Старейшина, к которому меня привели, живо напомнил мне старика Путемастера своим видом — будучи одет в пёстрый и расшитый непонятными символами балахон, он тоже курил длинную трубку и гремел костяными амулетами при каждом движении. Трубку он прикуривал от одного из угольков, размещённых в металлической миске, и в глазах его при этом отражались дрожащие огоньки.

— Доброго времени путнику. — сказал он, когда я зашёл в комнату и пригнулся, опасаясь встретиться головой с одним из светильников. — Ты можешь называть меня Старый Раджас. Ты пришёл, чтобы биться за нас при следующем нападении?

Ответить я не успел — в разговор вмешался мой сопровождающий, принявшийся тараторить так быстро, что я не понимал и половину из того, что он говорил. Старейшину, впрочем, скорость сообщаемых ему сведений не смутила. Внимательно выслушав доклад, он несколько раз кивнул и посмотрел на меня.

— Этот год был полон и великих, и страшных знамений. Похоже, наше время пришло.

— Ваше время?

— Да. Я не ждал появления Вестника до того, как минует День Ветров, но ты здесь.

— Я — не Вестник. — возразил я. — Моё имя Анриель и я пришёл лишь потому, что меня попросил один из ваших воинов…

— Анпас прозорлив. — степенно согласился старейшина и я отметил, что его словарный запас явно шире, чем у упомянутого Анпаса. — Он поступил правильно. Однако… — отложив трубку, норнок приподнялся со своего места и попросил:

— Назови мне место сражения с Приходящими, Вестник. Я должен услышать это из твоих уст сам.

Я улыбнулся. Ну, что же — пускай будет Вестник. Хоть Дкаддом меня назовите, только в тепле разрешите переночевать.

— Девенберг.

— Мы придём. — коротко поклонившись, норнок уселся обратно, после чего подобрал трубку и внимательно посмотрел на меня. — Ты тоже ищешь способы вернуть одного из Титанов?

"Титанов? — удивился я. — Кто это и почему я должен хотеть, чтобы кто-то из них вернулся?"

— Нет, это меня не интересует. А почему вы спрашиваете?

— Великий маг, по следам которого ты идёшь, обращался к нашим преданиям как раз за этим. Он верит, что тот Титан, чья сила позволила победить нашим предкам, может вернуться. Или что он оставил после себя то, что может спасти наш мир от разорения.

— Лирр? — уточнил я, вспомнив, как зовут хрономанта. — Вы говорите о Лирре, верно?

Норнок кивнул.

— Да. Мне жаль, что мы не сумели ему помочь. Но даже великий и грозный Тунн видит, что это было не в наших силах. Нельзя знать то, о чём не знали и твои предки…

— Я понимаю.

В ходе дальнейшего разговора выяснилось, что на территории Лимантийского Белополья происходит совершенное безобразие — норноки сражаются с мороками и голодными призраками, бароны воюют друг с другом и устраивают передел территорий, а король собрал все доступные ему войска в столице и предпочитает не замечать ничего из того, что происходит за стенами его замка.

— Сумасшедший дом. — сказал я, используя терминологию Палакса. — Мне казалось, что угроза демонического нашествия должна сплотить местных правителей, а не разобщить. А они…

— Не видят дальше собственного носа. — старейшина Раджас усмехнулся, что придало его мордочке весьма специфическое выражение. — В Трёхсторонье властвует тьма, а люди отвернулись от неё так, словно её вовсе не существует.

— Тьма? — я заинтересовался. После узкой полосы с названием Пепельные Холмы на моём пути находилось как раз упомянутое Трёхсторонье. — Какого рода эта тьма? Что именно там происходит?

Но Раджас не знал. Разведчики норноков выяснили лишь то, что духи предков, временами появлявшиеся у древних захоронений, теперь находятся в мире живых постоянно, и сражаются с чем-то настолько страшным, что названия у такого ужаса быть не может. Старейшина не был уверен в том, что его воины ничего не перепутали и не преувеличили, но ясно было одно — угроза реальна.

Ночь я провёл в тепле и спокойствии. Нечисть на укрепления норноков не нападала, так что у меня получилось хорошо выспаться, а утром, когда я уже собирался двигаться дальше, ко мне заглянул тот самый норнок, который меня сюда и привёл.

— Приветствую тебя, Анпас. — сказал я, увидев, что он заглядывает в приоткрытую дверь выделенной мне маленькой комнатки. — Ты пришёл, чтобы меня проводить?

— Да. — кивнул тот, явно обрадованный тем, что я запомнил его имя, после чего зашёл внутрь и торжественно протянул мне два тонких продолговатых предмета. — Вот. Возьми. Это тебе. Дар-р. От нор-рноков и Р-раджаса. Пр-ригодится.

Норнок выглядел таким важным и официальным, что отказываться от подарков я не стал, хотя и не понимал, чем мне помогут два металлических стержня длиной в локоть.

— Спасибо, Анпас. А что это?

Глаза Анпаса сделались круглыми, как монеты.

— Ты не знаешь? Ор-ружие! Др-ревнее! Смотр-ри!

Повернув один из стержней так, чтобы я его хорошо видел, он постучал коготком по выделяющейся пластинке с маленькой руной и, обхватив её пальцами, сжал. С обоих концов жезла выскочили более тонкие стержни, а затем — лезвия, что мгновенно превратило обычный стержень в обоюдоострое копьё. После чего Анпас нажал на пластинку ещё раз. Несколько секунд ничего не происходило, а затем прилегающие к лезвиям участки древка ощетинились длинными иглами.

"Дкаддова виселица! — мысленно выругался я. — Оружие из другого мира!"

Подаренные мне предметы действительно не могли быть ничем иным. Ни за что не поверю, что они были изготовлены некими древними мастерами в самом Ринне. Подобные артефакты считались редкостью даже у нас, аррфов, а уж здесь…

— Можно нажать ещё. — сказал норнок. — Тогда ор-ружие р-разор-рвёт то, во что угодило. Но нажимать нужно только р-рукой, кр-репко обхватив. Иначе не ср-работет. Гр-розно?

— Грозно. — согласился я и улыбнулся. — Ещё раз спасибо, Анпас. Чувствую, что такие копья мне ещё пригодятся.

Через час я уже мчался по припорошённой снегом дороге, уводящей меня от гостеприимных норноков и уютных нор, а впереди меня дожидалась сумрачная земля, полная потревоженных призраков и забытых захоронений — Трёхсторонье.

Странное название Трёхсторонье появилось у этой местности из-за того, что её условные границы складывались во вполне узнаваемый треугольник. По крайней мере, на моей карте они были нарисованы именно так — не знаю, насколько это соответствовало действительности.

Я увидел их своими глазами спустя два дня и впечатление они на меня произвели вполне однозначное — могильник. В первую очередь потому, что я никак не ожидал увидеть эту территорию огороженной. Но она была — вдоль её границ из земли торчали межевые камни, установленные на расстоянии прямой видимости один от другого. Причём каждый из этих камней размерами походил на сторожевую башню — высокую, с широким каменным основанием. Чёрт его знает, сколько одна такая махина весила, но приподнять её я не смог бы даже при помощи собственной магии. Высокие и широкие, камни были сплошь покрыты разнообразными надписями и узорами, но прочитать всё это разнообразие я не смог — ветер и ливни потрудились на славу, смазав линии настолько, что сложить их во что-то знакомое было сложно.

Осмотрев камни и удивившись тому, как можно было притащить и вкопать в землю что-то настолько огромное, я двинулся дальше. И пространства, начавшиеся за этими камнями, меня отнюдь не порадовали.

Последние две ночи, проведённые на промёрзшей земле под собранными на скорую руку навесами я бы спокойными не назвал. Мне то и дело слышались различные шорохи, а сторожевые вязи регистрировали множественные перемещения неких существ, которые так и остались неопознанными. Магия моя их различала, а вот глаза, к сожалению, нет. Что привело к тому, что я постоянно просыпался и использовал Взгляд, выискивая голодных тварей и притаившихся демонов.

Здесь же… здесь следов от разнообразной нечисти была масса. Земля во многих местах была разрыта и разбросана, а на снежных поверхностях темнели глубокие отпечатки копыт и бороздок от чьих-то когтей.