенно неприятно наблюдать за тем, как потные и сальные мужланы прикасались к тонкокостным молодым эльфийкам и утончённым эльфам.

Почему-то меня больше всего привлекала именно последняя раса. Наверное, всё было потому, что я и сама являлась наполовину эльфийкой, хотя мне и не досталось их выразительных глаз.

— Что-то желаете? — раздавалось со всех сторон, ведь стоило пройти мимо рядов с живым товаром, как ко мне сразу же начали приставать торговцы.

Хмыкнув, я повела плечами, никак не откликаясь на предложения снующих кругом зазывал. Ещё бы! Я так и не смогла вытравить из себя осанку, а ещё некоторые манеры настоящей леди. Всё же мне прививали это с самого рождения, поэтому сложно было забыть о том, что делалось уже на автомате. Ушлые продавцы не могли этого не заметить, имея намётанный глаз на кого-то, вроде меня. Впрочем, ещё и увесистый мешочек с золотом, который был прикреплён к моему корсажу, вполне очевидно прибавлял им определённого интереса.

Так никому и не ответив, я стремительно прошагала мимо, стараясь не поднимать глаз на замученных существ на помостах, чтобы от меня поскорей отвязались.

Возможно, что мне удалось бы пройти мимо невольничьих рядов без приключений, если бы я не услышала тихий и жалобный вздох над своим ухом. Невольно дёрнувшись, я отскочила в сторону, желая хорошенько наподдать тому, кто посмел приблизиться ко мне. Резко развернувшись, вдруг поняла, что это оказался всего лишь какой-то раб, искусно привязанный к одному из позорных столбов так, что стоял прямо на раскалённом песке босыми ногами.