Некоторое время Бран разглядывал Свентуса, мирно похрапывавшего в постели. Морщины, дряблая кожа, трясущиеся даже во сне руки. Старческая деградация накатывала на Пальмона, грозя сожрать его в ближайшее время, оставив лишь трясущуюся оболочку.

Пожалуй, обычный разговор тут не годился. Свентус, скорее всего, понял бы все, но вот сохранить в тайне, скорее всего, не сумел бы. А какого-то странного незнакомца он точно слушать не будет… если только к нему не явится посланец бога. Богини Серканы, если уж быть точным. Имелось у Брана на этот счет умение, но, подумав, он решил вообще не показывать себя.

Больше соответствует образу посланца богини тайн и секретов, да и риск раскрытия ниже.

Воздействие Харизмой тут не годилось, ведь Свентус спал, но еще у Брана имелось Темное Очарование. Самое то, для воздействия во тьме, усмехнулся Бран. Потребовалось какое-то время на воздействие, за которое Бран успел обдумать детали.

Решив, что момент настал, он дернул рукой, вскидывая кровать и сбрасывая Свентуса на пол. Ночной фонарик в спальне он заранее потушил, да и сам скрылся за поставленной на спинку кроватью. Присел, чтобы голос шел по низу, словно Свентуса навестил полурослик-коротышка, не добравший и трех футов роста, и еще дополнительно исказил голос. Обе спинки кровати он заранее раскрасил особой смесью, которая теперь вспыхнула во тьме, словно гигантская огненная челюсть.

— Свентус Пальмон, граф Адварка, доверенный советник короля Дариуса Двенадцатого! - глубоким, отдающимся эхом между стенок, голосом произнес Бран. – Слушай и запоминай, ибо Ведающая Всё посылает тебе откровение!

Не Харизма, нет, немного Воли, чтобы Свентус ощутил присутствие кого-то могущественного. Но доброжелательного (спасибо Темному Очарованию), как и подобает посланцу Серканы, богини тайн и секретов. Она не была официальной покровительницей Дарнии, но все же не зря крупнейший ее на всем материке храм находился именно здесь.

— Я готов, о Таинственная! – провозгласил Свентус, выпрямляясь.

Говорил он спокойно, смотрел в темноту с достоинством, но в бодрствующем состоянии знаки деградации стали еще заметнее. Хоть и не были они близкими друзьями, да и выступал Свентус против Стордора, но все же Брана это неожиданно резануло.

— Хозяин подземелий угрожает смертью Дарнии, - пророкотал Бран.

— Хозяин Подземелий? - переспросил Свентус недоуменно, тем самым проходя нехитрый тест. - Кто это? Я никогда не слышал о нем!

— Он хитер и скрытен, порабощает и омонстряет подземелья и живых, превращая их в своих слуг. Он уже завладел верхушкой Стордора и готовит удары по всем соседям. Альбанд, столица Тарбада, пал жертвой его козней, и недавно чуть не оказался уничтожен Орск. У вас пока все спокойно, но уже завтра удар может прийтись и по Амадии.

Бран выдержал паузу, дабы подчеркнуть дальнейшие слова.

— Особенно, если вы начнете открыто рассказывать о хозяине подземелий и его злодеяниях.

Свентус уже взял себя в руки и теперь лишь подергивал головой, украшенной жиденькими волосиками, старательно запоминая откровения «посланца богини Серканы».

— Я все понял, Госпожа Вуали Небес, - склонился Свентус в темноте. – Я раскрою откровение только королю Дариусу и мы подготовимся, не дадим врагу осквернить Амадию и твой храм, о Ведающая Всё!

Надо же и правда все понял, мысленно одобрил Бран. Может, Атрибуты, отвечающие за тело, у него деградировали больше тех, что определяли крепость разума?

— Жизнь Дарнии в твоих руках, Свентус Пальмон! – изрек Бран напоследок.

Метнуться к советнику и ударить, аккуратно, чтобы не повредить ничего, только оглушить на короткое время. Вернуть кровать в исходное положение, стереть «пылающую» краску, а самого советника уложить обратно под одеяло. Когда придет в себя, пусть думает, что откровение пришло ему во сне.

Как и подобает посланию от богини.

После чего Бран покинул особняк, так же незаметно, как и приходил, и устремился к храму Серканы.

Лучшее средство от всего - упорный труд! Отцовская мудрость опять пришла на выручку, и Марена сейчас упорно трудилась, поднимая над собой на руках Моростона и одновременно с этим увеличивая его. Раз-два! Раз-два! Пот тек по ее лицу, мышцы потихоньку начинало ломить, а мана постепенно убывала, несмотря на естественное восполнение.

Марена знала - надо повышать Мудрость, чтобы маны было больше, чтобы она восстанавливалась быстрее, просто чтобы глубже понимать жизнь вокруг, как того хотел дедушка. Но Мудрость - это завтра, а сегодня она просто упорно трудилась.

Сила +1!

Умение "Переноска тяжестей" +1 - получен 34-й уровень! Выносливость +1!

Ну и еще немножечко повышала себе Атрибуты, благо Моростона пока хватало с запасом. Увеличь она Питомца до предела, так, пожалуй, и не удержала бы на руках. Моростон источал ощущение радости и довольства близостью с хозяйкой и где-то фоном слал пожелание, чтобы ему как следует поскребли панцирь.

— Раз-два! - выдохнула она, еще раз выживая Моростона на руках. - Спасибо, бабушка!

С Моростоном теперь не так страшно, некогда копаться в себе, надо заботиться о питомце. Можно встать на него и ха-ха, взирать на всех свысока! Можно поднимать его, повышая Атрибуты, а можно залезть внутрь и закрыться, словно в домике.

— А тебе идет, - вальяжно заявил появившийся Минт. - Мышцы напряжены, грудь очерчена, на лице такое грозное выражение. Был бы я скульптором, вырезал бы тебя в камне! Девушка с черепахой! Хотя нет, черепаху вырезать трудно, еще скажут, зачем она булыжник над головой держит? Давай лучше - девушка с молотом! И сверху можно такой кусок камня пристроить, как будто в него молния бьет!

— Да ты ж не скульптор, - выдохнула Марена, опуская и уменьшая Моростона.

Пожалуй, хватит на сегодня, решила она. Дело шло к вечеру, а она еще хотела пройтись и полюбоваться эльфийским городом, спуститься вниз с мега-дерева и пройтись по обычному лесу, посмотреть, как живут здесь светлые эльфы.

Чем не урок жизни?

— О да, но я - человек Искусства! - горделиво заявил Минт, поигрывая бровями.

Рядом с хлопком появился светлый эльф, в каких-то пышных одеждах, склонился в поклоне.

— Госпожа Кладис, Светлейшая королева Оаэлиниииэ приглашает вас в гости, - сказал он на чистом общем.

— Но я... не готова, - Марена обвела себя руками.

Встречаться с королевой ей как-то не хотелось, хватило и Джерарда Третьего. Тот посадил в тюрьму, эта светлейшая посадила в тюрьму, как бы не кончилось все точно так же!

— Вспотела после тренировки и одежда не слишком подходящая, - попятилась она, стараясь поставить между собой и магом Моростона.

Детская, наивная хитрость, если не глупость, конечно. Против мага такого высокого уровня ее не спасла бы и армия черепах-скалогрызов.

— Я могу потереть тебе спинку, - приглашающе прошептал в ухо Минт.

— Прибью, - огрызнулась Марена.

— Боюсь, госпожа, что Светлейшая будет очень расстроена, если я вернусь с пустыми руками, - с обаятельной улыбкой сообщил маг.

Но при этом Марена ощущала его страх, скрытый где-то глубоко внутри. Особенность единства с миром иногда давала удивительные результаты, словно бы демонстрирующие обычно скрытую изнанку мира. Похоть, самодовольство Минта, желание защитить Марену и быть героем, гнев Моростона и его желание защитить хозяйку - были понятны и привычны.

Страх такого высокоуровневого мага - нет.

— Очень расстроена, - повторил маг, делая жест этими самыми руками.

В мгновение ока она, Минт и Моростон вместе с магом оказались на какой-то открытой всем ветрам террасе. За изящным и невесомым на вид столиком сидела Светлейшая королева эльфов с длиннющим непроизносимым именем, держа в руке бокал с каким-то напитком. Рядом с ней не столько сидела, сколько расползалась по креслу аморфной массой Ираниэль.