Он встречал ее холодно и спрашивал лишь о том, бывает ли она в Клоаке и видит ли Айзека. Когда Кирина отвечала, что не поддерживает с ним связь, брат терял к ней всякий интерес. Так прошло три года, и за месяц до совершеннолетия Бруно исчез из приюта.

Кирина сбилась с ног в тщетных попытках разыскать брата. Она рыдала по ночам, воображая самое страшное о его судьбе. Но спустя несколько месяцев он объявился на ее пороге сам.

От облегчения ей сделалось дурно. Она сползла на пол, глядя на блудного брата и думая, что песни африканцев наверняка его огорчат. Но Бруно точно не слышал их барабанов и голосов. Он брезгливо оглядел жилище сестры и уселся на единственный стул.

— Айзек забрал меня, — сообщил он, — как и обещал.

Сестра испуганно округлила глаза, глядя на него снизу вверх.

— В Клоаку?

— Нет, — брат попытался скрыть разочарование, — Айзек говорит, что я еще не готов поселиться там. Он снял для меня комнату в Лимбе.

— Но откуда он взял деньги?

— Айзек нашел Старшего брата.

Кирина нахмурилась, а брат продолжил, лихорадочно сверкая глазами:

— Старший брат сам вышел с ним на связь и рассказал, кто наши настоящие враги. Пришельцы, — юноша выплюнул это слово с ненавистью. — Эти монстры грабят нашу планету, потому земляне вынуждены голодать и прозябать в нищете. Они купили Президента и правительство и хотят превратить всех людей в рабов. Они отнимут у нас все, если их не остановить.

Кирина потрясенно глядела на брата. Он сжимал кулаки и скалил зубы, искренне веря в то, что говорил.

— Старший брат повелел Айзеку возглавить сопротивление, — сообщил Бруно. — Он уже собрал три десятка человек. Теперь мы зовемся солнечными братьями.

— А что вы должны делать?

— Убивать пришельцев, — радостно возвестил брат.

Кирина ахнула и бросила испуганный взгляд на картонные стены, сквозь которые до них доносились песни про Зэмбу. Оставалось надеяться, что бой барабанов заглушил соседям слова Бруно. Юноша недовольно скривился, заметив ее страх.

— Айзек хочет, чтобы ты присоединилась к Братству.

— Бруно, ты в своем уме? — прошептала сестра. — Нет никакого Старшего брата, Айзек просто морочит тебе голову. Чем ему не угодили пришельцы? Прежде он винил в своих бедах поднебесян, теперь их. Он просто не знает, на кого выплеснуть свою ненависть.

Бруно вскочил, опрокинув стул.

— Не смей так говорить, — яростно прошипел он. — Я предупреждал Айзека, что ты слишком труслива. Я говорил ему, что ты нам не нужна.

Бруно вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Сестра бросилась за ним, но не смогла догнать. Когда она выскочила на улицу, он уже исчез в серых подворотнях Лимба.

Кирина вернулась в комнату вне себя от страха и горечи. Она не хотела произносить этого слова даже в мыслях, но не могла подобрать другого названия для того, о чем рассказал ей брат. Терроризм. Пенз впутал его в опасные игры, и она корила себя за то, что дала ему уйти.

Следующий визит он нанес ей в сопровождении Айзека. В этот раз Кирина осталась стоять, а Пенз уселся прямо на стол, чтобы очутиться между ней и братом. Его речи были гораздо деликатнее. Пока Бруно прожигал ее яростным взглядом, Айзек вкрадчиво увещевал, что в Братстве каждому находится занятие по способностям, что она сможет внести лепту, распространяя листовки или сея слухи. Кирина не сводила глаз с Бруно. Она бы вышвырнула Пенза прочь сию секунду, но по лицу брата поняла, что это ее последний шанс. Если она откажет им сейчас, то больше не увидит Бруно никогда.

Кирина обреченно кивнула, и Айзек протянул ей старый смартфон.

— Теперь мы будем на связи. Я сообщу, где пройдет наше следующее собрание, сестрица.

С того дня, казалось, успела пройти целая вечность. И вот теперь Бруно вдруг начал ускользать из цепких лап Айзека. Может быть, для него еще не слишком поздно? Может быть, для них обоих еще не слишком поздно? Ведь, в сущности, они еще ничего не успели натворить. Глупые мысли да скверные слова — вот и все их преступление, которое надо еще доказать.

Кирина брела по Посольству, погруженная в размышления, как вдруг холодные пальцы сомкнулись на ее локте. Девушка вздрогнула и резко обернулась.

Линда грубо пихнула ее в плечо, заталкивая в пустую галерею. От неожиданности Кирина запнулась о собственную ногу и споткнулась. Реон ухватила ее за шиворот, как щенка, не позволяя упасть.

— Спроси у Алконоста про сирин, — прошипела она в самое ухо Ферии. Кирина почувствовала, как ледяные губы коснулись ее мочки, и попыталась отстраниться. Но Линда крепче вцепилась в ее воротник.

— Про камень? — растерянно переспросила Кирина. — Что я должна спросить?

— Просто попроси: «Алконост, а расскажи-ка нам про сирин», — рот Линды растянулся в злорадном оскале. — Запомни и повтори слово в слово, — велела она. — Но только так, чтобы вас слышала Сорса.

Алконост закидывал анхом в клюв большие куски рубленой свинины в яблочном соусе. Кирина видела, как они проваливаются ему в глотку, когда он чуть запрокидывал голову назад. Его зоркие птичьи глаза наблюдали за сотрапезниками, и иногда он отвлекался от еды, чтобы поддержать разговор. Аёрнец выглядел более напряженным, чем обычно. Но возможно, Кирина просто приписывала ему собственные чувства. Понять наверняка по стальному лицу гарпии было невозможно.

Теперь Кирина знала, что слова Линды — не пустой звук, однако зловещая улыбка блондинки отбила у нее всякое желание заводить с Алком разговор про сирин. Потому сперва она попыталась разузнать про аёрнское сокровище окольными путями. Девушка спросила о белом камне Лернэ, и он с удовольствием прочел ей двухчасовую лекцию о минералах Аёрны. Из нее Кирина узнала, что сирин светится благодаря особым бактериям, которые попадают в его поры из Великих озер. Это были явно не те сведения, о которых намекала ей Реон.

Бастет и вовсе высмеял ее странную любознательность.

— Рассказать что-нибудь интересное про солинарийский сирин? — фыркнул он. — А может лучше про маёльский снег? Про него я знаю побольше. В моем языке есть порядка пятидесяти слов, обозначающих «снег».

Селена посоветовала ей обратиться с этим вопросом к Алку.

Кирина и сама не могла взять в толк, отчего так страшится спросить Метеора. Что может быть безобидней болтовни о сирине? Это не более странно, чем расспросить Лернэ о грибовых лесах Яло-Ми. Но хищная улыбка Линды не сулила добра. Еще сильней Кирину смущало требование сделать Селену свидетельницей разговора.

Кирина оглядела свою компанию. В обеденном зале стоял гул, и им приходилось повышать голоса, чтобы докричаться друг до друга. Их слова тонули в гаме, и темы быстро сменяли одна другую. Кирина решила, что сейчас вопрос прозвучит весьма естественно, а если Алк посчитает ее любопытство неуместным, то конфуз вскоре забудется.

— Алк, а расскажи нам, пожалуйста, про сирин, — набравшись духу, громко попросила она.

Тмиин звякнул о клюв Алконоста и с размаху опустился на стол. Кирина поспешно уткнулась в тарелку, чувствуя, как птичьи глаза буравят ей темя.

Усы Бастета затрепетали.

— Так вот ты о чем, — протянул он, изумленно дернув усами. — Слышу стук да не знаю, где звук.

— Слышу звон да не знаю, где он, — не стерпев, поправил его Лернэ.

Принц только отмахнулся, переводя нетерпеливый взор с Кирины на Алка и обратно. Гвен с любопытством навострила треугольные уши.

— А в чем, собственно, дело? — поинтересовалась Селена, окинув их недоуменным взглядом. — Кирина просто попросила рассказать про сирин. Я бы тоже с удовольствием послушала.

Алк бросил на Сорсу странный взгляд, и Кирине почудилось в нем отчаяние.

— Да, мой друг из Метеор, — поддержал Бастет, даже не утрудившись скрыть охватившее его возбуждение. — Расскажи про сирин. Нам всем очень интересно.

На мантикору аёрнец посмотрел уже с откровенной яростью. Алк с силой сжал тмиин, и, глядя на пернатый кулак, Кирина подумала, что аёрнец с удовольствием воткнул бы ей его в зубы.