⎯ Поваляйся сама, тоже станешь грязной, ⎯ поддакнула Лалия и ткнула пальцем в книгу: ⎯ А это чего у неё?

⎯ Пы! ⎯ бухнул туда же кулачком Нуртах.

Диамель слегка расслабилась. То ли случайно, то ли вполне осознанно Ютелия не проболталась о сегодняшних приключениях. Они с мужем решили не предавать гласности случившееся.

Подруга вдруг оторвалась от любимого занятия, повернула голову, и в её глазах сверкнули огненные искры. Ютелия усмехнулась и снова уткнулась носом в книгу. Диамель мысленно улыбнулась ей со всей теплотой и благодарностью, что всколыхнулись в сердце.

Ютелия махнула на неё рукой, дескать, не стоит, мы же подруги. И снова набросилась на Лалию, которая паршиво читает книги: то тут, то там, а не по порядку, как все нормальные люди. Нуртах Пятый таращился на обеих летучих нянек с непередаваемым превосходством во взоре, какое встречается лишь у королей или таких вот карапузов.

Ещё толком не стемнело, когда Саилатх явился к ней чистый, сытый, в шёлковом халате и с розой в зубах. Служанки моментально исчезли – даже Ютелия вылетела на галерею без долгих препирательств.

⎯ Наконец-то, ⎯ облегчённо выдохнул муж, бросив розу на живот Диамель.

Скинул халат и плюхнулся рядом с ней, блаженно вытянувшись во весь рост. Его губы побежали по обнажённому плечу – она старательно таращилась на него слипающимися глазами. И устало улыбалась, вспоминая, как страстно желала его в ущелье демонов – до сих пор мурашки по коже. Правда, тоже изрядно измотанные ужасными испытаниями, выпавшими на долю хозяйке: еле ползали осенними мухами.

Рука Саилтаха прошлась от груди к животу, сминая покрывало. Губы затеребили ухо. Нос уткнулся в висок и…

Он моментально заснул, прижимая к себе свою королеву. А та впервые за два года порадовалась, что ею пренебрегли – заснуть самой рядом с готовым к близости мужем казалось чем-то ужасным. Даже если его готовность больше напоминала выползающего на берег моряка, пережившего кораблекрушение и едва дотянувшего до берега вплавь.

Диамель поцеловала его в растрескавшиеся губы. Поднялась и, отчаянно зевая, попыталась вытащить из-под него покрывало. Плюнула на неосуществимое, сползла с тахты, доплелась до шкафа с чистой постелью. Вернулась с парой покрывал, накрыла обнажённого мужа и без сил рухнула рядом. Только укрылась сама, как тяжёлая рука заползла на грудь и подгребла Диамель ближе к своему хозяину.

Она улыбнулась и провалилась в темноту.

Утром в крепость явилась Илалия, влетев прямиком в покои короля. БАЦ расплёл щупальца и поставил перед Саилтахом обиженно надувшегося Унбасара. Того крайне возмутило легкомыслие Лиат: безголовые курицы утащили короля без него! Понятно, что в ущелье демонов ему ничего не угрожало, однако это непорядок! Умыкнули повелителя, будто лисица курицу: без катадера, без верных ребят охранной сотни.

Король и без того начудесил, сорвавшись куда-то с горной заставы с одним десятком без объяснений. Попал в засаду, чего и следовало ожидать, когда ведёшь себя, как идиот. А после и вовсе пропал. И что Унбасару было думать? Саилтах дал другу вдоволь побуянить, выслушал о себе кучу нелестного, а потом заперся с ним и кувшином вина.

Диамель волновалась, что их примирение затянется до вечера: сначала напримиряются, потом будут отсыпаться до вечера, а время поджимает.  В Заанантаке вот-вот причалит корабль с лонтами. Конечно, Лиаты домчат их до северного побережья куда быстрей, чем кони, но и на это нужно время.

Друзья помирились быстро и малой кровью: под хмельком, но крепко стоя на ногах. Ютелия, Лалия и присоединившаяся к ним Илалия восприняли просьбу отнести в Заанантак королевскую семью – с Унбасаром и Фурахом – как само собой разумеющееся. Лиаты несомненно довольно быстро забудут про нападение на короля: год, два – не больше. Но сегодня по горячим следам демоницы были сосредоточены, как никогда. Особенно парочка умниц: Ютелия с Илалией.

В путь отправлялись с башни демонов, ставшей прямо-таки законным местом отлёта. Нуртаха отец взялся держать лично – не доверил даже матери. Илалия опутала их коконом огня и первой унеслась на север. Диамель уговорила Ютелию оставить её и прихватить достопочтенного Фураха, которым очень дорожила. Само собой, вместе с Унбасаром.

Подруга поначалу пыталась обидеться на такое пренебрежение. Но королева нашептала ей, что не может доверить Лалии столь важных людей. К тому же, не умеющих правильно дружить с Лиатами. Ютелия поразмыслила и согласилась: лишь Диамель способна контролировать глупышку Лалию, а та вполне способна забыть, куда и зачем направляется. Так что королева отправилась в полёт последней.

Королевский дворец в Заанантаке встретил свалившегося с неба короля без истерик: привыкли за два года к его внезапным появлениям в объятьях демонов. Но суету развели со всем старанием. Илалия, прихватив с собой Лалию, вернулась домой в ущелье под присмотр двух мудрых старух, пообещавших, что никто из Лиат в Заанантаке нынче не появится. С королём осталась одна Ютелия – на её счёт Таилия почему-то не беспокоилась. Диамель скромно надеялась, что в этом и её заслуга.

За два года их дружбы подруга не сказать, будто значительно, однако заметно изменилась. У неё появилось желание научиться сначала думать, и только потом делать. Ученицей она была так себе: Лиатам действительно трудно не поддаваться безмятежному легкомыслию демонов. И самостоятельно она забывала подумать в половине навороченных ею дел. А вот рядом с Диамель – или Каюри – Ютелия вспоминала трудно запоминающийся урок гораздо чаще. Даже Саилтах признавал, что с этой поганкой стало гораздо проще общаться.

Он сразу же умчался вместе с подоспевшим Астатом, который едва успел поприветствовать свою королеву. А Диамель с сыном направилась в свои покои – она не чувствовала себя отдохнувшей после ужасных событий вчерашнего дня. Ютелия улетела на охоту, вызвав неудовольствие Нуртаха, вокруг которого сразу стало скучно. Он куксился и требовал возвращения своих «Ли». Благо хоть Наюти умела справляться с его редкими капризами – Диамель перед ними устоять не могла.

Потеря дочери навсегда лишила её твёрдости разумной матери, стремящейся вырастить из ребёнка человека, а не избалованного безалаберного безрассудного глупца. Дядюшка нередко осуждал подобных матерей, и Диамель с детства впитала его отношение к ним. А теперь вот сама уподобилась.

Единственное, что могло спасти Нуртаха от её губительной мягкотелости, так это твёрдость других людей, с которыми Диамель рискнула разделить материнскую ответственность. И её девушки не подвели свою королеву. Любя Нуртаха всей душой, все три няньки не спускали ему капризов или недобрых шалостей. А здравого смысла Диамель вполне хватало на то, чтобы не бить их по рукам, если уж не способна это сделать для собственного сына.

С Лиатами сложней. Надавать по рукам этим особам, всё равно, что читать нотации криво растущему дереву. Спасала лишь их покладистость, стоило вытурить баловниц прочь. Особенно в этом преуспела Каюри: Ютелия с Лалией к ней прислушивались всерьёз. И у Диамель на сей счёт возникли некоторые подозрения. Однако она не торопилась делиться ими с кем бы то ни было.

После обеда король явился к своей королеве с решительным видом человека, который не знает, как попросить, а потому намерен потребовать.

– Хочешь, чтобы я познакомилась с послами до официального приёма? – помогла ему любящая жена, старательно сдерживая улыбку.

– Думаю, тебе это необходимо, – извиняющимся тоном объявил Саилтах, старательно не пряча глаз. – Мало ли как сложится наша жизнь? Может, тебе придётся стать опекуном при малолетнем короле. Тебя должны знать в лицо, а не просто помнить о твоём существовании.

– Может, тебе просто поумерить пыл? – осмелилась покуситься Диамель на святое. – Что за прихоть постоянно сбегать в приграничные заставы? По-моему, это вовсе не королевское дело.