Скрипя зубами один из работников конюшни (расположенной за домом) привёл двух лошадей, бросая презренный взгляд на дуэт путников. Они не стали акцентировать на этом внимание, предпочитая лишний раз избегать проблем. Девушка прошлась ладонью по густой гриве животного, авансом благодаря его за службу. Кобыла была послушной, позволяя странникам гладить себя и вести за поводья крепко пристёгнутые к трензели. Увы стоящий рядом гнедой жеребец остался без внимания. Брать его Лаффи не стал, попросившись ехать рядом с воительницей. Благо она не была против, и более того даже уступила соратнику право первым забраться в седло. Балтус впервые оказался так высоко, и слегка запаниковал, вцепившись в гриву лошади. Тут же Илви дала ему по рукам, вручив поводья и поставив ногу на стремена, следом оказалась в седле.

Как только знатные господа и дама уселись внутрь тыквообразной кареты, кучер дёрнул за поводья, направляя лошадей в открытые ворота. Илви и Лаффи последовали за ними, взобравшись на одну лошадь, и наблюдая за толпой облачённых в латы всадников. Они медленно стягивались со всей улицы, окружали повозку, выполняя свою работу эскорта. Можно было не сомневаться в профессионализме каждого из них. Стража Мералиэля была, выбрала лично им, и каждый кто сейчас сидит в седле, обеспокоенный сохранностью своего господина, был готов отдать жизнь, защищая пожилого эльфа. Лошадь голодранцев плелась в конце, а её наездники то и дело ловили на себе взгляды толпы. Кто-то смотрел на них пренебрежительно, кто-то с откровенной ненавистью, проскальзывали даже взгляды любопытства. Девушка насупилась стараясь не обращать внимание на местных жителей. Её спутник всё ещё довольный своим заработком, мечтательно уставился в небо, не замечая любопытных взглядов длиноушек. Так и началась новая глава жизни в истории двух голодранцев…

— Уехали. — Урнел стоял у окна, глазея на выезжающую со двора карету. Его брат расположившись в кресле, смаковал сладкий чай, позволяя себе закинуть ногу за ногу.

— Славно. И нам пора покидать это чудное место. — Вчерашним вечером Бенедито “случайно” встретился с отцом Фредрика, невзначай сообщая что именно дом "Жёлтых воробьёв" совершенно бескорыстно помог его сыну. Разговор был короткий, но плодотворный. Дориан поблагодарил одного из братьев за помощь и обещал оказать ответную услугу в трудной ситуации. Именно ради этого наследники союзного дома сопровождали Фредрика прямо до порога жилища. Теперь, когда их цель была выполнена, можно было подумать о возвращении назад.

— Мы уже уезжаем? Но как же город…

— Задание выполнено Урнел, не вижу причин задержаться вдали от дома. Будь добр сообщи Розалии чтобы готовила карету и так далее.

Желающему свободы рыжему эльфу ничего не оставалось кроме как согласиться со словами брата. Понурив голову он покинул гостиную, в размышлениях направляясь на поиски гувернантки. Сердце молодого длиноушки разрывалось от желания сбежать. Ему отчаянно хотелось свободы, но кандалы обязанностей крепко сковали руки. В сердце зародилась искорка надежды, пылая возможностью побега. Конечно же он мог покинуть общество Бенедито и даже гувернантки, отправляясь куда глаза глядят. Но в таком случае он потерял бы свой знатный статус и все привилегии. Подобное пугало длиноушку не меньше гнева отца, что обязательно настигнет его, напоминая какой он непутёвый сын.

Попав во внутренний двор он встретил гнедого жеребца, осёдлонного и готового к поездке. Лошадь увлечённо щипала газон, взмахами хвоста отгоняя слишком наглого шершня. Помотав головой из стороны в сторону, эльф не обнаружил ни единой живой души. В ту же секунду он воспылал радостью, ведь вот она, воля Матери. Если даже боги против его возвращения домой, то кто он такой, чтобы спорить? С лёгкостью на душе Урнел забрался в седло, ощущая как по венам проходит разряд адреналина. Ему не терпелось совершить, по мнению брата, очередную пакость. Впрочем, сам эльф подобное называл жаждой свободы. Натянув поводья и вдарив по бокам лошади, эльф направил её в ещё открытые ворота, покидая территорию союзного дома. Он двинет куда глаза глядят, довольно вдыхая аромат свободы и не думая о будущих событиях. Разговор с отцом, наказание, слёзы матери — всё это ждёт его дома, но сейчас он далеко от родных земель. Пустив лошадь галопом, рыжий эльф проносился по улочкам Гринеэля, не обращая внимания на угрозы, сыплющиеся от чуть не сбитых горожан и крик стражи. Он просто летел, летел на крыльях свободы, опьянённый её чудодейственной магией. За этой сценой из окна наблюдал Бенедито, допивая свой чай и массируя колющий висок.

— Ничего не меняется. Вот дурень…

Было темно. Но это не мешало погибшему магу водить костлявым пальцем по пергаменту, сидя за столом с дырой по центру. Об этом предмете мебели уже давно все позабыли, как и о давно мёртвом Теонари. Воспоминания о его кончине смутными сгустками всплывают в памяти, но никогда не становятся предметом размышлений. Он не хотел думать о событии, случившемся множество веков назад.

Восседая в своём убежище — тёмной пещере, скрытой за толстым слоем досок в подвальном помещение замка "Зелёных полюсов" — думы мертвеца были направлены на события ближайших дней. Бесконечный бой, кровь, убийства и порочный круг насилия — вот всё чего желает Теонари. И причиной этому была магия, оставившая рунический символы на его костях. Благодаря ей он поддерживает не только свою жизнь, но и сознание, не превращаясь в безмозглого мертвеца.

Когда-то давно он был учёным, показывал фокусы на площади и зарабатывал себе на жизнь травничеством. Всё изменилось в одночасье, но не по воле рока или обстоятельств, а по его собственному желанию. Эксперимент прошёл более чем удачно, об этом свидетельствует его сгнившее, но ещё бродящее по бренной земле тело. Магия поддерживает жизнь в нём, питаясь кровью погибших. Благо смерть всегда витала вокруг Фердинандо — главного союзника мага. Их знакомство нельзя назвать приятным, однако оно положило начало сотрудничеству, длиною во много лет.

Мертвец отложил пергамент, оставшись довольным его содержанием. Там было сказано о готовности тёмных эльфов покинуть подземное царство, и выйти из глубоких пещер на солнечный свет, окропляя земли алой краской. Благодаря поддержке мага, им удалось подготовить множество боевых единиц к бою, и их непоколебимая уверенность в своих силах, была огромным плюсом. Теонари играл ими как шахматными фигурами, отправляя то в одно место, то в другое. Так продолжалось множество лет. Они устраивали грабежи, поджоги, нападения на поселения и совершали иные виды разбойничества. Но совсем скоро всё изменится, и мертвец получит возможность совершить самую глобальную за время своего существования жатву. Всё было подготовлено, осталось лишь отдать приказ…

Забравшись в седло балтус понял, что все всадники имеют стальные задницы! А ведь как иначе можно терпеть боль в ягодицах, с каждым шагом строптивого животного? Илви расположилась позади напарника, держа поводья и опустив подбородок на голову Лаффи. Девушка протяжно зевнула, опуская веки и позволяя кобыле делать свою работу. Говорят лошадь одно из самых умных животных, ну так вот пускай и докажет это, следуя за сородичами. Двое чужестранцев двигались в хвосте эскорта, довольствуясь малой свободой. Не особо и хотелось быть всегда на глазах у стражей кареты, выполняющих свой долг, как показалось балтусу, слишком хорошо. Все как один, эльфийские войны, сидели в седле выпрямив спины, не убирая ладони с гарды стального напарника.

— Эй, Илви.

— М?

— Как думаешь, нам следует ждать засад?

— С чего бы это? Мы в сердце страны длиноушек. — глаза воительницы были закрыты, а слова сонно плелись за мыслями хозяйки. — Разве что кабаны какие, ну или медведь. Ты давно медведя видел?

— Ну так прошлым летом. Страшная зверюга… Я вот о чём подумал: будет жалко умирать не потратив слить.