— Он на меня злобно смотрит, — насмешливо произнесла Лилия, кидая на Альентеса лукавый взгляд в зеркало переднего вида.

— Don't pay attention, — не менее насмешливо отозвался Джордж, поглаживая даму по коленке в сетчатом чулке, — Мой братик ужасно ревнует. К тому же он еще не знал женщин.

— Да?! — оживилась Лилия, — Такой взрослый девственник, так редко встретишь нынче. Я люблю открывать людям новые горизонты.

— Неужели? По тебе не скажешь, что ты любительница молодой поросли.

— Они так наивны…

— Может, просветишь моего брата, — рука Джорджа резко скользнула девушке под юбку.

Она залилась смехом, сжимая руль.

— Гленорван, — тихо, но строго произнес Альентес, — Прекрати делать, что делаешь. Мне подачки не нужны. Ты мне сейчас напомнил свою мать, пытающуюся всеми способами устроить твою судьбу. У вас это явно наследственное.

Джордж обернулся на монаха и в упор посмотрел на него пристальным взглядом. Голубые глаза словно скопировали все потаенные мысли парня.

— Как знаешь, — хмыкнул американец, — Я хотел помочь тебе, но ты оказался слишком смышленым.

— Сможешь меня наказать за мою провинность.

— Уволь, я обойдусь. У меня есть дела поважнее, — рука Джорджа так и плясала под платьем Лилии, она же силилась не потерять управление, хоть и отдавалась почти целиком теплым волнам удовольствия.

С горем пополам, пропуская светофоры и подрезая другие авто, чудом избежав встречи с московскими вечно голодными ГИББД-шниками, троица таки добралась до отеля, где проживал Гленорван и по велению судьбы теперь и Альентес.

Лилия уже не отлипала от Джорджа, они так и зашли в отель четырехногим чудовищем. Гленорван в долгу не оставался, он щедро отвечал девушке на ласковые прикосновения столь же страстными щипками и поглаживаниями.

Потом чудовище из слившихся людей переместилось в номер. Альентес шел следом, не отставая, но и не смотря на своих спутников. В номере, прямо на полу, чудовище окончательно слилось воедино и стало выполнять сложные и в тоже время быстрые телодвижения, издавая при этом сладострастные возгласы. То и дело в разные стороны летели детали повседневного гардероба обоих полов. Альентеса даже чуть не задело блузкой Лилии, но он отскочил, брезгливо поморщившись. Когда же он, наконец, понял, что происходящее действо стало слишком интимным и откровенным, он бросил на ритмично содрогающееся чудовище презрительный взгляд и вышел вон, смачно захлопнув за собой дверь.

Через четверть часа Лилия заплетающейся и неуверенной походкой подошла к двери и распахнула ее. Она хотела прицепить табличку Don't disturb.

— Вау! — нечаянно выпалила она, удивленная неожиданным видом. Перед ее взором предстал Альентес, сидящий на корточках рядом с дверью.

— Деточка. И ты все слышал? — рассмеялась Лилия, облокотившись на дверной косяк всем телом, так, что через вырез на рубашке Гленорвана, которую она небрежно накинула, открылся зрительный доступ к обнаженной груди.

Альентес перевел свой взгляд с девушки на противоположную стену.

— Ты не хочешь смотреть на меня? — Лилия вызывающе соблазнительно провела руками по бедрам.

— А надо? — отозвался парень, не меняющий направления взгляда, — Тебе же должно быть достаточно.

— Откуда ты знаешь?

— Судя по звукам, что вырывались из номера, я все-таки прав.

— Стоило присоединиться к нам, негоже такому юному и полному энергии мальчишке скучать в одиночестве.

— Излишне.

— Ну, почему же? — Лилия наклонилась к Альентсу и провела кончиками пальцев по его щеке. Парень вздрогнул и вскочил на ноги. В его глазах застыло ожидание неминуемого подвоха.

— Не надо так нервничать, я не кусаюсь, — Лилия подошла ближе и принялась обтираться телом об смущенного монаха.

Ее руки скользнули по его груди к низу живота.

— Что? Никакой реакции? — осведомился, вышедший в коридор Гленорван.

— Нет, он остался равнодушен, — насмешливо бросила женщина, отдергивая от парня руки.

Альентес отвернулся от парочки, его глаза застыли на узорчатой ковровой дорожке.

— Ну же, Альентес, подай нам знак, — вставил Джордж. Его палец прошел дугой по груди монаха. На этот раз парень отреагировал, его щеки вспыхнули, а тело пробила дрожь. Он закусил губу.

— Ого, — протянула Лилия, — Какая бурная реакция на одно прикосновение! Ты его возбуждаешь гораздо сильнее меня.

— Я в курсе, мой брат ужасно воспитан.

— Ты говорил, а я думала, что ты просто подтруниваешь над ним.

— Нет.

Джордж взял Альентеса за запястья обеих рук и, подняв их над головой монаха, прижал к стене.

— Lily, ты ведь хочешь поразвлекаться? Действуй. Попробуй сломать программу.

— Конечно, хочу, — облизнулась девушка, и снова навалилась на Альентеса, давая волю своим ненасытным тонким пальчикам.

Парень закрыл глаза, сводя брови в линию неприятного ожидания.

— Ноль, чистый ноль, — разочарованно заключила Лилия, отходя от своей жертвы, — Меня еще никто так не обижал. Эдакая пощечина по моей репутации соблазнительницы.

— Брось, darling, ты неотразима. Это мой брат неправильный.

— Я заметила.

— В таком случае, позволь мне загладить вину семьи вместо брата?

— Ха-ха, — довольная Лилия растеклась сладкой улыбкой, — Я позволяю. Пойдем в номер?

— You are welcome? — Джордж учтиво приоткрыл перед девушкой дверь.

Она скользнула внутрь.

— А я? — тихо спросил Альентес, не поднимая глаз на своего «хозяина».

— А ты здесь лишний, — высокомерно выпалил Джордж, — Жаль, что не получается сделать из тебя нормального человека. Становится скучно…

— Ты прогоняешь меня?

— В данный момент времени, да.

— Джордж, я люблю тебя.

— Да заткнись ты, — Гленорван сдвинул брови, — Мне не нужна твоя развращенная и болезненная привязанность. Они напрягают, мне надоело с тобой возиться, ты хуже пиявки, честное слово.

Джордж был раздражен. Трудно сказать, чем именно, то ли действительно он устал от навязчивого и постоянного присутствия монаха, то ли его огорчало, что тот не реагирует на все попытки американца вдохнуть в него жизнь.

— Так накажи меня, вели исчезнуть раз и навсегда, — твердо проговорил Альентес, смотря на собеседника исподлобья.

— К чему… Ты забавный, ты меня развлекаешь, — нарочито без эмоций кинул Джордж, — Ты ведь сам говоришь, что ничего не стоишь. Пустое место, куда можно и следует плевать. Отстойник для грязи. Тебя ведь следует использовать именно для таких целей. Вот смотрю на твое лицо и так, и подбивает меня сделать тебе какую-нибудь гадость.

— Так сделай… — пожал плечами Альентес.

— Мне и трогать тебя противно. Ты ведь не Лилия, и вообще не можешь называться полноценным человеком.

Монах не ответил.

— Что? Все еще считаешь, что я добр к тебе? — холодно осведомился Джордж, искоса смотря на парня своими чарующими голубыми глазами, — Неужели и слова любви повторишь?

— Я никогда не отказываюсь так легко от своих слов, — кивнул Альентес.

— Дороги как навязчивые идеи?

— Возможно.

— И тебя все устраивает? Ты стерпишь мои оскорбления?

— Да… Хозяин.

— А если я прикажу переспать с Лилией?

— Я не смогу… Даже при твоем и своем огромном желании.

— А ты смоги! — жестко надавил голосом американец.

— Никак, не получится, я просто не могу… Физически. Невозможно…

— Ущербный калека, ты так многого лишаешься, — надменно рассмеялся Джордж.

— Я понимаю и осознаю свое положение, но я уже давно смирился.

— Ты как червяк, так же безволен и бескостен. Бесполезное существо, с жалкими потугами проявить свое собственное «Я».

— Ты прав…

— Неужели не хочется оспорить?

— Нет.

— Что и требовалось доказать.

— Наверное…

— Ты привык быть девкой, позорно выполнять роль самки. Вот твое место. Как низко! Никакой воли или самолюбия. Ведь ты даже готов отдаться любому, кто попросит. Как дешевая портовая шлюха.

— Попроси, Гленорван. Ты увидишь всю степень моего падения.