Она широко улыбнулась, но поморщилась, когда от улыбки швы на нижней губе натянулись.

— Ой, — нахмурилась она.

Кейден притянул ее к себе и запечатлел сладкий поцелуй на разбитой коже ее губ, крем для бритья размазался по всему лицу.

— Я тоже тебя люблю.

Она откинулась назад и вернулась к своим обязанностям, когда улыбка Кейдена медленно погасла, и он посмотрел мимо нее.

— В чем дело? — спросила она, вытирая запястьем холодный крем для бритья с подбородка.

— Когда я был в коме, я был с отцом и Джоэлом, — признался он, — это было так ярко. Мы были на рыбацкой лодке, и все было так же, как раньше. Пьем пиво, ты знаешь, просто хорошо проводим время. И на мгновение мне не захотелось уходить. Было так тепло и уютно и…

— Безопасно.

Он встретился с ней взглядом, полным слез.

— Как ты думаешь, что это значит? — спросил он, ища на ее лице ответ.

— Я точно не знаю. Может быть, это был их способ присмотреть за тобой или…

— Ты думаешь, это значит, что они простили меня? — он прервал ее, слезы катились по его лицу.

Этот вопрос застал ее врасплох, и, увидев его таким грубым и эмоциональным, у нее на глаза навернулись слезы.

— Да. Я думаю, что именно это они имели в виду. Думаю, это означает, что они прощают тебя и хотят, чтобы ты наконец простил себя, — продолжила она. Лана поставила пластмассовую миску и щетку на стол и отодвинула их в сторону.

Кейден больше не мог сдерживать свои чувства и заплакал от ее утешительных слов. Она обняла его, и он крепко прижался к ней, выпуская все это наружу. Лана не могла себе представить, что такое переживание может значить для него, и надеялась, что он обретет покой и, наконец, простит себя, кем он был раньше. Она поцеловала его в макушку и держала так целую вечность, словно не хотела отпускать.

Ким сидела в холодной тюремной камере и обнимала себя руками. Комната, размером не больше туалета на заправке, пахла так, что девушку чуть не стошнило. Сидя там уже больше недели, она понятия не имела, что происходит во внешнем мире. Судья отказал ей в залоге, и она должна была сидеть там до суда. «Как там Кейден? Простит ли меня когда-нибудь Морин? Неужели я проведу остаток своей жизни в тюрьме?» Эти вопросы повторялись в ее голове ежедневно.

Мысль о том, чтобы провести остаток своих дней в подобном месте, вызвала дрожь, пробежавшую по ее спине, и она почти пожалела о том, что сделала. «Если бы Лана просто сделала то, на что согласилась, Кейден не был бы сейчас в коме». Вместо этого они планировали бы роскошную свадьбу, на подготовку к которой она потратила многие часы своей жизни. Ким встала и обошла маленькую клетку, планируя свой следующий шаг. Ей нужно было поговорить с Морин.

Это была ее единственная надежда, иначе она сгниет здесь, а Лана получит свободный доступ к Кейдену. Ким была благодарна, что она не убила ее, хотя это не было ее намерением. Она не была уверена в своих намерениях. В ту ночь все, о чем она могла думать, это как они вдвоем возвращаются в дом Паулы, и все забывают о ее существовании. В жизни Морин появился новый мужчина, Паула ненавидела ее, а улики, которые она собиралась предъявить Кейдену, исчезли. Не самая лучшая идея — пытаться удержать его, но это все, что у нее было. Теперь у нее ничего не осталось — ну, почти ничего.

Ким колотила по камере, гремя ржавым металлом, пока шаги охранника не послышались поблизости. Звук ключей, брякающих с каждым шагом по коридору, означал, что охранник уже в пути. Офицер Бетти Вудборн прошла по коридору и уселась перед камерой, скрестив руки на груди и склонив голову набок. Она была афроамериканкой, высокой, с кудрявой стрижкой эльфа.

— В чем проблема? — усмехнулась Бетти, щелкая жвачкой.

— Мне нужно позвонить прямо сейчас, — потребовала Ким.

Бетти закатила глаза

— Ты чертовски хорошо знаешь, что тебе нужно подождать, время для звонка еще не наступило.

— Ты нарочно ведешь себя как стерва! — пискнула Ким.

Она топнула ногами и разочарованно вскрикнула. Бетти несколько раз постучала по камере дубинкой.

— Не заставляй меня снова входить туда и удерживать тебя, девочка, — предупредила она.

Ким мгновенно успокоилась и села на кровать толщиной в один дюйм. Бетти прошла по коридору, оставив ее одну в холодной темной комнате. Когда Ким доставили, она была без сознания и в наручниках, и было мучительно думать, что тебя приковали к кровати. Пружины два дня впивались ей в спину, пока ее не освободили. Она извлечет из этого урок и подождет правильного времени, чтобы сделать свой звонок и продумать свой следующий шаг.

Кейден и Лана расположились в спальне Паулы на первом этаже. Лана закончила заправлять кровать и осмотрела пространство, убедившись, что оно безупречно. Это было похоже на все остальные комнаты в доме. Просторная комната с мебелью черного дерева и плюшевым белым ковром под кроватью с балдахином на фоне панорамного окна. К сожалению, это была комната, в которой Ким проводила большую часть своего времени, когда та готовила заговор против Кейдена, и это немного смущало Лану.

Единственной спасительной милостью было то, что она надежно заперта до слушания дела, которое состоится через несколько недель. С тех пор как Лана начала спать в палате вместе с Кейденом, на прошлой неделе, ей иногда снились кошмары. Она просыпалась среди ночи, обнаруживала Ким, стоящую над их постелями, и вскакивала, вся в поту, вцепившись в простыни. Кейден лежал спокойно, храпел и не шевелился. Он, казалось, спал прекрасно, большую часть ночей, несмотря ни на что, и это немного беспокоило ее. «Как он мог проспать все мои терзания?» Она задавалась этим вопросом, вытирая пот с лица и шеи в те ночи.

Лана подскочила к шкафу и схватила его кожаную куртку со спинки стула с зеркалом. Она повесила ее на вешалку и обошла комнату без костылей. Ее нога прекрасно заживала, но пока что придется повременить с двенадцатичасовым графиком в больницах. Рука Кейдена все еще была искалечена, и хотя он пытался сделать вид, что это его не беспокоит, Лана знала, что это не так.

Кейден сидел в кресле-каталке в гостиной, работая со своим физиотерапевтом, а Морин нависала над ним, как над младенцем.

— Не торопись, милый, — ворчала Морин, пока Кейден пытался оторвать ногу от пола. Его физиотерапевт Тео бросил на нее взгляд, явно раздраженный ее постоянным вмешательством.

— Пусть идет в своем собственном темпе, миссис Кэпшоу, — сказал Тео. Он был высок, около шести футов ростом, одет в зеленую рубашку поло с нашивкой Манхэттенского Учреждения Физической Терапии на нагрудном кармане. Морин привезла его из Нью-Йорка, потому что он был лучшим, и именно это нужно было Кейдену, как она думала.

— Я понял, мам, пожалуйста, — проворчал Кейден, пытаясь приподнять ногу на дюйм от пола.

Его правая рука была на синей перевязи, только гипс был теперь от локтя до запястья, и Кейден ухватился за подлокотник инвалидной коляски левой рукой. Наконец, его нога приподнялась на пару дюймов от пола, прежде чем он опустил ее обратно. К счастью, его бедро почти зажило, но мужчине еще предстояло пройти долгий путь, прежде чем он снова сможет ходить. Лана запрыгнула на костылях в безупречно чистую кухню и наблюдала за перепалкой между Морин и Кейденом, чувствуя, как пульсирует ее собственная лодыжка. Она полезла в шкафчик за анальгетиком, когда слабая боль пронзила низ ее живота.

За последние несколько дней она пару раз испытывала это странное ощущение, но не была встревожена. Это было в порядке вещей, когда ребенок рос, но все равно нужно рассказать врачу. Ее третья встреча с гинекологом была через несколько часов, и она очень надеялась, что сможет пойти одна на этот раз. К несчастью, Морин настояла на том, чтобы Паула сопровождала ее, как и в предыдущие два раза. Ее это вполне устраивало, и хотя перемены в Морин, казалось, не прекращались, Лана все еще чувствовала себя неловко из-за того, как хорошо она себя вела. Если бы не это обхаживание Ким, ничего этого не случилось бы вообще, и ей было трудно принять это.