— Влада, знакомься, это Остин, мы вместе учились, — произнёс Гиртан. — Остин, это моя жена — Влада и мой сын Григорий.

— Очень приятно, — вежливо отозвалась я. — Вы дружили, когда учились в Академии Магии?

— Неа, — хохотнул Остин, — мы враждовали!

Я перевела вопросительный взгляд на Гиртана, не совсем понимая юмор его друга. Гиртан подмигнул мне и сказал:

— Помнишь, я рассказывал тебе про случай, из-за которого едва не вылетел из Академии.

Я кивнула. Конечно, помню. Он едва не убил тогда какого-то мальчика, своего недруга. Неужели это…

— Это был Остин, — кивнул Гиртан в ответ на мой немой вопрос.

— Но как же… — я правда не могла понять, отчего они так тепло общаются тогда. И почему Гир привёл нас к нему в дом — ведь, я полагала, он не хочет вспоминать об этом случае, а значит, должен сторониться любых напоминаний. Разве нет?

— Ох, нам обоим тогда досталось! — вмешался Остин, коротко хохотнув. — Меня тоже чуть не выперли — за провокацию. Наказание на пару отбывали, а совместный труд сближает. Но дело даже не в этом, а в том, что нам пришлось в один миг повзрослеть, мы оба тогда поняли, как глупы были, и чем могло всё закончиться. И испугались.

— Другие нас не могли понять, и продолжали свою мышиную возню, выясняя, кто круче. Мы отстранились от всего этого тогда, и как-то так вышло, что сдружились, — добавил Гиртан.

— Да уж, вот это история, — протянула я, с любопытством разглядывая Остина и переводя взгляд на Гира. Сейчас я легко могла представить их обоих задиристыми пацанами, которые не желали уступать один другому.

— Ну, хватит разговоров! — спохватился Остин. — Вы же устали и наверняка хотите подкрепиться. Прислуга уже ушла — она у меня приходящая — но ужин еще теплый, да и вода в купальнях есть. Так что живо, проходите, я покажу ваши комнаты.

И — о чудо! — нам действительно выделили каждому по отдельной спальне, хотя сначала Остин хотел предложить на с Гиртаном двуспальную кровать, но Гир отговорился тем, что мы с дорогие устали и нам так будет удобнее. Друг возражать не стал, но по брошенному им острому взгляду, я поняла, что Гиртана ждёт допрос.

Помыться можно было на первом этаже — в специальных купальнях, которых оказалось аж четыре штуки, так что очереди ждать не пришлось. Тёплый ужин, состоящий из запеченного окорока с картофельным пюре и стакана молока, мы проглотили в момент. Разговоров за ужином особо не велось: Остин сказал, что все разговоры отложим на утро. Мы за это были ему весьма благодарны. Я так вообще впервые за всё время своего пребывания здесь, смогла почувствовать себя наконец-то в цивилизации. Спальня была не королевская, конечно, но вполне роскошная по местным меркам. Резная кровать была окрашена в коричневые и белые цвета — кажется, это что-то типа родовых цветов, если не ошибаюсь. Такой же расцветки туалетный столик с зеркалом намекал, что спальня — явно женская. Белоснежное приятное на ощупь постельное белье, легкие белые занавески на окнах, толстая коричневая шкура непонятного зверя на полу. Словом, спальня была шикраной. Да и купальни мне понравились — особенно тем, что не надо было носить и греть воду. Она уже была нагрета и бежала из крана теплой. Ох, как же приятно после месяца пути почувствовать себя человеком! Хотя быт здесь даст фору и деревенскому быту. Я же говорю — почти совсем цивилизация!

С этими мыслями я и уснула.

Утром я проснулась раньше всех. В деревне я бы знала, что делать: покормить скотину (я имею в виду животных, а не мужа — как кто-то мог бы подумать), собрать завтрак, растолкать мужчин, покормить их и отправить в поле, затем накормить детей. А что делать сейчас? Ну, завтрак, нам, предположим, всё-таки нужен. Надела домашнее платье, прихватила полотенце — ими нас снабдил радушный хозяин — и отправилась в купальню, приводить себя в порядок. Вода шла уже прохладная, но умыться хватило. Почистила местным растением зубы. Так, что дальше?

Завтрак, завтрак, завтрак… Надо найти кухню. В особняке родителей кухня располагалась на первом этаже, и я решила, что это не случайно. Миры похожи, и логика жителей работает сходным образом. Значит, и тут кухня должна быть внизу. Так и оказалось. Однако на кухне уже хозяйничала прислуга. Поздоровавшись со мной, кухарка объявила, что завтрак будет в восемь утра (сейчас только семь) в столовой. По пути в свою комнату нашла столовую — довольно просторная комната, цветы на столах. Красиво. Чем-то рестораны наши напоминает. У родителей две столовых: торжественная — для приёмов и малая — для семьи. Первая — роскошная, вторая — уютная. Тут же нечто среднее. Но мне нравится.

Оставшийся час решила употребить на приведением себя в порядок. Хорошо, что свою сумку я не бросила там на поляне, когда на нас разбойники напали, так что мой рабочий костюм бизнес-леди сейчас со мной. Я его специально брала для сегодняшнего дня, когда мы пойдём пристраивать Гришку учиться, а заодно и договариваться с профессорами по поводу моей проблемы. Как я понимаю, мы тут задержимся на неопределенное время, так что остальную одежду и косметику я куплю здесь. Главное, сейчас выглядеть достойно. Солидно отросшие песочно-палевые волосы сейчас доставали почти до поясницы и были достаточно густыми, но я не стала оставлять их распущенными, а завернула в узел. Затем чуть подвыщипала брови, оттенив их коричнево краской, сделала легкие стрелки, подкрасила ресницы. Серо-голубые глаза смотрелись завораживающе на похудевшем и загоревшем за этот месяц лице. Должна признаться, сейчас я выглядела не хуже, чем когда жила в своём мире. Да, чуть старше, да, по-другому, но не хуже. Мне бы сюда мою косметику, а еще лучше косметолога — и вообще буду конфеткой. Но и так неплохо. Лёгкий повседневный макияж. Губы не трогала: во-первых, мне еще завтракать, а во-вторых, акцент на глаза уже сделала. Да, повезёт Славке, когда вернётся: без диет, без упражнений получит стройное красивое тело. Вот только красоту поддерживать надо, да и краситься придётся учиться. Справится ли? Не знаю, но будет обидно, если мои старания зря пропадут.

Ну что же, я готова. Час по ощущениям, уже прошёл. Часы тут хоть и были, но висели только в главном холле — видимо, были дефицитом. В деревне и вовсе все по солнцу время определяли. Кстати, надо будет спросить у Остина, как тут освещается дом в ночное время. Мне ведь не привиделся яркий ровный свет вчера, будто бы от электрической лампочки? Это точно не свеча, и даже не десять свечей: от них освещение колеблется, тени играют. Нет, тут тоже какое-то изобретение цивилизации, еще не дошедшее до нашей деревни. Ох, как же любопытно!

Когда я спустилась, мужчины уже сидели за столом. При моём приближении все трое поднялись, дождались пока я сяду, и сели следом. Вау! Раньше Гиртан и Гришка таких манер не проявляли. Видимо, я была права, и этот Остин не так прост, раз в его доме принято придерживаться этикета. Я присмотрелась к своим мужчинам и поняла, что они тоже принарядились. Вот только у них с собой другой одежды не было, а значит, это Остин поделился своими костюмами. Гришка выглядел как молодой франт. Думаю, для поступления в Академию — в самый раз. Гиртан же… Я, сглотнув, отвела взгляд от мужчины, сделав вид, что рассматриваю выставленные на стол блюда. Да, он был чертовски хорош, особенно теперь, когда сбрил отросшую щетину и надел черный костюм-двойку, состоящий из брюк и жилета, а под него — белоснежную рубашку с жабо. Бог мой! Он выглядел как Дарси из «Гордости и предубеждения»! Как же одежда меняет людей. Сейчас я при всём желании не могла узнать в Гиртане того деревенского лесоруба, за которого я его приняла, впервые увидев. Сейчас это был великосветский джентльмен, и даже поведение его изменилось. Я обратила внимание, что он чувствовал себя в такой обстановке вполне легко, не скованно. Он словно перестроился под новое общество и новые обстоятельства; но и образ деревенского лесоруба, и нынешний образ лондонского денди — они оба были для него естественны, словно составляя по частям для меня более целостный его образ.