Они двигались по тому же коридору, откуда пришёл Драко, стараясь преодолеть его максимально быстро. Но ощущение надвигающейся угрозы не снижало степень нервозности Драко. Все его эмоции, тщательно сдерживаемые во время плена, словно прорвали себе путь на свободу. В Малфое закипал гнев, готовый обрушиться в любую минуту. Такой силы, что контролировать его было сложно, особенно учитывая, сколько магии сейчас плескалось внутри. Той, которой сегодня там и вовсе быть не должно! Драко готов был уже взорваться, как Поттер резко повернулся, позволяя Адаму и Гермионе уйти чуть дальше.
— Драко! — как-то болезненно, почти шепотом произнес парень и глубоко вдохнул. — Успокойся. Пожалуйста. Я не могу держать нас обоих. — Он не смотрел ему в глаза, взгляд метался от губ Малфоя к его шее, плотно обхваченной мантией, к его рукам, сейчас отчего-то сжатых в кулаки. Но так и не поднялся достаточно высоко, чтобы растерянный такой просьбой Драко снова утонул в том океане ощущений, что накатывал на него от одного только взгляда Гарри. — Мы все объясним тебе, но сначала нам нужно выбраться отсюда. Все остальное потом! — он снова вдохнул и сейчас, запрокинув голову, медленно выдыхал воздух из легких, успокаиваясь и каким-то волшебным образом успокаивая и своего собеседника. Словно через чуть разжатые губы Поттера вместе с воздухом уходило все волнение Малфоя, вся его злость от недосказанности и страх от того, что он не сможет справиться со всем этим и правда свихнется. Когда глаза перестало застилать непрошеными эмоциями, Драко неожиданно для себя увидел, как напряженные мышцы шеи переходят в плечи, как двигается кадык Поттера от его попыток взять себя в руки, и знал, в этот момент точно знал, что уже видел это. В других обстоятельствах. Не в коридорах, где они сталкивались с Золотым трио, не в небе, где они играли в квиддич, где-то в другом месте… Он жадно всматривался в перекаты мышц, пытаясь вспомнить. И знал, что если Гарри повернет голову влево, он увидит небольшую родинку за ухом, скрытую ото всех волосами. А если прикоснуться сейчас к нежной коже под подбородком, то Поттер вздрогнет и попытается сдержать стон, закусив губу. Он так увлекся этим вуайеризмом, что сам не заметил, как протянул руку, собираясь проверить свои догадки.
— Гарри! — взвизгнула где-то Гермиона. И только сейчас Малфой понял, что снова наступила тьма. Здесь, в коридоре, без магических светильников, она была почти беспросветная, и парень вдруг отчетливо осознал, что едва мог видеть Поттера перед собой, но его образ с запрокинутой головой настолько четко стоял перед глазами… Драко выругался, когда со спины почувствовал приближение Серой дамы. Сейчас действительно не время для подобных мыслей, но выбросить их из головы удавалось с трудом.
— Я все равно сильнее… — отражалось от стен, и воздух стал густым, липким, едва пригодным для дыхания. Мистер Диггори уложил леди Малфой прямо на пол, давая отдых рукам. Гермиона подошла ближе, но не повернулась к волшебникам, все еще вглядываясь в темноту, чтобы вовремя увидеть угрозу.
— Она набирает силы, мистер Поттер! Мы или уходим, или сражаемся. Дом питает ее, не так много времени у нас есть. Ты сможешь перенести нас отсюда? — резко перешел на фамильярность мужчина, обеспокоенно глядя на Гермиону. — Я не могу аппарировать.
— Никто не уйдет! — будто в ответ на слова Адама крикнула сущность из противоположного конца коридора. Она проходила сквозь стены, кружила вокруг них, но почему-то не причиняла никакого вреда.
— Вам не кажется, что… — начал Гарри, и Драко продолжил: — Она ведет нас куда-то?
Грейнджер резко повернулась на эту фразу и с надеждой посмотрела на Малфоя. Но отвела разочарованный взгляд уже через пару секунд. Ее плечи опустились, и парню показалось, что она тяжело вздохнула.
Каким-то образом Драко точно знал, что осталось в голове Поттера невысказанным ответом на комментарий мистера Диггори. Он хотел окончательно уничтожить то, что осталось от фрау Райзеншварц. И понимал его мотивы, которые снова уводили его в сферу непонятого: она для него не была ещё одним Волдемортом. Это было связано с ним, с Драко. Это была месть. Та, которая совсем не свойственна Поттеру. Та самая часть «неправильности», что так беспокоила Малфоя. Но снова, снова не было времени дальше искать ответы на эти загадки. Поттер решил драться, искать родовой камень, чтобы стереть с лица земли эту тварь. И сейчас, глядя на маму, лежащую без чувств у ног мистера Диггори, Драко разделял это решение.
Он мало что помнил из своего путешествия в ритуальный зал. Все было не важно, кроме уюта и спокойствия, что дарила ему песнь сирены. Но сейчас, стараясь вернуться в эти моменты, он понял, что видел каждую деталь. Понял, что Серая дама уводит их дальше от ритуального зала и его темницы. Он был впервые в этом замке, но знал, по каким правилам создавались родовые гнезда в то время. Подумал, проанализировал то, что видел и чувствовал, и окликнул Поттера, который что-то тихо выговаривал подруге, чьи глаза были на мокром месте.
— Поттер! Я думаю, я знаю где он… — словно продолжая безмолвную беседу, сказал Малфой. Он вспомнил, что выходя из комнаты, где его держали, наткнулся на странный изгиб в пространстве, но тогда это не имело никакого значения. Гарри кивнул, и в голове пронеслось его: «Вижу» Он обнял девушку и сказал еще несколько слов ей на ухо, погладил по голове и отступил.
— Что ты ещё видишь в моей голове, Поттер? — язвительно спросил Драко, и тут же почувствовал, как эти слова, этот тон резанули по душе Избранного. Но он ничего не мог поделать с тем, что ему категорически не нравилось то, что он увидел, как Гарри обнимает Грейнджер. И дело было даже не в том, что это именно она. К ней у него вообще не было никаких чувств — ни ненависти, ни брезгливости, — ничего. Дело было в самом принципе — Поттер не должен никого обнимать. Никого, кроме…
— Всё, — услышал он мысленный ответ Гарри, и это вырвало его из острого чувства ревности, которое он пока не называл себе, но догадывался, что это именно оно. — И пока ты не научишься закрываться от меня, так и будет. — Поттер старался звучать безразлично в голове Малфоя, но чувства, что обуревали его, совсем не соответствовали его тону. И Драко это тоже знал.
Серая дама была близка, когда они дошли, наконец, до потайной комнаты. Воздух будто накалился от надвигающейся угрозы. Дверь в камеру Малфоя была открыта, и они едва успели зайти в неё, как сущность настигла их. Нарцисса на руках у мистера Диггори и Гермиона оказались в самом углу, а Поттер дёрнул Драко за шкирку, снова становясь прямо перед открытым пространством, где уже через секунду показался размытый образ. На Гарри уставились два светящиеся глаза, но Серая дама не двигалась, изучая своего противника.
— Кто ты, мальчик? Я не могу к тебе приблизиться… — её сущность стала кружить вокруг Гарри, словно кошка, обхаживающая мышку, напрочь игнорируя остальных. — Но ты такой сладкий… Я придумаю способ к тебе подобраться… А пока займусь твоим…
— Забудь… — Поттер вскинул палочку и выпустил незнакомое заклинание. Вокруг Серой дамы возникло яркое сияние и сущность развоплотилась с громким воем. — Не знаю, сколько времени у нас есть. Мистер Диггори, вы можете помочь?
— Скорее тебе поможет он… — мужчина указал на Драко и продолжил: — У нашей семьи нет огромной темномагической библиотеки, где было бы написано, как уничтожить родовой камень. А других вариантов бороться с этим я не могу предложить. — Он немного помолчал и вздохнул. — Уничтожить само сосредоточие магии целой семьи… Это страшное преступление против рода. И таких знаний у меня просто нет.
Малфой поднял подбородок и чуть выпрямился, упрямо сжимая губы:
— Как и у меня! Не все, что есть в нашей библиотеке, касается разрушений и смерти! Зачем вы вообще здесь, раз так ненавидите меня?!
Волшебник промолчал. Он мог бы многое сказать, но сейчас мудрым казалось не вступать в полемику.
Поттер смотрел в стену. Молчал. И думал. Драко казалось, будто он слышит его мысли. Его переживания о том, что его подруга и человек, добровольно решивший ему помочь, оказались в такой опасности. Его терзания, что он не может терять время, выводя их отсюда, и втягивает в еще одно противостояние. Его страх, что не справится.
