Правда, здесь, на планете, опять действовали земные законы, и скоро предстоял опасный не контролируемый сознанием день. Акиве задумался об этом, когда прошла победная эйфория. Оставаться возле корабля он счёл опасным. Инопланетяне с орбиты могли запеленговать (или как это у них называется?) свой корабль и спуститься, чтобы его подобрать, а то шарахнуть из орудий, чтобы никому не досталось. Кто поймёт инопланетную логику? Лучше найти местечко поспокойнее прежних и переждать очередной день, а там… Вот что там, Акиве ещё не знал.

Следуя здоровой потребности сначала спрятаться и подумать, а потом действовать, он увёл своих в один из дальних закоулков, где зелёные не смогли бы найти их, даже если бы захотели. Напуганные пленники лопотали по-своему, пытались внедрить в голову Акиве сначала угрожающие мысли, потом умоляющие. Вампир отмахивался и от тех, и от других, как от мух. Телепатия сейчас приходилась не к месту.

Найдя укрытие, он отпустил Ивеца на охоту. Эву он тоже отпустил, но она сказала, что пойдёт попозже и устроилась рядом. Минуту оба прислушивались к затихающим шагам собрата, потом она спросила:

— Ты ведь неспроста делаешь то, что делаешь? Есть план?

Акиве взял Эву за руку, их пальцы переплелись.

— Понимаешь, когда Ивец начал пугать разумными крысами, я подумал, что слишком много всего и сразу свалилось на нашу жалкую кучку идиотов. Я решил, что это нечестно. Если вампиры были виноваты перед людьми, они искупили страшный грех столетиями страданий. Зачем возмездие возникает снова? Мы жили после войны скудно, но без проблем. Раньше были ленивы и беспечны, теперь довели прежний навык до совершенства. Мы не справимся со всеми бедами. Мы слабы, разрозненны, и нас мало.

— Но если на эту планету так много претендентов, то пусть они борются между собой, а нас оставят в покое, — задумчиво проговорила Эва.

Акиве благодарно пожал её руку, так уютно становилось, когда подруга находилась рядом и, хотя думали они порознь, но получалось так словно вместе. Неслись на одной волне вдохновения.

— Да, примерно такая мысль мелькнула в голове ещё на орбите, но мозг тогда был не в форме, точнее принимал форму сосуда, в который налит, как любая жидкость. Всё же я сообразил, что надо каким-то способом поставить перед фактом взаимного соперничества и пришельцев, и крыс, чтобы они увидели наглых претендентов на трон друг в друге, а не в нас.

— И взаимоуничтожились?

— Ну, это из области мечтаний, хотя было бы неплохо, согласись.

— Получается, что вампиры опять остаются в стороне.

Акиве задумался. Что-то зацепило его в словах подруги, словно котёнок внутри лапками заскрёбся.

— Мы всегда так делали. Традиционно не вмешивались в дела людей.

— Наверное, из-за этого война и случилась. Могли ведь что-то предпринять, да хоть попытаться. Переломать пальцы, тянущиеся к кнопкам запуска ракет, проломить головы, которые отдавали приказы. Мы устранились тогда, а сейчас? Савва уже начал уничтожать крыс. Он, возможно, и отступит, его дух не всегда присутствует там, где надо делать дело, но Люц пойдёт до конца и приятель его Велаз — тоже. Дэм примет их сторону. Там много чего произошло, пока мы болтались на орбите.

— Думаешь, они смогли качественно уничтожить этих крыс-мутантов?

— Откровенно говоря, сомневаюсь, но события уже идут, и надо учитывать это в планах.

Акиве вздохнул. Рад бы учесть, да и самих планов пока нет. Почему-то он полагал, что едва ступят на планету как придёт кто-то другой и примет нужное решение. Для каждого дела потребен свой инструмент. Какие мировые проблемы мог разгрести чокнутый ботаник вылезший проветриться из аскезы? Он традиционно не верил в себя, но на орбите как-то получилось обмануть высокоразвитую цивилизацию, почему не попробовать здесь? Тем более, пока некому больше стараться.

Нежные пальцы Эвы доверчиво пригрелись в ладони — это ли не повод вырасти на голову? Ну, не нашлось рядом кого-то умного, опять светлый путь достался дуракам.

— Пока ничего толком не известно и всё же обязательно следует в общих чертах представлять задачу. Если мы хотим столкнуть в противоборстве инопланетян и крыс, надо прежде всего их столкнуть. Познакомить, проще говоря.

— Вот этих двоих?

— Они — приманка. Те с орбиты должны за ними прилететь, найти улики и решить, что виноваты крысы, а не мы.

— Ты действительно думаешь, что эти зелёные глазастики настолько глупы? — скептически спросила Эва.

— Да, думаю! — твёрдо ответил Акиве. — Они считают дураками других, а это очень важное доказательство.

Эва фыркнула, потом поцеловала Акиве. Коротко, в щёку, но совершенно обыденно, словно так и надо. Будто они давно вместе, и это правильно и хорошо. Как следует.

— Я тоже поохочусь, потом тебя отпущу. Ночь на исходе.

Акиве в своей аскезе привык есть мало или не есть совсем. Сейчас он не собирался тратить время на охоту. Пока собратья бегали по лесам и долинам, он вместе с пленниками вернулся на корабль. С помощью пистолета и короткой пантомимы, сопровождаемой нечёткими мысленными посылами, он объяснил понурым пилотам, что им нужно взять с собой устройство связи, с помощью которого они укажут оставшимся наверху соплеменникам своё местоположение. После того, как их почётная миссия заложников будет завершена, на землю опустится новый челнок и заберёт обоих обратно в небо.

Пришлось проявить чудеса изворотливости и гибкости, чтобы пленники уразумели, насколько миролюбивы и гуманны намерения аборигенов. Впрочем, Акиве из прошлого опыта знал, что в хорошее все живые существа верят быстрее и охотнее, чем в плохое.

Инопланетяне приободрились и успели обменяться телепатическими репликами, полагая, что дикарь их не поймёт. Акиве привычно настроился на нужную волну. Детали опять прошли мимо, но главное он уловил: пленники не собирались его обманывать и не строили каверзы. Боялись они или просто не считали нужным вести столь сложную игру с недоразвитым аборигеном — Акиве было всё равно. Сурово подталкивая обоих в спину, он вернулся в каморку.

Там уже ждал рассерженный Ивец. Ему Акиве объяснил, что они забыли прихватить с собой еду для пленных инопланетян, что, кстати, было правдой. Вампиры вечно упускали из виду простые, в сущности, вещи.

Приближался день, и чтобы обезопасить себя от возможного покушения на месть, Акиве связал пленников и закрыл в одном из госпиталей бывшего убежища. Там уцелела дверь, а уж надёжно подпереть её подходящим камнем не было для вампиров проблемой. Зелёные стрекотали по-своему, испугались, наверное, что их тут и бросят, но Акиве мольбам не внял. Сами прилетели, о чём теперь горевать? Никто их на эту планету не звал.

На всякий случай вампиры улеглись подальше от пришельцев. Акиве обнял Эву, и она охотно прижалась к нему, пристроила голову на плечо. Любой вампир, засыпая, помнит о том, что временно кончается его власть, и новая ночь может наступить без него. Акиве всегда воспринимал эту истину спокойно, но сейчас ему безумно захотелось жить. С тех пор, как появилась Эва, он словно заново увидел мир. Пусть его любовь иллюзорна, как всё существование вампиров, он будет за неё бороться. С крысами, пришельцами, ненадёжным Ивецем, красавцем Дэмом, вечностью, судьбой.

Дальше он не успел додумать, потому что заснул.

Дорогу к мегаполису Акиве, естественно знал. Когда-то он ковылял туда впервые, не слишком понимая, зачем идёт. Он рассказывал истины, что пытался познать в долгом сне, а слушатели то появлялись, то исчезали, внимая и усваивая или пропуская мимо ушей. Странное было время. Голова казалась полной мыслей и, одновременно, пустой.

— А где эти твои поклонники? — спросил вдруг Ивец. — Они же постоянно здесь мелькали.

Акиве удивлённо огляделся. Всё так быстро изменилось, причём за считанные дни, а не годы, как раньше. Действительно, тащились уже часа два, но равнина словно вымерла.

— Куда-то ушли, — растерянно ответил Акиве.

— Значит, не такие они и сумасшедшие, — ядовито заметила Эва. — Чуют, когда пахнет жареным и спасают свои пятки.