— Возможно, я просто бракованный, — пожал плечами Алконост.

Принц захохотал.

— Значит, решено, — объявил он, — с меня — корабль и убежище, с вас — похищение гидры и транспортировка на космодром, — Бастет вдруг обвел глазами заговорщиков и усмехнулся. — Я буду скучать по вас. Прилетайте ко мне на Маёл. Все.

Алконост впервые поглядел на него с симпатией.

— Все возможно.

Заговорщики разделили обязанности. Бастет взял на себя переговоры с Лагертом и Найтоном, Селена — с Гвен, а Алконост — с Рухом. Кирине досталась одна-единственная задача: не сорвать их преступный сговор, вызвав подозрения у Капитана. В этом деле она была профи. Жить через стенку от Церсея, храня опасную тайну, было для нее привычным делом.

Впрочем, Капитан вряд ли был способен о чем-то заподозрить. Кирина столкнулась с ним в гостиной утром, но он заметил ее лишь после приветствия. Касианец взглянул на нее как на приведение, и девушка поняла, что он плутал глубоко в собственных мыслях. Из всей одежды на нем были только пижамные штаны. Стиснутые кулаки лежали на коленях. Кирина заметила, как сквозь чешуйчатые пальцы льется молочный свет, но не стала спрашивать, отчего он решил дополнить спальный костюм драгоценными запонками.

В обеденном зале было полно народу, однако стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь редким звоном посуды. Кирина посмотрела на одинокий стол, который обыкновенно занимала Линда, рассчитывая обнаружить его свободным. Однако он не пустовал. Мила сидела в гордом одиночестве, с аппетитом уплетая завтрак. Кирина не смогла припомнить, когда в последний раз видела ее в обеденном зале, но отметила, что Хель выглядит лучше, чем обычно.

В ожидании завтрака Кирина отыскала глазами Лагерта. Мастер мантикор методично пережевывал рагу, игнорируя попытки Утавегу завести траурный разговор. Землянка была уверена, что Бастет уже посвятил его в план похищения гидры, однако ни один ус на седом лице маёльца не дрогнул, выдавая волнение. Кирина удовлетворенно вздохнула: на Лагерта можно было положиться. Также она не сомневалась в Найтоне и Рухе. Первый, судя по всему, был готов ввязаться в любую авантюру, а второй уже доказывал свою преданность Алконосту и готовность пойти против Мастера, если дело затрагивало его обостренное чувство справедливости. Гвен тоже должна была оказаться сговорчивой. В конце концов, им было известно о ее неудавшемся побеге.

Тихонько звякнув, на стол перед Кириной опустилась чашка какао.

— Я не заказывала, — произнесла она, поднимая глаза на официанта.

Бруно стоял, зажав подмышкой поднос. Кирина напряглась, подозрительно разглядывая брата.

— Мы можем поговорить вдвоем? — робко попросил он.

Девушка поймала себя на том, что не хочет оставаться с ним наедине, однако не смогла отказать. Так и не дождавшись еды, она поднялась и последовала за братом.

Бруно зачем-то повел ее в сад. Им пришлось пройти через атриум, где так и стояла витрина с напомаженным трупом, буравившим васильковыми глазами потолок. Стеклянный гроб утопал в цветах: белых, алых, синих и даже черных розах.

«Линда ведь любила нарциссы», — подумала Кирина и спешно отогнала от себя мысли о покойнице. Уже завтра репортеры напоследок запечатлеют мертвую принцессу в хрустальном гробу, и Линда Реон, наконец, обретет покой.

Они вышли под открытое небо, и Бруно поманил сестру за собой, уходя в самую глубь сада. Девушке сделалось не по себе. Она потерла ушибленное братом плечо, раздумывая, для чего ему понадобилось уводить ее так далеко от посторонних глаз.

— Я не должен был тебя бить, — виновато произнес он, заметив ее жест, — ты ведь моя сестра. Прости меня.

Кирина осторожно кивнула. Бруно остановился, огляделся по сторонам и, сочтя, что они ушли достаточно далеко, усадил сестру на скамью и сам опустился рядом.

— Ты заменила мне родителей, а я все это время вел себя как неблагодарный поддонок по отношению к тебе. Наверное, отец всыпал бы мне по первое число, узнай он, что я поднял на тебя руку.

Кирина молчала, с подозрением слушая брата.

— Ты говорила, у тебя есть их снимки, — вдруг проговорил он. — Сможешь мне их показать? Ты давно предлагала, но боялся увидеть на них двух незнакомцев — ведь я совсем не помню родителей.

Кирина постаралась скрыть, что он задел в ней самую чувствительную струну, выжидая, к чему ведет брат.

— Теперь я понял, что зря боялся, — признался он, запустив пальцы в тугие кудри на голове, — ведь они похожи на тебя, на нас с тобой. Мы — их продолжение, — Бруно вскинул на нее огромные выразительные глаза, так похожие на глаза матери. — Я подумал над твоими словами, Кирина. Ты права: пора убираться отсюда. Нам обоим.

Из груди девушки против воли вырвался шумный вздох. Бруно понимающе улыбнулся ей.

— Мы должны быть вместе до конца. Ради папы и мамы, — он взял ее за руку, а когда отпустил, в ней остались три маленькие черные звездочки, каждая величиной с пивную крышку.

Кирина недоуменно поднесла их к глазам.

— Что это?

— Бомбы.

Кирина вскрикнула и хотела отшвырнуть их прочь, но Бруно схватил сестру за руку и стиснул ее пальцы в кулак.

— Не бойся, они не активированы.

Девушка почувствовала, как что-то пульсирует в сжатой ладони. Наверное, это билась в венах кровь, разгоняемая неистово колотящимся сердцем.

— Откуда они у тебя? — прошептала она.

— Айзек получил их от Старшего брата вместе с приказом отомстить пришельцам за убийство Линды Реон, — лихорадочно зашептал Бруно и добавил, не скрывая ликования. — Он существует, Кирина, существует! Как ты могла усомниться?

— Но как… как он их пронес мимо караула? — только и пролепетала она. Досмотр при входе на территорию Посольства должен был обнаружить любое оружие.

— Это новая секретная технология, пришельцы о ней еще ничего не знают, — гордо сообщил брат и крепче сжал пальцы, не давая сестре разомкнуть ладонь. — Айзек не хотел посвящать тебя в нашу миссию. Но я уговорил его дать тебе последний шанс, чтобы ты могла оправдаться перед Старшим братом.

— Чего вы от меня хотите? — ослабевшим голосом шепнула Кирина.

— В Посольстве есть место, куда из всех нас сможешь проникнуть только ты.

— Комитет безопасности, — догадалась она.

— Ловушка, в которую мы загоним чудищ, чтобы истребить их всех разом, — глаза брата загорелись фанатичным огнем.

— Что такое ты говоришь? — пролепетала Кирина. Кисть, зажатая в руке брата, взмокла.

— Мы устроим атаку, чтобы монстры сами ринулись в свой капкан, — голос брата звенел от возбуждения. — У них нет оружия, а гвардия не подоспеет сразу, потому они запрутся в своем бетонном склепе, чтобы дождаться подмоги. Там и прогремит главный взрыв, — Бруно поглядел на сестру с внезапной завистью. — И эта честь досталась тебе: ты превратишь их логово в гробницу.

Кирина впилась ногтями в его пальцы и поочередно отодрала их от своей руки. Она хотела швырнуть ему бомбы, но струсила и опасливо положила их на скамью между собой и братом.

— Заминируй ими задницу Пенза, — прошипела она, так и не совладав с голосом. Лицо брата исказила ярость, но она не шла ни в какое сравнение с бешенством, охватившим саму Кирину. Почувствовав это, Бруно замер, опасливо наблюдая за сестрой. — Проваливай отсюда и не возвращайся. Если к вечеру я увижу здесь тебя или Пенза, то обо всем доложу Капитану.

— Ты не посмеешь, — взвился он. — Я твой брат. Ты заменила мне мать.

— Это Пенз заменил тебе отца, — оборвала Кирина.

— Тебя схватят и расстреляют вместе с нами, — Бруно решил зайти с другой стороны.

— Пусть так, но я не стану убийцей, — девушка поглядела на него с вызовом, — и не позволю тебе навредить моим друзьям.

— Друзьям? — потрясенно повторил Бруно. — Эти чудовища стали твоими друзьями?

— Единственное чудовище здесь — ты.

Тяжелая пощечина обожгла щеку Кирины. Но больно стало лишь лицу: удар брата не задел ничего внутри.

— Я все еще люблю тебя, Бруно, — твердо произнесла она, не обращая внимания на полыхающую щеку, — и потому даю последний шанс уйти. Если ты не дурак, то сейчас отправишься в город, снимешь ночлежку на чужой платформе и сменишь телефон, чтобы Пенз тебя не нашел. Я дам тебе номер своего счета. Забери все деньги с него и начни нормальную жизнь, заведи подружку и найди работу. Большего не жди.