— А играть будет интересно? — спросил Ден с таким выражением, как будто речь шла об игре в футбол во дворе дома.

Эрик промолчал, и от этого молчания обоим близнецам стало не по себе.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Эрик, выходя из-за стола.

Близнецы переглянулись и пожали плечами.

В этот вечер Кира ни на шаг не отходила от мешени. Когда Касия нашла её на лугу с лица девушки струился пот. Женщина ничего не сказала, только ещё раз показала как держать лук.

Торен собрал Эрика и Касию в одной из зала крепости. Эрик был весел по своему обыкновению, а Касия, как и обычно, была строга.

— Стригобор отверг моё предложение, — без обиняков начал Торен. — Он не вернул мне амулет.

— Стоило ли на это рассчитывать, Стригобор никогда не действует во благо людям, — Эрик иронично взмахнул руками.

— А даже если бы он и дал тебе амулет, каковы шансы, что Игры бы снова призвали тебя. Меня то он не призвал, — монотонно добавила Касия, расхаживая по залу.

— Но он призвал Розу, — возразил Торен. — Пять к пяти, что будь у меня амулет, я бы принял участие в играх и помог бы ребятам.

— Что ж, значит, мы будем тренировать их так, как не тренировали нас, — сказала рыжеволосая воительница. — Сегодня же я покажу им новые приёмы, которые сделают их более мобильными. Силой противника им не одолеть, значит будем брать быстротой и ловкостью.

— Навряд ли из Дениса получится ловкий воин, — усмехнулся Эрик, откусывая яблоко.

— Тогда он умрёт на арене, — мрачно заметил Торен. — Кстати, это тебе, — он протянул Эрику письмо.

Он стоял на балконе и по старой привычке смотрел вдаль. Кира очень удивилась, застав его в несвойственном ему плохом настроение.

— Что-то случилось?

Он покачал головой.

— Я думала, мы друзья и ты можешь поделиться со мной своей печалью.

— Торен привёз письмо от отца.

— И что же в этом письме?

— Ничего особенного. Просто у нас очень натянутые отношения. А теперь, он ни с того ни с сего хочет лишить меня… наследства.

— Не велика беда. Главное, что ты уже нашёл своё место в жизни, — постаралась подбодрить его Кира.

— Если бы всё было так просто, — покачал головой Эрик. — Мой отец очень непростой человек. То, что я оказался вашим проводником его очень злит.

— А где ты должен находиться по его мнению? — спросила Кира, опираясь на перило балкона.

— Где- то в рядах правящих, а может в рядах главнокомандующих. Моё присутствие здесь — это вызов ему. Я многократно действовал вопреки его воле и это оказалось последней каплей.

— У меня не было отца, но я понимаю, как

тебе обидно, — призналась Кира.

— Обида страшная вещь. Она может не мешать человеку, а может вырасти в масштабах и выесть из него всю душу, — сказал Эрик сжимая перила. — Тяжело смириться с тем, что то, что должно быть твоим достанется кому-то другому.

— Иногда мне становится страшно жить, понимая то, что наши мысли могут быть гораздо страшнее препятствий, встретившихся нам на дороге, — эти слова Киры заставили её собеседника задуматься.

— Именно мысли меня сейчас и убивают, — он ещё крепче сжал перила. — Я пытался казаться весёлым, пытался улыбаться, когда душа рыдала. Но внутри меня на всегда останется клеймо неприятного сына, сколько бы лет мне ни было и где бы я не находился.

Кира опешила от таких слов.

— Я считала тебя единственным счастливым человеком, которого я видела в своей жизни. А оказалось, внутри тебя ещё больше отчаяния, чем в любом из нас.

— Обними меня, Кира. Мне так холодно.

— Опусти свои руки. Не позволяй злым чувствам разъесть твою душу.

Она обняла его за плечи. Эрик убрал руки с подоконника.

Они вышли на залитый солнцем луг. Красное сентарионское солнце уже светило во всю. Пахло полевыми цветами и земляникой. Пушистые квокки размером чуть меньше собаки весело скакали по лугу. Уголки их губ были вздёрнуты, от этого казалось, что животные улыбаются. Над цветами шумели крыльями блестящие майские жуки. Их спины были разных оттенков от нежно- розового до тёмно-фиолетового с зелёным переливом.

В Сентарионе растительность была крупнее, чем в мире Дениса и Киры. На лугу росли незнакомые близнецам цветы. Не было привычных васильков и колокольчиков. Там кучкой теснились пышные цветы на подобие роз, только шипов у них не было. Кира сразу их приметила и решила нарвать себе потом букет. В отличие от цветов, трава была очень низкая и имела необычный бирюзовый оттенок.

— Я не сторонница замковых стен, поэтому своё занятие я проведу здесь, — сказала Касия.

Сегодня на ней был тёмно-зелёный костюм с кожаными вставками. Густые волосы были собраны в хвост.

— У вас было много силовых упражнений. Но в программе Торена я вижу одно весомое упущение. Он не проводил гимнастических тренировок и не учил вас маневрам, — серьёзно сказала Касия, прохаживаясь по лугу.

— Манёврам? Это как от какого удара уклониться? — спросил Ден.

— Да, если простыми словами.

Она сделала несколько виртуозных кувырков подряд и ловко вскочила на ноги.

— В таком духе, — сказала она, отряхивая руки.

— На вид не так то сложно, — парень махнул рукой.

— Я училась этому приёму достаточно долго. И чуть не повредила шею, делая кувырок, — воительница казалось рассерженной.

— А зачем нам такое акробатическое искусство, не лучше ли научиться лучше стрелять из лука? — захотел поспорить Денис.

— Затем, чтобы научиться правильно приземляться, когда более крупный соперник подбросит вас в воздух! — слова Касии уже начинали сквозить раздражением.

— Ден, да угомонись ты! Сказали надо, значит надо, — вмешалась Кира. — Касия знает Сентарион и Игры получше нашего.

Денис скорчил недовольную гримасу и нехотя начал расстилать свой коврик. Началась нужная разминка. Пришлось мотать головой в разные стороны, наклоняться и делать растяжку.

— А теперь моё любимое упражнение — пытаемся сесть на шпагат! — Касия смотрела на Дениса. Её взгляд так и говорил: "А вот теперь я на тебе оторвусь".

С неимоверным преодолением Денис расставил ноги и попробовал опуститься на шпагат.

— Ай-ай-ай! — закричал он. — у меня что-то хрустит. Кажись, я ноги растянул.

Рассевшись на коврике, он начал расстилать повреждённые ноги.

У Киры дела обстояли лучше. На шпагат она не села, но такие гимнастические упражнения доставляли ей удовольствие.

— А ты гибкая, — заметила Касия.

— У меня синдром диспластичности. Я гибкая от природы, — пояснила девушка.

— Тогда с маневрами будет проще, — улыбнулась Касия.

Она поэтапно показала Кире, как делать кувырок и у девушки получилось.

— Наверное, это первое, что у меня сразу получилось, — сказала Кира в конце тренировки.

Сегодняшнее занятие принесло ей удовольствие. Её переполняло уже забытое ощущение удовлетворения самой собой. Касия, казалось полюбила её и уже не смотрела, как на зелёную девчонку.

В замке Касия устроила им небольшое пиршество, без всякого повода, просто, чтобы подбодрить учеников. Но даже это маленькое застолье показалось близнецам настоящим праздником.

Уже вечерело и в зале горели свечи. Слуги начали выносить одно за одним аппетитные блюда. Брат и сестра в своём мире привыкли питаться очень просто. У них не было денег на кафе и рестораны, а покупные блюда были не такими вкусными, как приготовленные в ресторане.

— Завтра у вас будет первый урок верховой езды. Эрик вас научит, он знаток в лошадях, — рассказывала Касия,

Разливая вино по бокалам. — Торен будет ежедневно обучать вас сражаться на мечах. Это основное, чему вы должны научиться в Грозовом Утёсе.

— Почему мы не продолжили занятия на острове? — спросила Кира. — Там и дорожный пункт был на берегу. Можно было брать лошадей там.