– Ты чего! Сумасшедшая, убить меня хочешь? – возмутился он, потирая место ушиба. – Никакого чувства юмора!

– У тебя тупые шутки! – всё ещё злая я стащила с себя фартук, скомкала и бросила в него. – Идиот!

В голове у меня уже порядком шумело от выпитого. Всё же молодой организм немного не так реагировал на алкоголь, как я привыкла.

– Ты принёс мой рюкзак. Молодец! А теперь вали, – я указала ему на дверь.

– Да ладно тебе, – парень выдал самую очаровательно-виноватую улыбку, на какую был способен.

– Вали-вали! – я подошла ближе и попробовала вытолкать его прочь. Но от резких движений голова закружилась, и я чуть не упала. Райан подхватил меня и поставил на ноги.

– Осторожно!

Я вырвалась из его рук и пошла во двор. Быстро и качественно трезветь мне всегда помогала вода. Холодная вода. А несколько более прохладных дней сделали бассейн вполне подходящим по температуре. Я так и так собиралась окунуться.

Вскоре незваный гость услышал громкий плюх.

Я нырнула и с наслаждением проплыла половину бассейна под водой. Ну ладно, не нырнула, а плюхнулась, но сути дела это не меняет. Добралась до противоположной стенки и также под водой вернулась. Вынырнула с гораздо более светлой головой. И встретила встревоженного парня у бортика.

Он подал руку, чтобы помочь мне выбраться из бассейна, но я её проигнорировала.

– Уходи, – повторила я и, подхватив с шезлонга полотенце, вернулась на кухню.

– Ты уверена, что тебе не нужна помощь? – услышала я низкий голос за спиной. – Мне бы не хотелось оставлять тебя одну. Скоро вернутся родители?

– Хочешь остаться – помоги убрать разбитое стекло, – всё ещё холодно ответила я. – Тем более ты в этом виноват. Швабра и совок в кладовке.

Это правда, я отходчивая. Ну что ж делать, если у этого идиота такие дурацкие шутки. Тем более он и правда беспокоился за меня. Я видела это. Да и есть в одиночестве не слишком хотелось. Да и налаживать связь надо. В общем, бог с ним. Пусть остаётся, раз ему так хочется.

– Слушай, Баркер, чертовски вкусно! – незваный гость без угрызений совести прикончил уже второй кусок лазаньи. – Ты это сама приготовила?

Я кивнула, отправляя в рот кусочек хлеба, которым я собрала остатки соуса с тарелки.

– Родители много работают. И в один прекрасный момент я просто устала от китайской еды на заказ, – я сделала глоток лимонада. И хоть организм просил к итальянской кухне открыть очередную бутылку вина, я ему не потакала. Райан всё равно был за рулём, а пить при нём мне было неудобно. – Всё началось с простых блюд для себя, потом для работающего дома отца. И постепенно я завела себе пару десятков книг с рецептами и уговорила родителей купить на кухню профессиональную технику. И вуаля! Я непризнанный мастер-шеф.

– И часто предки оставляют тебя одну? – парень запил чудную лазанью кощунственной кока-колой.

– Бывает, – уклончиво ответила я.

– А они знают, что ты разоряешь их винный погреб?

– Благодарный заказчик прислал подарок. Я решила, что отсутствия одной бутылки они не заметят. Обычно я не пью, – нагло соврала я.

– Чем, говоришь, они занимаются?

– Дизайн интерьеров. Мама планировала открыть несколько салонов в окрестностях Сан-Франциско. В одну такую поездку увидела этот дом. И бам! Такая любовь с первого взгляда может быть только у художника. Мы бросили всё и переехали сюда. Ладно, это у меня там осталось всё. А родители просто развивают свой бизнес. И, поскольку он всё ещё требует внимания, частенько мотаются в Нью-Йорк. Иногда на выходные. Иногда на неделю. Никогда не знаешь, насколько они пропадут в этот раз. Хочешь не хочешь, а научишься готовить.

– Они так спокойно оставляют тебя одну? – удивился он.

– Да, а что такого. Я тихий спокойный ребёнок без вредных привычек. В моём доме не будет вечеринок, меня не поймает полиция. Со мной не бывает проблем. Поэтому мне даже кредитку оставить не страшно.

– Везёт, – грустно вздохнул Райан. – Мои улетели в Европу на год и приставили ко мне Оливера. Я думал, он нормальный, современный. А он ничем не лучше мамы. Что б его!

– Если тебе станет легче, то скажу, что на год меня бы никто одну не оставил. Родители знают, если оставить меня одну на такой срок, я окуклюсь или впаду в спячку. Как вариант умру где-нибудь в доме, погребённая под нестираной одеждой и стопками книг. Если бы родители укатили так далеко, я могла и на домашнее обучение перейти. Всё, только чтобы не ходить в школу.

– Почему ты её так не любишь?

– Незнакомые люди, я же говорила. Мы частенько переезжали с родителями, когда я была младше. И менять школу за школой неприятно. Ты нигде не приживаешься, ты всегда чужой. Со временем я просто, кажется, разучилась общаться. В Нью-Йорке мы прожили достаточно долго, чтобы я, наконец-то, завела друзей. Но тут случился переезд. И я снова новенькая. И снова не знаю, как себя вести.

Гладко вру? Ещё бы! Практически всё это было написано в моей легенде. Немного эмоций в сухой список фактов, и история моей семьи готова.

– Но как незнакомцы перестанут быть таковыми, если ты к себе никого не подпускаешь? Ты же сама себе всё портишь.

– Не могу иначе, – я развела руками. – Первой идти на контакт – это не про меня.

– А Мия?

– Она взяла меня измором.

– Тогда почему же ты отказывалась знакомиться с моими друзьями? Тебе бы не пришлось ничего делать самой. Они бы взяли инициативу на себя.

Я промолчала, пальцем гоняя хлеб по пустой тарелке. Не говорить же ему, что интуиция подсказывала: твои друзья будут слишком сильно похожи на моих «друзей». И это кошмарный сон. И я не хочу видеть его наяву снова.

– Слушай, Баркер, давай ты сделаешь над собой усилие и придёшь на субботний киновечер ко мне? Мои друзья, попкорн и какие-нибудь старые фильмы. Всё под неусыпным взором моего дяди. Звучит даже скорее уныло, чем весело. И если ты чего-то опасаешься, то субботний киновечер проходит раз в месяц даже в присутствии моих родителей. Не думай, что мы таким названием маскируем безудержные пьянки. Мы правда смотрим фильмы. Ну что, ты придёшь?

Предложение было заманчивым. Но поломаться следовало.

– Я планировала провести выходные с Мией и Нари. Они расстроятся, если я изменю планы.

– Баркер!

– Если ты продолжишь звать меня таким образом, я совершенно точно никуда не пойду.

– Саманта, приходи! Будем считать, что я приставлен к тебе школой для упрощения адаптации. Идёт?

– Я подумаю, – ответила я, собирая грязные тарелки.

Почему предложение было заманчивым? Уж точно не в фильмах дело. Дело было в Оливере. Да, это глупо и, возможно, опасно. Но он одно из немногих позитивных воспоминаний из школы, и мне хотелось снова его увидеть. Да и в план дружбы с младшим Кроссом это вполне вписывается.

Пока я занималась посудой, Райан осматривался в гостиной. Прохаживался вдоль стен, изучал книжные полки.

– У вас красивый современный дом. Не ожидаешь такого, когда смотришь на него снаружи.

– Мамина работа, – не отвлекаясь от посудомойки, отозвалась я. – Она любит, чтобы всё было не тем, чем кажется на первый взгляд.

– А где фотографии?

– Что? – я вынырнула из-за острова.

– Не вижу ни одной семейной фотографии, – повторил он, повернувшись ко мне.

– Мы нечасто снимаемся вместе, – как можно более спокойно ответила я, хотя сердце предательски колотилось. Не думала, что отсутствие наших портретов так бросается в глаза. – Да и мама небольшой любитель выставлять такое напоказ. Держит пару рамок в своём кабинете и спальне. А первый этаж всегда обезличенный. Наверное потому, что именно в гостиной они встречаются с клиентами. Этакая попытка разделись семью и работу. Кто знает! До твоего вопроса я вообще не обращала на это внимание.

Да, моя работа учит виртуозно врать. Теперь на всякий случай придётся нашему отделу реквизита поработать: приклеить к моим фотографиям несуществующих родителей.