Путь занял больше суток, а привал братья договорились устроить с наступлением темноты. Гувернантка и эскорт доверенных бойцов обустроили лагерь, поставив палатку и разведя кострища. Вокруг него в тот же час собралась четвёрка знатных эльфов, довольствуясь проделанной работой. На землю близ огня им постелили покрывало, чтобы их одеяния не запачкались. Сами же бойцы, вместе с Розалией, Лаффи и Илви расположились чуть поодаль, разведя небольшой костёрок и поедая скудную пищи. Хлеб был чёрствый, а вода нагретая за день пути, теперь была не столь приятна.

Воительница неоднократно ловила на себе взгляды гувернантки, наполненные презрением и откровенной ненавистью. Её подчинённые старались не обращать внимание на двух путников, создавая впечатления, что их тут нет вовсе. Атмосфера с которой столкнулись балтус и его подруга, была отнюдь не приятна, и могла вызвать по меньшей мере ужасное раздражение. Но девушка уже привыкла к подобному и не обращала внимание на перешёптывание за спиной и оскорбление шёпотом брошенные вслед. В конце концов они лишь трусы, боящиеся сказать всё в лицо.

Но с приходом Урнела всё изменилось. Когда рыжий эльф навалившись на плечи двух охранников предложил выпить, настроение за костром заметно улучшилось. И воительница вместе, как его называло большинство, страхолюдом, уже не вызывали такой интерес. Но это нельзя было отнести к старшему брату, который расспрашивал девушку о её родине и происхождение. Узнав что она из племени орков, он впечатлился ещё больше и просил рассказать о них как можно больше. Конечно же никто не смел перечить господину, посему все слушали истории Илви с поддельным интересом. За исключением Лаффи, тот растянув уголки губ в улыбке, кажется придавался мечтанием о чём-то своём.

За соседним костром Фредрик чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело нервно поглаживая пальцы. Брелиана молча уплетала мягкий хлеб с мёдом внутри, а её лицо выражало крайнюю степень удовольствия. Бенедито занялся прочтением книги, нацепив небольшие очки, не имеющие дужек. Отчего-то сердце принца почувствовала досаду и грусть, как когда-то давно ещё во времена его юношества. Он ясно помнит детей играющих на полях, в то время как он сам, заточённый в башне, был обязан посвятить свой вечер изучению неинтересной ему темы. Но так надо было, ведь он из знатного дома. На протяжении всей жизни ему придётся скрывать свои эмоции, играть на публику и вести двойную игру, стараясь день ото дня устранить конкурентов и нежелательных персон. Все эти мысли тяжким грузом легли на плечи, заставляя его сутулится, но лишь на мгновение, пока по телу не прошёлся разряд воспоминаний, заставляющий Фредрика вновь выпрямить спину и тихо вздохнуть, так чтобы сидящее рядом не слышали.

Как только принц лёг спать, все негативные мысли покинули его, и утро он встретил вполне бодро. Братьями было решено двинутся в дорогу незамедлительно. Не прошло и двадцати минут после пробуждения, карета вновь была в дороге, а её охрана пристально следила за каждым шорохом. Впрочем, такой необходимости не было, ведь земли через которые они проходят, уже давно принадлежат эльфам, и встретить здесь можно было, разве что хищников. Такими, неспешными темпами, группа добралась до города уже к вечеру и спешно направилась к дому "Красных лоз".

— Молодец. — худенькая женщина сдержано обняла Фредрика, положив на его плечи свои тонкие пальцы. На её бледное лицо падали локоны седых волос, так и норовя закрыть и без того плоховидящие глаза. Здоровье матери принца ухудшалось с каждым месяцем, и даже слух стал подводить пожилую женщину. Она опустила веки, прислонив голову к груди сына, будто бы желая услышать стук его сердца.

Фредрик прибыл домой пару минут назад, в сопровождении всех тех, с кем разделял дорогу. Сефиян — главный дворецкий, тут же передал просьбу матери, желающей видеть отпрыска незамедлительно. Что касается гостей из домов и сопровождения, их разместили в большом зале, предлагая закуски и горячие напитки. Фредрик понимал что стоит карете пересечь черту города, как тут же агенты из дома "Красных лоз", оповестят своих хозяев о таком событии, и не был удивлён тому, что их встретили прямо с порога. Всегда приятно когда тебя ждут и что самое главное, встречают.

Матери, облачённой в тёмный тон платья, не нужны были сведения принесённые Фредриком, она жаждала встречи с сыном, волнуясь за его благополучие. И пускай их встреча не пестрила эмоциями, в глубине души они оба были рады обнять друг друга после длительного расставания.

— Фредрик. — Мягкий, но властный голос раздался где-то позади. Принц аккуратно покинул объятия матери и развернулся, застав хозяина баритона, своего отца. Высокий мужчина, как и всегда был изысканно одет. Сегодня его выбор пал на тёмный камзол с пуговицами, под которым виднелась красная рубашка. Бриджи делали его ноги излишни тонкими, а каблук шнурованных сапог достигал несколько сантиметров.

Хозяин дома заложил руки за спину, сокращая расстояние до сына. Фредрик старался смотреть прямо в глаза отцу, однако это становилось с каждой секундой всё сложней. Под его надменным, гордым взглядом ломалось всё самообладание принца, и на последнем шаге молодой эльф не выдержал, опустил глаза к ботинкам.

— Мералиэль как раз собирался навестить нас завтра. Между прочим он делает это уже на протяжении недели, не расскажешь почему? — Голос отца был спокоен, излишни медлителен, но пронзал сердце больнее всякого кинжала. Да, Фредрик понимал что, опоздал более чем на неделю, но задание ведь выполнил!

— Возникли трудности, и я…

— Видимо отряд бойцов посланных с тобой ждёт на улице. Так иди же к ним, иди и объяви о достойной награде.

— Отец…

— Скольких пронзил твой клинок сын? Пустил ли ты кровь офицера?

— Мне…

Руки отца резко рассекли воздух, крепкой хваткой хватая сына за шкирку и притягивая к себе. Ноги Фредрика в одночасье подкосились, а ладони повисли в воздухе, не смея прикоснуться к мужчине. В глаза молодого эльфа попала соринка, заставляя того быстро заморгать, выделяя солёную жидкость. Рот открылся не в силах выдавить ни слова. Впрочем, в этом не было необходимости.

— Дориан. — женщина подала слабый голос наполняя его надеждой. Но её муж был непреклонен в своих действиях, и показывал своё недовольство используя не только слова.

— Я очень надеюсь что тебе есть что сказать в своё оправдание. Ведь в противном случае… — губы мужчины приближались всё ближе к лицу Фредрика, а он тем временем кажется уже и забыл как дышать, ртом пытаясь словить заветный глоточек воздуха. — Твоя коронация останется в детских, наивных, глупых мечтах, которые ты будешь рассказывать собутыльникам, будучи голодранцем без медной слити в кармане на задворках своего дома.

Хватка отца ослабла, принц пал ниц, а он сам сделал шаг назад, повернувшись спиной к тяжело дышащему, стоявшему на коленях эльфу. Перед глазами Фредрика предстала ужасная картина описанная мужчиной. В тот же миг он сказал себе что такого не будет. Да, он потерял отряд. Да, он потерял ресурсы. И да, он посрамил честь дома. Но ему есть что сказать Мералиэлю, и эта информация уравняет все его проступки.

— Я разочарован. — последние слова сказанные отцом, после которых он покинул гостиную, оставив после себя тяжёлую ауру. Принц поднялся с колен, вытирая выступившие слёзы горечи и понимания своей никчёмности. Только сейчас он понял, что вернулся домой не как герой, а как выживший и сбежавший от тяжестей трус. И как бы он не старался себя переубедить, всё указывало именно на это. Мама эльфа ласково погладила его по плечу, не отрицая его вины, но и не давя на больное. После минутного молчания она откланялась по делам связанными с сестрой Фредрика, а он сам посетив ванную комнату привёл себя в порядок, но не был готов предстать перед гостями, ожидающими в просторном зале. Он был разбит морально, и совершенно не готов к разговорам с кем либо. Вместо того чтобы отправится в гостевой зал, эльф попросил одного из дворецких разместить всех гостей по комнатам, а сам направился в свои покои и впервые за долгое время, лёг спать до наступления темноты.