— Вам заменить? — снова улыбка.

Молодой целитель уставился на него, словно на привидение. На лице его, сменяя друг друга, стремительно отразилось непонимание, смущение, недоверие…

Потом парень вздохнул и, явно перебарывая себя, неловко улыбнулся.

— Я лучше пойду, если позволите. Не думаю, что моя помощь нужна здесь, раз вы уже вернулись.

Поколебался и искренне, вновь краснея, добавил:

— Вряд ли она здесь вообще была нужна…

Брови Эрана резко взлетели вверх.

— Недооценивать себя такая же ошибка, как и переоценить. Эликсир составлял мой брат. В отличие от меня, он истинный целитель. К тому же с огромным опытом. Значительно большим, чем у тира Лерона.

— Это я понял, — слабо улыбнулся целитель. Поколебался, напряжённо думая о чём-то… а потом вдруг уважительно поклонился Эрану.

— Я запомню ваши слова, господин маг. Спасибо за этот урок.

И, развернувшись, поспешил к выходу. Судя по всему, рядом с магом, перед которым он так недостойно себя проявил, ему всё-таки было очень неуютно.

Эльф усмехнулся глядя на закрывающуюся дверь.

— Уверен, что запомнишь…

Откинувшись в кресле, он закрыл глаза. До рассвета ещё несколько свечей, сон будет совсем не лишним…

***

— Если её сейчас насильно привести в сознание, есть большой риск смерти от болевого шока, но она слышит вас даже сейчас., — Целитель вошёл в комнату и придержал дверь чтобы пропустить Гайра. — Как только будете готовы, я сниму барьер и оставлю вас вдвоём. Не думаю, что вам будут нужны свидетели. И не волнуйтесь, я тщательно буду следить за е состоянием.

Маг умолк и повернулся к находящемуся здесь же «хозяину лазарета».

— Тир Лерон, — лёгкий кивок.

Тот без возражений выпрямился и коротко поклонился. Пришлому целителю, в отличие от Эрана, он подчинялся беспрекословно, и даже невооружённым взглядом было видно, насколько благоговеет он перед ним.

А Лерон перевёл взгляд на Гайра.

— Удачи, — искренне пожелал он, с сочувствием окидывая бледного, как снег, мастера Защиты. Гайр только молча кивнул, кажется, даже не осознав толком, что ему сказали и кто.

И повернулся к целителю.

— Я готов, — хрипло выдохнул он.

Целитель кивнул и щёлкнул пальцами, снимая энергетический кокон.

— Повторюсь, она слышит вас. Её состояние, — маг повёл рукой, оплетая запястье женщины тонким светящимся «браслетом», — я контролирую. И в случае опасности приду сразу же.

Отойдя от кровати и стараясь не шуметь, целитель забрал свою сумку и направился к двери. Здесь он пока не нужен, а в башне есть ещё как минимум один человек, которого следует проверить. Да и мальчишку навестить не мешает.

А Гайр ещё несколько мгновений в оцепенении постоял, пытаясь успокоить дыхание. И лишь потом медленно, не в силах оторвать взгляда от измученного лица жены, подошёл к постели.

Протянул руку… замер, не решаясь коснуться иссохшей, почти прозрачной ладони.

И вместо этого просто без сил опустился на колени рядом с кроватью.

— Здравствуй, родная… — прошептал он, слыша, как срывается от с трудом сдерживаемых слёз голос. — Прости, что пришёл так поздно…

«Поздно было бы, окажись она мертва, парень, — мысленно заметил целитель. — Пока что шанс есть»

Но вслух, разумеется, ничего говорить не стал. Просто бесшумно вышел за дверь и плотно её за собой прикрыл.

Мысленно пожелав мастеру Защиты удачи, повернулся к стоявшему за дверью тиру Лерону.

— Могу ли я помочь чем-то ещё, пока здесь моя помощь не нужна?

***

Когда ушёл целитель, Гайр не заметил. Если бы сейчас кто-нибудь напал на башню, или рухнул бы потолок — пожалуй, он обратил бы на это внимание, лишь когда это начало бы угрожать его Карилли.

— Я уже не надеялся, что увижу тебя живой… — едва слышно проговорил он, через силу заставляя себя выталкивать слова через спазмированное горло. Больно было так, словно в груди свил гнездо целый рой пчёл. Он прерывисто вздохнул. — Лекарь рассказал, что с тобой делали… Я…

Он подавился словами. Зажмурился, переводя дыхание.

А потом, решившись, осторожно опустил ладонь на неподвижную руку жены.

— Просто живи, милая. Прошу. Не знаю, сможешь ли ты меня простить, захочешь ли видеть меня — только не умирай, пожалуйста…

Реакции на эту полную боли речь не последовало. Если бы не едва заметное дыхание, лежавшую на кровати измождённую женщину легко можно было принять за покойницу. Обжигающий холод мертвенно — бледной руки столкнулся с сухим, почти горячечным жаром другой, опустившейся сверху. В этот миг, по телу Карилли словно прошла волна озноба.

Гайр замер.

— Кари? — едва слышно окликнул он. Поколебавшись, потянулся было прикоснуться к ледяной щеке — и замер, не завершив движения. — Холодно? Погоди, я сейчас…

Он поспешно выпрямился и, прикрыв глаза, мысленно потянулся к сети бытовых артефактов.

И миг спустя лишь бессильно выругался. Поверх амулетов башни отчётливо видна была не имеющая, как будто, никаких материальных опор, но от этого не менее явственная сеть чужой целительной магии. Да настолько мощная, что эфир от неё только что не искрил.

Изменить хоть что-то в бытовых настройках — и неизвестно, куда слетит вся остальная цепь заклинаний.

Гайр беспомощно оглянулся. Никаких лишних одеял в целительском покое, понятно, не было: всё, что нужно, приносили из кладовой по распоряжению лекарей. Но звать слуг сейчас…

Почему-то Гайр не желал этого делать. Одна мысль о том, чтобы оставить жену хотя бы на несколько мгновений, вызывала отторжение почти на уровне тошноты.

Он поспешно стянул с себя куртку и аккуратно, боясь причинить боль малейшим движением, укутал плечи Карилли.

— Потерпи, сейчас станет теплее… — прошептал он, не удержавшись и всё-таки бережно погладив её по мраморно-холодной щеке.

И, вдруг вспомнив, как грел её руки на обзорной башне, когда-то, когда он сам ещё не был мастером Защиты, а она — его женой, осторожно взял безвольную ладонь, спрятав её между двумя своими. А потом, наклонившись, длинно дохнул в щель, пытаясь отогреть собственным дыханием.

Она вздрогнула. Дёрнулась. Лицо исказила странная гримаса — словно смесь страха и надежды, боли и облегчения, радости и неверия. Словно она и тянулась к голосу, прикосновению, словам и согревающему дыханию, и в то же время отталкивала. Сопротивлялась, стремясь убежать прочь. Дальше, как можно дальше…

Дыханье её сбилось, стало судорожным и рваным.

— Кари!

Гайр замер, в ужасе глядя на происходящие с женой метаморфозы. Выпрямился, не решаясь ни отпустить её руку, ни продолжать держать, когда она настолько явно пыталась вырваться.

Взмолился сипло, чувствуя, как стягивает горло невидимой петлёй:

— Тише, тише, родная! Это же я! Ты узнаёшь меня? Всё будет хорошо, теперь всё будет хорошо, обещаю!

Он осёкся, словно наяву вновь услышав слова целителя Кирана: «Все пытки совершали люди с дорогими ей лицами…»

И вдруг с ужасом понял, что — и как — должна думать сейчас Карилли.

…Медленно, словно прорываясь сквозь парализующее заклинание, он осторожно опустил напряжённую руку жены обратно на постель.

— Что же они с тобой сделали… — бессильно выдохнул он, с мукой глядя на дорогое лицо. Сморгнул, чувствуя, как, против его желания, рвутся на волю упрямые слёзы. Грудь, казалось, раздирали невидимые когти.

Он зажмурился. А потом молча, сам не отдавая себе отчёта, согнулся, утыкаясь лицом в безвольно лежащую ладонь Карилли.

Старший целитель долго смотрел на закрывшуюся за спиной чужого мага дверь.

Потом, опомнившись, осмыслил, наконец, вопрос и нахмурился.

— Мне не хотелось бы обременять вас, вы и так столько делаете для Третьей Башни…

Он умолк, поджав губы. Видно было, что вежливость вежливостью, но какие-то виды на коллегу у него всё-таки были. Поколебавшись, он честно добавил:

— Однако я был бы благодарен за помощь с господином Третьим Стражем. Я и мои помощники, конечно, не позволят ему уже умереть, но…