— Беги! — сказал Акиве. — Двери здесь открываются с помощью клавиши рядом с проёмом. Выход налево и прямо…

— Вместе! — перебила она.

Нож был слишком мал, чтобы использовать его в качестве рычага, Эва прошерстила лабораторию со скоростью тромба. Разлеталось на части всё, что не было как следует закреплено, корёжилось прочно закреплённое. Акиве, несмотря на серьёзность положения, наблюдал за подругой с восторгом. В этом разрушительном порыве смешались все владевшие ею чувства. О ненависти он знал, о других догадывался. Возможно, и симпатия к нему вносила свою долю в полноту её отваги. Великолепная мятежная Эва за считанные мгновения превратила имущество зелёных в груду обломков.

Металлический стержень, извлечённый из очередного куба, показался ей достаточно прочным, и она всадила его в пространство между зажимом и грудной клеткой Акиве. Ручка кресла послужила опорой рычагу. Заскрежетал пластик, металл начал гнуться, но потом захват отлетел с громким треском прочь, а Эва уже склонилась к ногам Акиве, словно преданная фрейлина у трона короля. Никогда ещё прекрасные дамы не припадали к его стопам, и душу переполнил восторг. Ненужная прежде деталь организма металась в груди, больно ударяясь о рёбра.

Акиве перехватил ручку рычага, нажали вместе и справились с преградой в два счёта.

Вот так, и плевать, что подвёл разум. Что тут было думать, когда требовалось драться?

Теперь оба освободились, и, хотя сознание продолжало играть в прятки с головой, Акиве и Эва уверенно держались на ногах. Вампиры живут так долго, что волей-неволей научились приспосабливаться. Лёгкий вестибулярный шторм уже прижился в организме и почти не затруднял движений. Ну, качает — подумаешь, важность. С людьми бывало и не такое, а они всё равно добирались до дому, если путь не преграждал упырь, слишком голодный чтобы брезговать проспиртованной кровью.

В первую очередь следовало обзавестись оружием. Это зелёные боятся использовать его внутри корабля, а вампирам страшиться нечего. Эва крепко сжимала немного пострадавший в борьбе с креслом стержень, Акиве поспешно разыскал для себя похожий предмет. В том, что бесценное содержимое точных научных приборов послужило примитивной дубиной, угадывался здоровый сарказм. Или цинизм. Неважно. Цивилизация делает всё, чтобы защитить себя, но и дикарь имеет право на собственную точку зрения.

Акиве подтянул падающие штаны и бросился к двери. Клавиша отпирания не сработала, но он был к тому готов. Наверняка вероятное бегство подопытных предусмотрено охранной системой, и выход блокируется автоматически. Следующий вопрос: что будет дальше? Пустят они сквозь невидимые отверстия усыпляющий газ, или подадут убивающий сразу ток? Знают они о том, что их собрат уже не нуждается в помощи и спасении? При любом раскладе задерживаться здесь нечего.

Акиве присмотрелся к двери, постучал по ней дубинкой. Похоже, противостоял дурным намерениям единственно пластик, стальной начинки внутри не положили. Выломать можно. На кораблях что садятся на планеты и снова взлетают с них, возят только самое необходимое. Лишний вес — это повышенный расход топлива. Взялись. Если делать что-то методично, результат будет всегда.

От удара содрогнулся, казалось, весь корабль. Облицовка обогатилась сетью трещин. Воодушевясь, Акиве вмазал ещё раз, но первой сдалась электроника, а не грубая материя преграды. Что-то звякнуло в механизме, и плита двери отъехала в сторону. Приём оказался открыт всего наполовину, но и этого хватало. Акиве на сякий случай расклинил его дубинкой. Коридорчик пустовал.

— Эва, вперёд!

Подруга не заставила просить себя дважды, мигом выскочила в дыру и помчалась дальше. Пока Акиве высвобождал оружие из пасти вновь пожелавшей задвинуться двери, успела занять позицию возле того места, где ответвление пересекал главный коридор. Оттуда доносился неясный шум. Сколько помнил Акиве, дорога направо вела в рубку, налево к выходу, но именно с того желанного направления и шёл глубокий непонятный гул.

Акиве попытался просчитать ситуацию. С одной стороны, наружу — это на свободу, но там их могут расстрелять из усыпляющего оружия и вновь водворить за решётку. А надо ли покидать корабль раньше, чем на нём останется хоть одна живая зелень? Ну, сбегут они двое, но ведь только от пришельцев, а не от проблемы. Не лучше ли сразу показать этим экспериментаторам, что номер их тут не пройдёт, как, впрочем, и они сами. Всё равно вампирам не простят прибитого в азарте лаборанта. Значит, надо увеличить счёт, чтобы и самому не было стыдно за глупый в данной ситуации гуманизм. Драться так драться, мочить так мочить.

— Эва! — сказал Акиве и взял подругу за руку. Странный был момент: на середине боя, между жизнью и смертью. — Мы должны избавиться от всех на судне. Уничтожить инопланетян!

— Только об этом и мечтаю! — сразу ответила она. — Убью мерзавцев и напьюсь их крови, даже если она и зелёная. Если эти гады улетят и всем расскажут о том, что случилось, нам потом покоя не будет и жизни тоже.

Акиве кивнул, хоть и подумал с грустью, что пришельцы наверняка додумались передавать информацию на большие расстояния и не обязательно улетать, чтобы «узнали», но вслух ничего не сказал. Они с Эвой не могут сделать всё, и потому натворят то, что сумеют.

Перехватив поудобнее оружие, он занял позицию. Волны тревоги пошли по кораблю, значит, что-то произойдёт. Вот уже бегут. В лаборатории камеры наблюдения, наверное, были, а вот на коридоры средств пожалели. Зелёные вели себя крайне беспечно. Первому же из них Акиве вломил дубинкой по корпусу. Пришелец оказался в скафандре и удар перенёс. Его отбросило в коридор, но он успел поднять эту кривую штуковину, из которой они посылали лучи. Акиве прыгнул вперёд, намертво стиснул запястье, выкручивая оружие. Гладкий материал скафандра выскальзывал из ладоней, и голова опасно закружилась, когда он наклонился, но подскочила Эва, её удар обрушился на шлем. Сломать крепкую защиту не удалось, но оружие пришелец выпустил, и Акиве им завладел. Он выпрямился, чтобы восстановить порядок в голове и одновременно уклониться от нового удара. Эва, должно быть, вложила в него всё что могла, потому что шлем повело, и он треснул. Пришелец внутри затих.

Акиве схватил его за ноги и мигом втащил в ответвление, ведущее к лаборатории.

— Карауль! — велел он Эве.

Не то чтобы увлекался когда-то техникой, но общее представление имел. Он быстро нашёл запирающий механизм и отстегнул покореженный шлем. Лицо внутри уже моргало глазами, и Акиве от души врезал по нему кулаком. В черепе что-то треснуло. Слабые у них, в общем, оказались на проверку кости.

Ладно, защита не пригождалась, а вот в оружии пришла пора разобраться. Кривулька представляла собой что-то вроде вроде лазера, управление должно было быть предельно простым.

— Почему они послали наводить порядок одного, без прикрытия? — спросила вдруг Эва. — Это подозрительно.

— Недооценивают нас и верят в себя, — рассеянно ответил Акиве. — Кроме того их вообще мало.

Он внимательно изучал вещицу. Деталь наверху напоминала регулятор выходной мощности. Интересно, он поставлен на убойный уровень или только парализующий? Эх, надо было не приканчивать инопланетянина, а сберечь живым для эксперимента. Привыкли всё решать примитивными методами, одичали. Убежал от них прогресс вместе с людьми, тупо вопрос спросить стало не у кого.

— А знаешь, это неплохо.

— Что? — спросил Акиве.

— Они нас держат за животных. Мы разгромили лабораторию, а усмирять нас притопал всего один. Видимо, сигнал тревоги не ушёл слишком далеко, и весь остальной корабль просто живёт свое жизнью, а прикончили мы какого-нибудь дежурного по виварию — самого мелкого и ничтожного члена экипажа, кого не сразу спохватятся.

Акиве посмотрел на подругу, оценил её слова.

— Верно! — сказал он. — Они занимаются своими делами, так пойдём по всем помещениям и поставим-таки эксперимент с этой непонятной пушкой. Я боюсь увеличивать мощность: вдруг там кончится боезапас?