— Как?

— Драко, я обещаю, я тебе все объясню, когда ты будешь в безопасности. Как ты?

Вопрос застал Драко врасплох.

— Я не могу ответить на этот вопрос. Я хочу выбраться отсюда. И узнать, кто ты. Сказать тебе спасибо за все. Это ведь был ты?

— Я, Драко. И когда ты узнаешь меня, боюсь, сильно разочаруешься.

— Не исключено. Но моё возможное разочарование не отменяет того факта, что мне есть за что тебя поблагодарить.

— Тогда сделаешь это позже. А сейчас расскажи мне, расскажи все, что можешь об этом месте и его владелице.

Беседа была недолгой. Но важной. И самым важным было то, что собеседник Драко назвал волшебницу Серой дамой. Это имя было знакомо Малфою. И он ещё долгие часы после разговора, не прекращая сражаться с защитой комнаты, думал о том, как его отец мог так с ним поступить… И знает ли мама об истинной личности Миноры. А еще это сильно изменило его планы. Нельзя было терять ни минуты. Как только он выберется из этой комнаты, он должен атаковать. Всем своим резервом. Потому что, если ему не удастся вырваться, если помощь не подоспеет вовремя, его новоиспеченная супруга выпьет его до дна, иссушит брачной магией и ему уже никто не поможет. И теперь он жалел о своей покладистости. Потому что, знай он имя своего друга, он смог бы позвать его, смог бы его предупредить, что силы заранее неравны. Но был так ошарашен новостью, что не подумал сразу раскрыть все карты. Или просто не привык, что может кому-то доверять, даже несмотря на внутреннее ощущение.

Когда Гарри пришёл в себя, все смотрели на него с ожиданием.

— Сколько? — прохрипел он и не смог сдержаться — застонал и закашлялся.

— Четыре часа. Сейчас полдень.

— Значит, осталось слишком мало времени. До заката…

Все тело ломило и выкручивало, но Поттер упрямо поднялся.

— Тебе нужно восстановиться, Гарри, — сказала Гермиона, но он лишь помотал головой.

— В дороге отдохну.

Профессор Линкмор провел несколько раз палочкой над его головой и указал на все ещё выведенную проекцию Диагностических чар.

— Малфои — очень древний род. Сражение против их магии очень потрепало вас.

— Профессор, это не важно. Нам пора.

Они выехали спустя полчаса. Гермионе с трудом удалось уговорить Гарри поесть. Он быстро приходил в себя, силы будто лились в него неистребимым потоком, и он понимал, что Драко дарит ему ту гармонию, тот луч света, что стабилизирует его магию, позволяя дышать свободнее. После контакта с Драко в душе поселилось непоколебимое намерение. Найти и не упустить. Любой ценой. А еще Поттер старался максимально абстрагироваться от своих эмоций. Общаясь с Малфоем он как никогда четко осознал, что его Драко больше нет. Этот парень — чужой, посторонний и не имеет к нему никаких чувств. И не важно, как к нему относится сам Гарри. Его любовь сейчас будет только мешать.

Они двигались медленно. Гарри понимал, что они не очень далеко, и направление выбирал четко и безошибочно, однако аппарировать было невозможно, оставалось лететь. Закрывая глаза, ему достаточно было прошептать его имя, чтобы понять, куда двигаться, его тянула та самая нить, что ранее ускользала от него из-за слишком большого объёма информации и пространства, только теперь парень без труда определял её, будто связь с Малфоем подсвечивала ему путь.

А потом он будто наткнулся на вакуум.

— Этамин! — уже кричал Поттер в пустоту, но ничего не происходило. И потеряв связь, он мог сказать только, что их с Драко разделяют всего несколько десятков километров. Гарри метался между ивами, не понимая, куда в одну секунду могла пропасть любая информация о том, куда двигаться. Силой выброса разбило в щепки метлу, и им пришлось вернуться в оставшийся без их внимания постоялый двор в получасе от этого места.

— Здесь нет магии. Не так, как мы привыкли. Гарри, важно, чтобы ты не терял направление. И отсюда мы будем двигаться на фестралах. Или на лошадях. Скорость будет одинакова… — мистер Диггори заставил их остановиться и поесть. И самое главное, отдохнуть. Потому что Поттера тянуло вперёд, без разбору, без логики, лишь бы вперёд, а мужчина понимал, что такая бездумная гонка только навредит.

— Я думал, что узнав имя Малфоя, смогу прямо переместить к нему. Будто это станет маяком для меня.

— Так и должно быть. Но та местность, куда мы попали… Это странное место. Здесь магия делает изгибы, будто ею пропитана сама земля, но к ней прикоснуться невозможно. Просто представь, что ты оказался на берегу, где стоит не один маяк, а десять. Ты сможешь отделить один луч от другого?

— Сейчас я чувствую себя вообще слепым.

— Это всеми забытая земля, мне так сказал местный. Люди здесь теряются, могут вернуться домой через час и рассказывать бредни о путешествии на год… Даже эти маги какие-то… Не от мира сего. Было бы время, я узнал бы больше по своим каналам, но… — Адам прервался. — Ты готов?

Гарри не был готов. Он вообще последние часы едва останавливал себя, чтобы не тянуться к Драко. Он знал, что тот близок, чувствовал его предвосхищение почти законченной работы, но мысленно не мог его позвать. А снова оказаться во сне, рискуя провести ещё четыре часа, отходя от соприкосновения с магией рода Малфоев, было непозволительной роскошью.

Они уже вставали из-за стола, когда что-то изменилось. Драко был недоволен. Зол. Что-то ещё, неясное, но резко негативное.

«Драко… Ну же… Я верю в тебя, хороший мой… Давай, я же буквально каждую нить чувствую… Что происходит? Что тебя так злит?..» Это были просто мысли, он понимал, что Малфой не слышит его, но не мог удержаться, чтобы не разговаривать с ним, поддерживая иллюзорную близость. После вызова соратника по его настоящему имени ему очень трудно давалась эта тишина. Сдерживать эмоции становилось намного сложнее. А вместе с ними и магию, которая иногда готова была просто вырваться на свободу. Ярость, ненависть, сомнения, страх… Все это смешивалось внутри, зажигая его магическое ядро и буквально прорываясь наружу. Но Гарри не мог позволить себе сейчас подобной слабости.

Гермиона с трудом держалась в седле. Лошади были словно завороженные, ступали четко и ровно, не взирая не препятствия, поэтому управлять ими было очень сложно. Гарри то и дело отвлекался, поэтому в конце концов слетел с седла. Было очень больно, так, что слезились глаза, но в какой-то момент все стало по-другому. Он чувствовал Малфоя так, как раньше. До этого чёртова Обливиэйта, до его похищения.

— Драко, тебе больно?

— Да, Мордред тебя забери! Мне больно!— раздалось в голове Поттера, а потом все смешалось в диком водовороте из чужих и своих эмоций. Его собственное облегчение перемешивалось с шоком Драко, удивлением и ощущением абсурдности происходящего, а его радость от долгожданного восстановления связи с сомнениями Малфоя в своей адекватности. Гарри буквально забыл о своей вывихнутой ноге, чувствуя поток эмоций любимого человека, и чем дальше его заводил этот поток, тем печальнее становилось парню от того, что он ощущал. И все же времени было в обрез, поэтому он заставил себя переключиться на более важные вещи.

— Прости, сейчас мне помогут с лодыжкой. Я упал… Не важно.

— Поттер?!

— Да! Поттер! И что теперь?

Наступила тишина. Но отсутствие слов не лишило Гарри ощущений. Они были противоречивыми, но вслушиваться в них глубже волшебник побоялся. Он только снова стал чувствовать мир цельным, без раскола где-то в том месте, где в нем должен быть Драко, и понимал, насколько уязвим сейчас для своих эмоций. Но тишина продлилась всего минуту. И Малфой его удивил.

— Теперь я должен тебе кое-что сказать. Фрау Райзеншварц — это Серая дама. Моя жизнь действительно может оказаться под угрозой. Мне нельзя проходить ритуал…

— Ты можешь бежать прямо сейчас? Мы близко. Очень. Но сколько времени у нас уйдёт, чтобы пробраться по этой пустоши, я не знаю.

— Если получится призвать Винки…

— Типпи, только он остался в Мэноре, Драко. Остальные в Литаруме. Он сказал, что слышит зов, но не может откликнуться.