— Я знаю, что ты дома. Открывай! — Лана стукнула еще раз. Она мерила шагами шаткое крыльцо, ожидая, когда Ким откроет дверь. Ее кулаки были сжаты так сильно, что онемели, и она не заметила, как ногти впились в ее плоть.

— Я вызову в полицию, — крикнула Ким из квартиры.

— Ты звонила и угрожала мне, верно? Так что будь женщиной и посмотри мне в лицо! — Лана снова постучала в дверь. Прошло несколько минут, но дверь так и не открылась.

Слабый звук полицейских сирен становился все ближе. «Черт, — подумала Лана в панике. — Они были очень быстры». Она обыскала крыльцо, ей просто нужно было что-то, что угодно — и тут она увидела это. Цветочный горшок, в котором больше не было растения, и подняла его. Она посмотрела вниз на стоянку, когда подъехали полицейские машины, но это ее не остановило. Лана отскочила назад и со всей силой, на какую была способна, швырнула горшок в окно. Она закрыла лицо руками, когда стекло разлетелось вдребезги, и тут же изнутри раздался крик Ким. Лана подошла, отдернула занавеску, и в темном помещении Ким съежилась в углу сырой кухни. Страх, для разнообразия, расползался по ее лицу.

Лана просунула руку в окно так далеко, как только могла, и потянулась к дверной ручке, но ее пальцы лишь слегка задели ее. Когда она протянула руку, чтобы сделать еще одну попытку, Хитклиф побежал к ней вверх по лестнице, сопровождаемый тремя полицейскими Шелби.

— Лана! — крикнул он, когда был уже меньше чем в футе от нее.

— Что? — закричала она на него. Он схватил ее за руку и повел прочь от окна. Стекло хрустело под его ботинками с твердой подошвой, когда он навис над ней.

— Тебе нельзя здесь находиться, милая, — сказал он, когда офицеры постучали в дверь Ким.

— Шелби, полиция, откройте, — сказал один из них.

— Она мне надоела! Мне надоело, что она думает, будто может делать все, что ей, черт возьми, вздумается. С меня хватит! — закричала Лана, вырываясь из его рук.

Хитклиф положил руки ей на плечи и, кивнув головой, повел ее к лестнице. Когда они проходили мимо ее квартиры, ручка повернулась, дверь открылась, и Ким выглянула с насмешливой улыбкой на лице, когда Лана спускалась по лестнице.

— В следующий раз тебе повезет больше, — усмехнулась она.

— Закрой рот! — крикнул ей Хитклиф.

— Мне не нужна удача, сука. Мне просто нужно время, — выплюнула Лана, когда ее провожали к машине, подальше от здания.

Они остановились у ее машины, и она посмотрела на Хитклифа.

— Как ты вообще сюда так быстро добрался? — спросила она.

Он ухмыльнулся.

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

— Кейден. Конечно, — пробормотала она.

— Я думаю, тебе пора домой, хорошо?

Лана кивнула и запрыгнула обратно в машину. Она оглянулась на квартиру и мельком увидела Ким, когда та махала ей с порога.

— Улыбайся пока что, идиотка.

Лана дала задний ход своей машине и направилась обратно к Кейдену, готовясь к неизбежной схватке, которая, как она была уверена, должна была произойти.

Лана вошла в гостиничный номер совершенно измученная морально и физически. Все, чего она хотела, — это принять горячий душ и лечь спать, но этого не случилось. Морин позвонила ей на обратном пути в город и хотела встретиться. Шансы на то, что Кейден позволит ей выскользнуть или лечь спать, не рассказав о том, что сначала произошло, были ничтожны. Когда она сбросила обувь, Кейден вышел из ванной и замер. Его лицо исказилось от беспокойства и гнева, и ей захотелось скандалить и кричать на него. Сказать ему, чтобы он не ругал ее и не говорил, какая она глупая, но слова застряли у нее в горле, и вместо них вырвались рыдания. Он подбежал к ней и обнял ее, его прежнее поведение осталось далеким воспоминанием.

— Прости меня, Кейден, — сказала она, уткнувшись лицом в его широкую грудь.

— Шшш, — прошептал он, потирая ее спину.

— Я просто… Я потеряла контроль. Я… — она запнулась.

Он еще крепче обнял ее на несколько мгновений, затем отстранился и поцеловал в лоб. Она посмотрела в его великолепные глаза и растаяла. Лана была благодарна ему за то, что он утешил ее, а не заставил чувствовать себя еще хуже, чем сейчас.

— Ты меня сегодня до смерти напугала, — сказал он.

— Я все понимаю. Я и сама испугалась, — призналась она. У нее был характер, который она держала под замком, но Ким сделала невозможным для нее держать его в себе в последнее время.

— Послушай меня. В следующий раз, когда случится что-то подобное, ты придешь и возьмешь меня. Не беги с оружием наперевес в сторону опасности. Обещай мне, — сказал он.

— Я тебе обещаю. Но чтобы ты знал, я почти всю жизнь занимаюсь самообороной. Я могу постоять за себя.

Она снова склонила голову ему на грудь и прислушалась к биению его сердца у своего уха.

— Что ж, маленький Рембо, хочешь, я приготовлю тебе ванну перед ужином?

— Звучит потрясающе, но я собираюсь принять душ и встретиться с твоей мамой.

— Для чего?

Она посмотрела на его озабоченное лицо.

— Без понятия. Звучало не слишком серьезно. Я буду в ванне и вернусь примерно через сорок пять минут.

Он снова наклонился и поцеловал ее нежно, но глубоко, потом обнял за плечи и повел в ванную. Она включила самый горячий душ, какой только смогла, и повернулась к нему.

— Напомни мне никогда не злить тебя. Ты такая страшная, — поддразнил он ее, подмигнув.

Он прижался лбом к ее лбу.

— Слишком рано?

— Заткнись, — сказала она, хихикая и подталкивая его к двери ванной. Она запечатлела на нем обжигающий поцелуй, когда комната наполнилась паром.

Ким мерила шагами маленькую кухню своей квартиры, ожидая прибытия своего напарника по преступлению. Она уже собиралась позвонить и спросить, почему так долго, когда дверь в квартиру открылась и вошел Джошуа Хартвелл. Он проковылял на кухню, неся пакет с едой на вынос, поставил его на стол, где она сидела, и начал вытаскивать содержимое.

— Ну и как, сработало? — спросила Ким, откусывая большой кусок двойного чизбургера, который он только что принес ей.

— Как заклинание. Она так испугалась, что закрыла закусочную пораньше, — ответил он. Он посмотрел на окно, теперь закрытое большим куском фанеры. — А что тут произошло?

— О, просто несколько ребят играли в бейсбол, — солгала она. Она не могла сказать ему правду. Он подумает, что она некомпетентна или еще хуже, взбесится и откажется от всего этого — не вариант.

Ким улыбнулась. Ей очень нравилось то, как она договорилась с Джошем. Он связался с ней вскоре после того, как ее посадили под домашний арест, и хотел помочь ей любым возможным способом. Хотя девушка понимала, как сильно Джош ненавидит Кейдена, и то, как он говорит о нем, беспокоило ее, она нуждалась в любой помощи, которую могла получить. И не важно, откуда она пришла. Она все еще хранила шприц и флакон с того самого дня в лофте и собиралась использовать их, чтобы убедить Морин.

Ким убедит ее раскошелиться на пять миллионов долларов — честная сделка в ее глазах. У свободы не было ценника, а пять миллионов — ничто для Кэпшоу. Они с Джошем поделят сумму поровну, как только все будет сказано и сделано, но он всегда спрашивал о Кейдене больше, чем о деньгах, и это ее раздражало.

Пока он набивал рот едой, она гадала, есть ли у него хоть малейшее понимание, что она его может обмануть. Она никак не могла позволить ему сделать что-нибудь с Кейденом. Он был единственной причиной, по которой она вообще занималась этим. Нет Кейдена, нет смысла. С другой стороны, теперь Лане было уже все равно, что с ней будет.

— Так что же будет дальше? — спросил Джош, наблюдая, как она поглощает сандвич.

— Ну, — начала Ким с набитым ртом, — я расскажу Морин обо всех уликах, и она либо заплатит, либо ей грозит тюремный срок.

— И что же это за доказательства? Ты не говорить мне, что это такое, каждый раз, когда я спрашиваю.