Но её выносит за дверь с первобытной силой, и эта фамилия звучит уже далеко за пределами дома на Гриммо. Её уже никто не слышит.

Комментарий к С мертвой точки Ну напишите же мне хоть слово… Работа подошла к своей кульминации, а я даже её знаю, нравится ли вам…

====== На краю земли ======

Как Поттер её не убил, он и сам не знает. Но в пылу ненависти он вдруг почувствовал какое-то удушающее бессилие, а потом в голове забились слова Луны. Не тратить время на того, кто этого не стоит. И он вышвырнул Джиневру Уизли из своего дома одним длинным росчерком магии, так же, как и из своей жизни. Он знал, что Джинн догадалась о Малфое, но ему было плевать. Если она умна, она промолчит. Да если и нет, главное — успеть его спасти. От гнева серой дамы, кем бы она ни была.

Гарри долго бы ещё сидел на полу в гостиной, если бы не журавль Линкмора. Профессор передал, что завихрения магических векторов могут искажать пространство в четвёртом и седьмом аспектах, и это — настоящий прорыв. И Гарри, не думая, просто отправил ответ, что ни черта не понимает в этих его научных словесах, и у него нет времени с этим разбираться. Он отправился в Мэнор. На этот раз с чёткой целью: закрыть его для входа всех, включая авроров и хозяев. Он знал, что у него получится. Если Нарцисса была в нем после своего побега, то может вернуться, и барьер, что он установит, не даст ей сделать это незамеченной. Он исключал любую возможность побега, чтобы, когда Драко, наконец, будет найден, не ускользнул от него. Ведь Гарри не был уверен, как Малфой отнесется к нему. А родовое поместье — это именно то место, куда проще всего вернуться, ведь это же дом.

Арман Линкмор жил отшельником с момента смерти своего друга, коллеги, приспешника и единственной любви — Клемана Дюпри. Это было больше четверти века назад. И профессор был совершенно уверен, что умрёт он в своём доме, поэтому оставил домовикам чёткие указания на этот счёт, всегда поддерживал Бытовые чары, и тем более глубоким был шок его эльфов, когда он в ярости отбросил в угол опустевший горшочек с порохом, зачерпнув из него последнюю горсть магического порошка, и решительно шагнул в камин.

Хогсмид почти не изменился с его последнего визита. А быть может, и изменился, но Арман был настолько зол, что не обращал никакого внимания на окружающее пространство. Он стремительно — в меру своих преклонных лет — отбивал шаг по дорожке к Хогвартсу, ни на секунду не прекращая бормотание.

Конечно, он знал, что мисс Грейнджер в школе — об этом писали все газеты. И конечно знал, что героиня Второй магической войны без сознания. И не понимал, какого черта все медики Мунго не смогли привести её в чувство! Но беспросветная тупость Гарри Поттера заставила его покинуть свой дом и отправиться к единственному человеку, способному перевести его научные изыскания на простой язык, доступный даже такому неучу, как Герой Магической Британии.

На самом деле он очень проникся его историей. Не только потому, что к нему попал Грааль любого учёного, изучающего магические ядра. Но и потому, что его любовь была видна даже сквозь налёт усталости, печали и опустошения. Он чувствовал нечто подобное с уходом Клемана, но представить, как это выносит волшебник, которому на физическом плане больно от того, что он не чувствует любимого… Он бы наверное умер от разрыва сердца. И поэтому он заставил себя сделать этот шаг — шаг в камин.

Мадам Помфри всполошилась. У Гермионы было достаточно посетителей, но все они были ей знакомы. Однако, когда старик накинулся на неё с обвинениями в некомпетентности, она, позабыв о своих опасениях, бросилась доказывать свою состоятельность как медиведьмы. А спустя час признала свою неправоту.

— Вы, мадам, просто слишком юны, чтобы знать об этом, не корите себя… И позвольте мне, наконец, снять с девушки заклинание!

— Конечно, профессор, — зарделась, как девчонка-первокурсница, далеко не юная волшебница, — но объясните мне, как вообще такое могла сотворить совсем ещё девочка?!

— Исключительно случайно, могу с уверенностью сказать! — Важно протянул Арман и продолжил: — Во-первых, она недоучка. Потому что верхний взмах палочкой на первой трети витка был прямым. Во-вторых, я и сам не сразу понял это: мисс Грейнджер смогла поставить барьер. Видимо, не очень искусно, раз уж он не сработал в полную силу.

— Да-да, — нервно перебила его Поппи, — у девушки в тот момент был магический выброс, и она хлестала мисс Уизли огненной плеткой. И, наверное, лишь в последний момент успела защититься…

— Очень вероятно, что именно такое обстоятельство ей и помешало исполнить Защитные чары на Превосходно. Но слушайте же дальше! Чары, что сотворила мисс Грейнджер, сместили последнюю фазу заклинания, и это повлекло за собой его трансформацию из Обливиэйт в Обливио. Волны второго вектора искривились, добавляя именно то направление магии, что требуется для этого безусловно забытого заклинания!!! — с восторгом закончил Линкмор.

— Но разве это заклинание можно снять? — потухшим голосом уточнила медиведьма. — Я конечно не знакома с его действием, но если судить по тому, что вы описали, оно намного деструктивнее Обливиэйта!

— А вот эту загадку я все ещё не могу разгадать, моя дорогая. Но я вижу, что магическое ядро девочки цело! И более того, она полностью здорова. И память её тоже полностью в порядке! Даже самая простая Окклюменция может это показать! Заклинание не пробилось дальше ее сознания! Вы и не думали смотреть в этом ключе, и конечно, — он выставил палец вперёд, не давая мадам Помфри перебить его, — конечно, боялись ей навредить! Я понимаю, милая моя! Но все же, это факт!

Поппи задумалась, а потом у неё возникла идея, которой она поторопилась поделиться:

— Вы знаете, профессор, когда-то давно у нас был случай: на девочку посмотрел Василиск. Через приведение. И она осталась жива!

— Что вы хотите сказать, мадам? — заинтересованно и серьёзно спросил Линкмор.

- Ну, конечно! Почему мы сразу не подумали об этом?! — Увлеченная своими мыслями, медиведьма едва обратила внимание на вопрос. — Ведь это было в женском туалете плаксы Миртл! Наверное, она встала между девочками, и призрачная природа повлияла на заклинание, как субстанция! Просто вняла в себя трехплоскостную волну, которая и является самой разрушительной!

— Вы умница, вы просто умница, мадам! Вы разгадали этот паззл! Теперь все сходится!!!

Он восторженно подскочил с больничной койки, на которой сидел, и порывисто обнял засмущавшуюся от похвалы женщину. Потом смутился сам и отошёл чинно, повернулся к пациенту и взмахнул палочкой.

— Ну вот, теперь осталось лишь подождать, пока мисс Грейнджер придёт в себя!

Гарри не смог добраться до дома. Он осел на землю рядом с Малфой-мэнором, едва заставляя грудную клетку вдыхать воздух. И прохрипел имя домовика. Но перед ним явился Типпи, заламывая уши и выкручивая лапки.

— Сэру Гарри Поттеру нужна помощь Типпи. Он не может бросить члена семьи хозяев без помощи. Но Типпи не сможет ему помочь, потому что в ритуальный зал Гарри Поттеру нельзя! Что Типпи может сделать?

— Кри. — попытался сказать Поттер, но не смог закончить. Но умный эльф все понял и привёл Кричера к хозяину. Тот аппарировал его домой, где Гарри без сил свалился прямо на пол перед камином. Эльф заботливо перенёс его в спальню Сириуса и погрузил в сон. Даже Поцелованному Магией нужен отдых, тем более, когда тот остался без своего сердца.

Проснулся он от жаркого спора. Вокруг гостей танцевал домовик, все пытаясь утихомирить их дебаты, и Гарри с удивлением обнаружил в своей гостиной Профессора Линкмора и…

— Гермиона! — он бросился с лестницы вниз, налетая на подругу и обнимая её изо всех сил. — Как? Когда? Что случилось?! Джинни…

— Гарри, ты меня задушишь! Эй! Ну, отпусти же меня уже!

Когда Гарри расцепил руки, он обратил, наконец, внимание на очевидное, но невероятное: в его доме, защищённом ото всех, находился человек, который вообще не выходил за пределы собственного сада уже больше, чем сам Поттер живёт!