Она взяла его здоровую руку и поцеловала исцарапанную и покрытую синяками плоть. Сзади послышались тяжелые шаги, запах одеколона подсказал ей, кто это, и она не стала оборачиваться в его сторону.

— Ты что, с ума сошла? — обвиняющим тоном произнес он, держа в руках огромную пластиковую чашку с кофе. Запах заставил ее на минуту ощутить его вкус.

— Я не оставлю его, Сэм, так что просто успокойся, — прогудела она, потирая руку Кейдена, молясь, чтобы он открыл глаза и дал ей знать, что с ним все в порядке.

— Отлично, — проворчал Сэм, — но копы захотят взять показания.

— Знаю, но не сегодня. Пожалуйста.

Он наблюдал за ней и за тем, как она смотрела на Кейдена, не понимая, как сильно она любит этого незнакомца. Он вспомнил время, когда она смотрела на него таким же взглядом, и знал, что он сам виноват. Он медленно подошел к дивану в отдельной комнате и сел. Сэм еще раз посмотрел, как она потирает руку Кейдена, и схватил журнал со стола. Сэм не собирался оставлять ее, чтобы справиться с этим в одиночку, какой бы упрямой она ни была. Мужчина сделал глоток кофе и начал читать «National Geographic» примерно шестилетней давности, который мог бы быть и посвежее. 

Прошла неделя с тех пор, как Ким арестовали, и это успокоило Лану и всех остальных, но Лана все равно не отходила от Кейдена. Морин и Паула не отходили от них ни на шаг, и, как ни странно, Морин была у нее на побегушках. Она даже потребовала принести в палату еще одну больничную койку, чтобы Лана могла выздоравливать вместе с ним. Путь Морин к искуплению оказался правдоподобным, и недопонимания, которое было у них несколько месяцев назад, превратились в организацию поддержки — пока что.

Зато Сэму тяжело было понять, что она не нуждается и не хочет его помощи. Даже несмотря на то, что он помог спасти жизнь Кейдена, она была благодарна ему, но ей было некомфортно, что ее прошлое смешалось с настоящим. Если бы Сэма не было рядом, все могло бы быть еще хуже, и она напоминала себе об этом всякий раз, когда начинала выходить из себя. Ее родители все еще были в городе и собирались скоро вернуться домой, так как теперь все стало более определенным. Несмотря на это, они каждый день пытались уговорить ее последовать с ними домой.

Лана лежала в своей постели, повернув голову к Кейдену, и глядела на щетину на его лице. Ему нужно было побриться, она попросит медсестру принести все необходимое, чтобы самой все сделать позже вечером. «Пожалуйста, поправляйся, Кейден». Теплое покалывание и жгучие слезы снова грозили выплеснуться из ее глаз, и девушка сморгнули их. Она была слишком измучена, чтобы тратить силы на слезы, и не хотела давать родителям или Сэму повод думать, что ей нужно, чтобы они остались подольше. Лана любила, когда родители были рядом, но они еще многого не понимали, и ей не хотелось ни с кем встречаться в последние месяцы. По крайней мере, ни с кем, кроме Кейдена.

Его врач, доктор Ролль, высокий человек с большими добрыми глазами и седеющими волосами, постоянно информировал их о его состоянии. Опухоль в его мозгу спала, и скоро они уменьшат количество анестезирующих лекарств, чтобы вывести его из искусственной комы. Лана безмолвно помолилась, чтобы Кейден не пострадал, и продолжала смотреть, как он мирно спит, готовая взять на себя все, что нужно, чтобы защитить его.

Они стояли вокруг кровати, смотрели и ждали, что Кейден пошевелится или скажет что-нибудь. Час назад они медленно снизили дозу лекарств, удерживающих его в медикаментозной коме, и оставалось только ждать, когда Кейден проснется. Никто не произнес ни слова, пока они ждали каких-либо признаков того, что с ним все в порядке. На лице Ланы отразилось страдание, когда она, Паула и Морин обменялись встревоженными взглядами. Сэм тоже был здесь, утверждая, что обеспокоен, но Лана была уверена, что он присутствовал больше из-за нее, чем из-за Кейдена. Никто не сказал ему ни слова, и он сел в кресло напротив, чувствуя себя посторонним.

— Мы должны набраться терпения. Помните, это займет некоторое время, — сказал доктор Ролль после нескольких минут напряженного ожидания.

Лана уже знала об этом, но от этого легче не становилось. Она кивнула ему, села на край кровати и схватила Кейдена за руку.

— Ну же, малыш. Открой глаза, — сказала она.

Морин села с другой стороны кровати и схватила его за другую руку, все еще в гипсе.

— Он настоящий боец. С ним все будет в порядке, — заверила она, улыбаясь сквозь слезы.

— Думаю, будет разумно дать ему отдохнуть, может пройти несколько часов, прежде чем он проснется, — невозмутимо произнес доктор Ролль.

— Согласна, — сказала Паула, — пойдем, мам.

— Я хочу быть здесь, — запротестовала Морин, поворачиваясь к ней.

— Со мной… все хорошо… — выдавил Кейден.

— Кейден! — взвизгнула Лана.

Он застонал и облизал сухие, потрескавшиеся губы. Он медленно открыл глаза, пытаясь сосредоточиться, и, увидев его прекрасные глаза цвета морской волны, Лане захотелось плакать.

— Лана? — он прохрипел, потом закашлялся. Доктор Ролль приподнял его кровать.

— Успокойтесь, не пытайся говорить слишком много. Мы принесем вам воды.

— Да, я здесь. Я здесь, Кейден, — ответила она, изо всех сил держась за его руку.

— Это мой мальчик, — добавила Морин, приглаживая его волосы, наклоняясь и целуя в лоб. Сэм встал и подошел к кровати позади Ланы, скрестив руки на груди.

Сестра Томпсон вошла в комнату с розовым кувшином воды, несколькими пластиковыми стаканчиками и поставила их на столик.

Лана схватила кувшин, налила ему воды и помогла попить.

— Мне нужно осмотреть его, — сказал доктор Ролль, тронув Морин за плечо. Она встала и отошла в сторону.

— Конечно, — ответила она.

— Кейден, это доктор Ролль. Вы знаете, где находитесь? — спросил он, светя фонариком ему в глаза.

— В больнице, — ответил он.

— Да, это хорошо. Вы помните, какой сейчас год? — продолжал доктор Ролль.

— Двадцать, семнадцать, — ответил Кейден. Он не сводил глаз с Ланы и сжал ее руку.

— Это очень хорошо, — продолжал доктор Ролль.

— Ему повезло, — вставил Сэм.

Кейден посмотрел на него, нахмурившись.

— Кто это? — спросил он.

Лана повернула голову к Сэму, потом снова к Кейдену.

— Это Сэм, — сказала она, наконец.

— Он был там, я помню… — начал Кейден.

— Да, он спас тебе жизнь, — перебила его Морин.

Кейден снова встретился взглядом с Ланой.

— Спасибо, — сказал он и снова посмотрел на Сэма.

— Не стоит благодарности, — он повернулся к Лане, — я пойду, оставлю вас наедине.

— Да, и мы тоже, — добавила Паула.

Лана кивнула, не поворачиваясь в их сторону. Она не сводила глаз с Кейдена, когда Сэм вышел, а Паула практически потащила за собой Морин.

— Что я пропустил? — он слабо улыбнулся.

У Ланы было столько всего, что она должна была ему рассказать, но слова застряли у нее в горле. Она не знала, с чего начать, и разрыдалась, опустив голову ему на грудь.

— Тише, — утешил он, — все будет хорошо.

Она кивнула, когда он погладил ее по спине, и снова села.

— У нас будет ребенок, — только и смогла выдавить она, и глаза Кейдена стали на два размера больше, а улыбка на его лице стала такой же.

После серии тестов, проведенных доктором Роллем и несколькими другими врачами, Кейден с трудом припомнил все подробности того, что произошло той ночью. Лана провела следующие несколько дней, образно говоря, медленно проводя его через события, пока он не начал вспоминать самостоятельно. После того, как врачи провели свои тесты, они определили, что у него нет никаких повреждений мозга, но ему потребуется время, чтобы прийти в себя после того, что произошло с его телом физически. Его двигательные навыки не пострадали, он знал, какой сейчас год, и вскоре после этого он вспомнил все, что привело его в больницу в деталях. Когда Доктор Ролль использовал свой фонарик, чтобы проверить движения зрачка, Кейден протянул руку Лане, которая стояла у кровати рядом с Паулой, Морин, Хитклиффом, Кирком и Сэмом.