Нужную торговую точку сыщики отыскали быстро, во всей деревне Мухино магазин «Глаша» был единственным действующим заведением. В прежние годы такой точкой был сельповский магазин, пока на его дверях не появился огромный замок. Затем в запоре не стало никакой надобности, ибо все товары по дешевке забрала продавщица не без участия многочисленных родственников, магазин пришел в запустение, и когда однажды ночью кто-то из предприимчивых селян снял с него дверь, не забыв про оконные рамы, никто из жителей такому разбою не возмутился и не воспротивился. К тому времени мухинцы уже пользовались услугами автомагазина, аккуратно через день привозящего продукты первой необходимости и благодаря которому в Мухино впервые за многие годы появился свежий хлеб. А уж про разные там крупы-макароны и прочую мелочь нечего и говорить, торговцы учитывали все пожелания своих сельских клиентов и с готовностью принимали и исполняли любые заказы. С доставкой на дом. Красота. Стало еще лучше, чем с магазином. Не надо никуда ходить, не надо никуда спешить, а сиди себе спокойно у крыльца в назначенное время, и жди-дожидайся услужливых торговцев.

И все же открытие в деревне магазина мухинцы восприняли не без удовольствия. Что ни говори, а магазин на колесах штука ненадежная: сегодня приехал, а в другой раз забыл. Не смог, сломался. А ты сиди, дожидайся. А если неделю не приедет, что тогда? У кого в руках транспорт, мотоцикл или велосипед, те сели и поехали в соседнее село, а у кого нет? Пешком топать? Не шибко потопаешь, ведь до ближайшего села с магазином крюк немалый, почти десять верст. Полтора часа в один конец, полтора в другой. А если с покупками? А летом по жаре? А зимой в стужу? Так что Глафира молодец, верно все рассудила и правильно сделала, когда купила дом и переоборудовала под магазин. С умом поступила девка. И сельчанам спокойствие обеспечила, и сама не прогадала. Дом есть дом, ему всегда цена найдется, даже в такой заброшенной деревне, как Мухино. Кирпичный, две комнаты, кухня вон какая большая, коридор во всю длину, а сзади сад-огород. Тут за одну лишь площадь десять тысяч отдашь, а Глафира умудрилась ухватить за восемь. И дом, и землю. Хваткая девка, не гляди, что с виду простоватая. И вдобавок городского мужичка себе приглядела. Заодно с домом. Хоть и редко он приезжает, но когда приезжает, то на молодых не нарадоваться, не наглядеться. Глафира вся расцветает, улыбкой сияет, задорным смехом заходится, а жених от избытка чувств по дому без устали хлопочет. С утра до вечера. То ограду чинит, то крыльцо красит, то с окнами-дверями возится, то в огороде копается, а в прошлый раз крышу покрасил. Теперь долго простоит. Работящий мужик, ни минуты без дела не посидит. Вот уж выпало девке счастье, на зависть некоторым подругам. Многие из них в поисках лучшей доли в город подались, а Глафира осталась. Сразу после школы на ферму пошла, в доярки. И не прогадала. Вот и угадай, где найдешь, а где потеряешь. Уж если кому на роду написано быть счастливой да удачливой, то рано-поздно, а так и будет. Счастье само придет, хоть дома сиди, хоть по всей стране мотайся.

Одним словом, предприимчивая Глафира в одночасье стала едва ли не самой заметной фигурой в Мухино, и когда появившаяся со стороны Купальска богатая иномарка притормозила у остановки и вышедший из машины мужчина спросил у сидевшей на лавочке бабушки, где можно купить еду-выпивку, та сразу подумала про Глафиру. И с готовностью подсказала:

— У Глашки, где ж еще. Других магазинов у нас нет.

И подсказала с удовольствием, будто появление у Глафиры новых покупателей, с виду очень состоятельных, могло принести ей какие-то дивиденды. А может, местная купчиха и впрямь поощряла односельчан за каждого направленного к ней покупателя. Делилась процентами с продажи.

— У Глашки? — недоверчиво спросил Черенков, готовый в случае отсутствия владелицы на рабочем месте наведаться к ней домой. — А она работает? Может, домашними делами занимается? Может, прокатишься с нами, бабусь, покажешь, где она живет? А потом мы тебя привезем.

Черенков хитрил. Он хотел заполучить свидетелей, понятых, а не провожатых. Кто его знает, может, сейчас во всей деревне кроме бабки нет никого. Одна она осталась. А изъятие весовых тарелок нужно провести при свидетелях, все должно быть запротоколировано и зафиксировано должным образом.

— Работает, мил человек, — возразила бабуся, — а если и дома, беда не большая. Ее дом через два двора от магазина, быстро прибежит, посигналить не успеешь.

Однако к предложению отнеслась с интересом, попутно припоминая, нужно ли наведываться в магазин. Вроде не за чем, вроде все есть, хотя на всякий случай можно и поехать, глянуть, что Глафира вчера вечером привезла. Благо на машине туда обратно прокатиться — минутное дело. Пожалуй, можно поехать.

— Поехали, — решилась бабка, направляясь к машине, — но обратно не забудьте привезти. У меня ноги плохо ходят.

— Не волнуйся, не забудем, — твердо пообещал Алексей и лукаво глянул на детектива, — у моего водителя память крепкая.

Вадим едва сдержался от смеха. Злопамятный Леший отыгрывался за недавнюю поездку в Зареченск, когда обременительная роль водителя выпала ему. Видимо, в настроении убоповца наметилось улучшение, если начал шутить. Это хорошо. С хорошим настроением легче работать.

Однако приподнятое настроение убоповца улетучилось так же быстро, как и появилось, и посодействовала в этом стоявшая у кирпичного здания с вывеской «Глафира» газель с рязанскими номерами. Это была спецмашина, доставившая экспертов из Рязани, о которых говорил Вадим. Леший вспомнил злосчастные баксы, решил, что детектив все-таки не до конца ему доверяет, не полностью раскрывает свои задумки, и опять насупился.

Подойдя к столу, мужчина слегка наклонился:

— Добрый вечер! Позвольте представить: Инга, моя спутница и просто изумительная женщина. Сергей Павлович Щепихин.

Руки он не протянул, и Вадим решил, что так положено по этикету. Сергей Павлович, значит. Ковалев привстал со стула, повел рукой в сторону Олеси:

— Олеся Васильевна. Вадим Михайлович Ковалев.

Инга улыбнулась настолько широко, словно хотела показать способность демонстрировать все тридцать два зуба, и промурлыкала:

— Очень приятно.

Ковалев сделал вид, что поверил, и показал на стул возле себя. Сергею Павловичу выпало место возле Олеси. Однако Щепихин приглашение не принял, а внес свое встречное предложение:

— Вадим Михайлович, если не возражаете, я хотел бы пригласить вас за свой столик. Пообщаться, так сказать, в чисто мужской компании. За Олесю Васильевну не беспокойтесь, они с Ингой найдут, о чем потолковать. Не сердитесь, Олеся Васильевна.

Щепихин сказал это таким тоном, словно стремился исключить даже обсуждение столь интересного предложения, не говоря уж об отказе. Не привык, наверное, к отказам. Олеся вопросительно уставилась на Вадима, пытаясь скрыть удивление и не обидеть нежданных знакомых. Но давалось это с трудом, ведь вечер начинался совсем не так, как они планировали. Олеся расстроилась бы еще сильнее, если бы знала, что для обходительного кавалера появление назойливой пары не стало неожиданностью, ведь Вадим ждал этого момента. Не знал только, кто именно окажет внимание и когда. Значит, Сергей Павлович… Что ж, пусть будет Сергей Павлович. И имя звучное, и сам из себя мужик видный, представительный, уверенный. Не из пешек, сразу видно. Нужно принимать приглашение.

Столик был заказан в отдельном кабинете и ломился от угощений. Сразу видно, Сергей Павлович знакомству с рязанцем уделял большое значение, если проявил такое уважение. А может, привык к разносолам и отвыкать не хотел.

— Прошу, — Щепихин барским жестом указал на стол, — будьте как дома.

Подождал, пока Вадим сел, и лишь после этого сел сам. И тут же придвинул поближе к середине стола тарелку с лакомыми икорными бутербродами, задержался на них потеплевшим взглядом и с широкой улыбкой на толстых губах признался: