— Кейден… умер?

Она затаила дыхание, ожидая, что кто-нибудь ответит, и ее красные усталые глаза, полные слез, метнулись к каждому из них. Мать шагнула вперед и поцеловала ее в лоб.

— Нет, малышка, но с ним все не так хорошо, — призналась она.

Руперт кивнул Сэму, который повернулся и вышел из комнаты. Лана посмотрела на родителей.

— Что происходит? — спросила она, озабоченно наморщив лоб.

Сэм сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем постучать в дверь палаты три-пятнадцать, всего в нескольких шагах от комнаты Ланы. Паула, высокая и статная, открыла дверь, ее длинные каштановые волосы спадали на плечи. Морин нависла над Кейденом, лежащим без сознания, забинтованным и в синяках, с гипсовыми повязками и трубками в горле, чтобы дышать. Замерев Паула, кивнула в его сторону и подняла брови в знак вопроса.

— Лана проснулась, — объявил он, едва успев закончить фразу, как Паула протиснулась мимо него и вышла из комнаты.

Морин поцеловала Кейдена в лоб и вышла в коридор вслед за дочерью.

— Спасибо, — шепотом поблагодарила она, проходя мимо него и направляясь в комнату Ланы.

Сэм посмотрел на Кейдена и покачал головой. Кейден был в полном беспорядке, и Сэм был счастлив, что именно Кейден, а не Лана принял на себя удар. Образ машины, мчащейся к ним, снова и снова прокручивался в его голове — к Лане, — а потом их тела подбросило в воздух. Убедившись, что с Ланой все в порядке, он бросился спасать ее парня? Жениха? Он сделал бы все это снова, потому что он такой, какой есть. Но Сэм не мог не злиться, что Лана стала частью почти смертельной семейной авантюры, которая едва не отняла у нее жизнь. Сэм поклялся, что сделает все возможное, чтобы защитить ее, даже если для этого придется увезти ее домой, подальше от него. Он закрыл за собой дверь и ушел.

— Кома? — Лана задохнулась от изумления, едва веря своим словам. Когда вошла Морин, Паула присела на краешек кровати и взяла ее за ушибленную руку.

— Медикаментозная кома. Отек мозга… — она начала, но не смогла продолжить.

— Я понимаю почему, — призналась Лана. Будучи сама медсестрой, она прекрасно все поняла. Когда они вводили кого-то в медикаментозную кому, это помогало восстановить травму головы и уменьшить любой риск повреждения мозга.

— Где она? — спросила Лана, когда ее печаль превратилась в холодный гнев. Та самая «она», о которой идет речь? Ким, его маниакальная бывшая подружка, которая использовала полицейскую машину, чтобы сбить их, как придорожный убийца.

Паула посмотрела на Морин и молча опустила голову.

— Этого мы не знаем. Она сбежала в суматохе всего этого, — призналась Морин.

Лана медленно опустила голову на подушку, чувствуя, как ярость бурлит где-то так глубоко внутри, что девушка даже не подозревала о ее существовании.

— Значит, она где-то бродит, и вполне может вернуться и закончить то, что начала… — ответила Лана, пораженная таким поворотом событий.

— Она не уйдет далеко, уверяю тебя, — твердо заявила Морин, ее глаза были цвета ледяного льда.

— Он в комнате три-пятнадцать, буквально дальше по коридору, и к вашим комнатам приставлен полицейский, — объяснила Паула.

— В любом случае, я думаю, тебе нужно вернуться домой, — простонал Руперт, хватая ее за руку.

— Я не оставлю его, папа. Я не могу, после всего, что случилось, — возразила она.

— По-моему, именно из-за всего, что случилось, ты должна была сбежать в горы, — подхватила Вероника. Морин бросила на Веронику свирепый взгляд, и две женщины несколько напряженных мгновений смотрели друг на друга с вызовом.

— Мы дадим тебе отдохнуть, хорошо? — выпалила Паула, чувствуя, как энергия в комнате за одну наносекунду перестала быть грустной и перешла в опасную.

Лана кивнула ей, и Морин наклонилась ближе.

— Я знаю, что мы не очень хорошо начали, Лана, и мне очень жаль. Что касается Ким, то в аду не найдется ни одной щели, в которой эта сука могла бы спрятаться, — заявила она и вышла из комнаты, холодная, спокойная и собранная. Самая опасная тройка эмоций, которой обладала Морин.

— Мне нужно поспать, — зевнула Лана, глядя на Сэма в надежде, что он понял намек.

Вероника еще раз поцеловала ее в лоб и больше не настаивала, за что Лана была благодарна.

— Мы остановились в гостинице «Tavarian Inn» в двух кварталах отсюда. Если тебе что-нибудь понадобится, звони нам. Пожалуйста, — сказала она, хватая свою сумочку с дивана.

— Обязательно, но здесь мне будет хорошо, — настаивала Лана.

Руперт наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Спокойной ночи, малышка, — они оба вышли из комнаты, оставив Сэма позади.

Теперь, когда они остались вдвоем, он склонился над ней и пристально посмотрел на нее. У него было такое же выражение лица, когда она упала на задницу перед ним и его девушкой в продуктовом магазине несколько месяцев назад.

— Я не нуждаюсь в твоей проклятой жалости, Сэм, — упрекнула она, устав от того, что выглядит для него как благотворительный фонд.

— Я знаю. Ты уже большая девочка, — ответил он, — но я еще немного побуду здесь.

Лана поняла, что спорить бесполезно, и, отодвинувшись от него, закрыла глаза. Сэм взял потрепанный журнал с прикроватного столика и устроился поудобнее на диванчике. Она тихо помолилась за Кейдена и уснула.

Ким с трудом дышала, пока поднималась по последнему лестничному пролету на третий этаж Shelby General в поисках комнаты Кейдена. Чуть раньше тем же вечером она подслушала, как медсестра обсуждала его состояние в местном баре среди своих друзей. Это было место, куда большинство сотрудников заходили после смены, и она сама каждую ночь пряталась в темных углах, держась подальше от посторонних глаз и насторожив уши. Кейден лежал в комнате три-пятнадцать, и это было все, что нужно было знать Ким, прежде чем отправится в ночь. Дерьмово быть в бегах — ее лицо было в каждой сводке новостей и в местной городской газете. Ей удалось найти мотель, который запрашивал только наличные и не требовал удостоверения личности, поэтому на данный момент он был идеальным. С копами на каждом шагу ее маскировка состояла из пары огромных темных солнцезащитных очков и шляпы — не оригинально, но это было все, что она смогла достать в такую трудную минуту.

Новость о том, в каком состоянии находится Кейден чуть не убила ее, Ким не могла уехать из города, не повидавшись с ним. Это было рискованно, но она ничего не могла с собой поделать. Она должна была попрощаться — даже если это означало, что ее поймают. Выражение его лица, когда машина врезалась в него, снова и снова прокручивалось в ее голове. Она была ослеплена яростью, глядя, как они стоят на тротуаре — то, как он смотрит на нее, целует ее. Они были счастливы, и каждый получил то, что хотел в ту ночь, кроме нее, и никому не было дела до ее чувств.

Лана уйдет в закат с жизнью, которую она заслуживает.

Наконец Ким остановилась у большой металлической двери на площадке третьего этажа, потянула за ручку и вошла в крыло больницы.

— Готов ты или нет, но я иду, — прошептала она себе под нос и зашагала по коридору.

Удар о кровать пробудил Лану от глубокого сна. Пока ее глаза привыкали к затемненной палате, кто-то стоял над ее кроватью. Ее сердце бешено заколотилось в груди. «Это Сэм или, что еще хуже, Ким?» У нее не было ни возможности убежать, ни времени, чтобы среагировать.

— Прости, что разбудила тебя, милая, но я должна сделать тебе укол, — тихо объяснила медсестра. Лана задержала дыхание, когда ее глаза привыкли к темноте. Теперь она могла видеть лекарства, разложенные на столике над кроватью.

Лана оглядела комнату, пока медсестра включала верхний свет над ее кроватью. Свет был не яркий, но достаточно, чтобы увидеть, что она одна — Сэм ушел. «Наверное, на ночь пошел в отель», — подумала она. Медсестра протерла внутреннюю сторону ее руки спиртовой салфеткой, затем обвязала руку неудобным жгутом в поисках вены. И тут Лану осенила идея. Она должна увидеть Кейдена сегодня вечером, сломана ее нога или нет.