– Что у вас тут произошло? – спросил он, подходя ближе и рассматривая почившие с миром предметы.

– Не поверишь, у меня тот же вопрос, – ответила я, все еще сверля взглядом несчастного Оливье, – Давай, поговори со своим родным Гуглом, пусть он поведает нам правду, – съязвила я, выискивая способы выплеснуть накопившуюся бурю страстей. Последняя капля обещала случиться очень скоро, и хотя я не относилась к числу особо буйных особ, могла, по крайней мере, совершить что-нибудь выходящее из рамок моего привычного поведения.

– Воу, Шелест, – вскинул руки брат, мгновенно уловив мое настроение, – Давай, ты успокоишься, и мы все вместе решим, что делать. Я уверен, что Оливье, – в этот момент даже Миша с сомнением посмотрел на скрюченную на полу сахарную французскую массу, – Сможет всё с легкостью объяснить, – Миша широко и явно фальшиво улыбнулся и достал из кармана свой телефон, чем вызвал у меня вздох сожаления.

Было что-то символичное в том, что все пошло наперекосяк именно в этот день, и, может быть, в любом другом случае я бы и не была так расстроена; но факт оставался фактом – моя привычка привязываться к вещам и сильно грустить по их отсутствию или поломке не сыграла мне на руку.

Пока мои панихидические мысли крутились вокруг того, что я потеряла, Миша кому-то звонил и о чем-то договаривался. Абонент явился довольно быстро, застав всю нашу не дружную компанию на кухне. Мы с Мишей демонстративно смотрели в разные стороны, а Оливье все также горбился, кидая то на одного то на другого жалостливые взгляды, и то и дело нервно засовывал в рот мятные карамельки, доставая их из вазочки на столе.

– Хай, – поздоровался с нами на удивление здоровый Лео, и присел за стол, – Вы чего такие приунывшие? Ладно, Зина, она всег… Эй, Миш, ты что с сестрой сделал? Я ее не так долго не видел, а она смотрит как волчица. Так и чувствую, что сейчас вцепится зубами, цццц! – он отставил стул подальше от меня и моей околоманьячной ауры и уставился на Оливье, который, увидев понимающего его друга, приосанился и лучезарно улыбнулся.

– Лео! – хлопнул его по плечу брат, – Выясни у этого кудрявого, что он сделал с Зиниными вещами. И какого черта он вообще у нее в комнате поутру ошивался, – помрачневшим голосом добавил Миша, смиряя Оливье недобрым взглядом.

В рядах антифранцузского ополчения наметилось пополнения, и я, хоть и была с Мишей в ссоре, не могла не отметить его заботы обо мне.

Лео сначала недоуменно посмотрел на меня, затем на француза, и только потом приступил к допросу. Оливье отвечал бурно и быстро, отчаянно жестикулируя и то и дело тыкая в меня своими длинными белыми пальцами.

Нахмуренное поначалу лицо Владленского постепенно разглаживалось, а потом и вовсе приняло скептическое выражение. Кажется, он даже дал себе время собраться с мыслями, прежде, чем просветить меня и Мишу в загадочную историю появления француза в моей комнате.

– Постараюсь, как есть, – прочистил горло он и старательно стал пересказывать то, что передал ему успокоившийся Оливье, который почувствовал, что с него спала некоторая ответственность после объяснения, и с еще большим усердие принялся за конфеты, – Оливье говорит, что проснулся ночью от непонятного шума, а когда вышел в коридор, нашел там, эээ, Зину.

– Меня? – переспросила я, забыв для пущего эффекта закрыть рот.

– Он говорит, что ты стояла с закрытыми глазами напротив зеркала.

– И?

– Просто стояла. Ему стало страшно, он начала тебя звать, но ты не отзывалась. Тогда он решил, что ты лунатишь, поэтому перестал тебя будить и просто попытался отвести в кровать. Но ты вдруг начала сопротивляться, а потом резко рванула куда-то и принялась что-то рвать. Оливье не решился включить свет, поэтому только утром он понял, что ты испортила свое платье. После этого ты успокоилась и просто легла на кровать, но случайно уронила с тумбочки телефон. Оливье очень сожалеет по поводу того, что случайно наступил на него, когда накрывал тебя одеялом. И еще он остался в твоей комнате до утра, так как боялся, что ты выпрыгнешь из окна, – с усмешкой закончил Лео и обвел нас глазами, – Да у вас тут, я смотрю, целые ночные спектакли! И идти никуда не нужно. Может, мне тоже у вас поселиться, чтобы идей поднабраться?

– Бред! – убежденно отозвалась я, – Никогда не лунатила!

– Как же! – тут же парировал брат, глядя на меня смеющимися глазами, – А кто засыпал у себя в комнате, а просыпался рядом со мной в кровати.

– Так это когда было! – стушевалась я, закусывая губы.

– Ну сестренка, Лео как в воду глядел – ты у нас, как волчица, глядишь, и на луну завоешь, – он увернулся от очереди конфеток выпущенных в него с моей стороны, – Да ладно, Зин, всего лишь телефон. Новый купим.

– Мне платье сегодня позарез нужно, – уныло запивала я горе чаем, перекатывая голову с одного сложенного локтя на другой.

– Да помню я, – вдруг посерьезнел Миша, – У Ульяны же день рождения. Ну так я не думаю, что она расстроится, если ты придешь в чем-то обыкновенном, – пожал он плечами, а я удивленно приподняла брови – по всему выходило, что мой брат не знал о планах Васи, и даже не вмешался в процесс увлечения меня на сегодняшнее грандиозное событие. Это не могло не радовать, а также давать надежду на скорейшее примирение, – Или ты беспокоишься об ухажере своем новом? Ради него наряжаешься? – убил мои добрые мысли брат, снова вернув меня в состояние холодной войны.

– Не твое дело, – отрезала я, но все же, не выдержав свирепого лица Миши, добавила, – К Васе я собралась. Ты же знаешь, у него тоже сегодня день рождения.

– И ты пойдешь? – удивленно спросил он, тут обнадеживающе загораясь в лице, – Вы помирились? Так это же замеч…

– Нет, – покачала я головой, – Просто он подговорил отца подговорить меня прийти. Но это же Демидов, как я могла отказать.

– Что? Ты идешь на прием к Демидову? Тому самому? Я не ослышался? – спросил впечатленный Владленский и нагнул ко мне седую голову, – Шелест, а по доброй дружбе, меня с собой не захватишь?

– Хочешь, можешь выдать меня за себя, – глухо откликнулась я, – Тогда мне не придется это терпеть.

– Ты что! – сделал важное лицо Лео, – Это же такое масштабное событие! Там столько важных людей, столько возможностей…

– В любом случае, возможности рушатся об отсутствие подходящего платья, – вынесла я вердикт и вздохнула – не сказать, что я была расстроена, найдя причину обосновать свое отсутствие, но все же хотелось решить все сегодня, раз уж так вышло. Иначе я боялась, что мне придется переживать за испорченные отношения бывшего парня со своим отцом.

– Что за беда? Ну-ка, дай посмотрю на твой размер, – Лео без всякого смущения выволок меня из-за стола и крутанул, – Отлично, – и уткнулся носом в телефон.

– Что «отлично»? – с опаской спросила я, чувствуя недобрые вибрации, исходящие от излишне возбужденного предстоящим событием Лео.

– Что ты такая тощая. Это был комплимент, между прочим, – смерил он взглядом недовольно напрягшегося Мишу, – Сейчас привезут тебе платье, не переживай. Ты же наверняка сама не любишь по магазинам ходить? – утвердительно спросил он и, не дожидаясь ответа, снова полез в свой телефон.

Владленский не соврал. Спустя час в квартиру позвонили, и я с удивление впустила знакомую мне Катю, альтистку, которая когда-то имела несчастье закрутить недолговечную, обреченную на провал связь с актером из «Орфея». К счастью, в этот раз она не плакала, и улыбалась, что говорило о белой полосе в личной жизни, а в руках держала длинный чехол с моим нарядом.

– Катя?

– Зина?

Мы с удивлением посмотрели друг на друга, а потом повернулись к Лео, который уже перехватывал из рук нашей общей знакомой мое платье, заодно увлекая ее в квартиру, мимо застывшей меня.

– А вы… вы.., – не решилась я задать свой вопрос, переводя взгляд с одного на другую и обратно. Более странной пары я себе и представить не могла, и боялась прогадать со своей догадкой, поставив себя в неловкую ситуацию.