— Уважаемая, — обратилась я к торговке тканями, в чьёй лавке я сейчас находилась, — а не подскажешь, что там за магазинчик такой, на той стороне дороги?

Торговка проследила взглядом за моей рукой и охнула, быстро оглядевшись. Увидев, что кроме нас с ней, в лавке никого нет, понизив голос, заговорила:

— Это салон тётушки Феофании или «лавка Фани», как у нас её называют. Дурное место! Приличным женщинам туда не следует ходить.

Так заверяла меня тётка, но блеск в ее глазах говорил об обратном. Что же там за салон такой, аж любопытство пробрало.

Поблагодарив женщину и распрощавшись с ней, я вышла и прямиком направилась к этому странному салону. Сейчас я выясню, что это за место.

Честно говоря, я ожидала увидеть что-то вроде "магазина для взрослых" или некий аналог борделя (вероятно, для женщин, раз только они туда входили и выходили). Но реальность и близко не стояла с ожиданиями.

В помещении салона царил полумрак, воздух был наполнен приятными ароматами (именно во множественном числе), за прилавкам присутствовала экзотического вида женщина, закутанная в цветное покрывало, которое по виду напоминало нечто среднее между индийским сари и арабским хиджабом. Лицо женщины было расписано разноцветными красками — и это при том, что наши деревенские ничего не знали о косметике. А тут целый фейс-арт! Узоры на лице носили абстрактный характер, но сочетания цветов были подобраны интересно и со вкусом. В целом, женщина за прилавком выглядела так, что сними с неё покрывало и смой краску — вовек не узнаешь, кто под это маскировкой скрывался.

На деревянных прилавках, задрапированных бордовой тканью, напоминающей бархат (в этой ткани я узнала товар, продававшийся в лавке напротив), были разложены вещи непонятного назначения. Какие-то пузырьки (к слову, из грубого стекла или чего-то близкого к нему), какие-то коробочки, баночки, непонятные деревянные и металлические приспособления. В общем, ничего, что я могла бы опознать хоть как-то. Ценников с названиями, понятное дело, тоже не было. Осознав это, я снова обратила своё внимание на хозяйку салона, которая выжидающе смотрела на меня.

— Тетушка Феофания? — уточнила я. Мало ли, вдруг это не хозяйка, а просто продавщица, хотя здесь обычно продавали товары те, кому они и принадлежат, либо члены их семей. Не заметила я как-то, чтобы тут практиковали нанимать людей со стороны для торговли.

— Да, это я, — глубоким контральто ответила женщина, — ты хочешь что-то спросить.

Это был не вопрос.

— Я хотела спросить, что за товар продаётся в твоей лавке?

Женщина улыбнулась, сверкнув белыми зубами. Тут, кстати, у всех были белые зубы, хотя о зубных щетках никто и не слышал ничего. Зато жевали местные один корень, который, благодаря своим свойствам, заменял зубную пасту, а благодаря своей текстуре — и зубную щетку. Летом и осенью его жевали свежим, а зимой и ранней весной брали сушеный, размачивали в воде, а потом жевали. От кариеса защищало, от неприятного запаха, от налёта и зубного камня. Да и какой тут кариес, если мед — единственный известный источник сладкого — был довольно редким продуктом? Варенье тут тоже с медом варили, кстати. Ни сахарного тростника, ни сахарной свёклы тут либо не существовало, либо их еще не открыли. Вот, кстати, еще один вариант для модернизации, хотя… Вреда от такого открытия, пожалуй, больше, чем пользы.

Женщина, меж тем, смерила меня долгим взглядом, после чего произнесла:

— То, что тебе надо, у меня точно есть.

— Правда? — обрадовалась я. Неужели маникюрный набор? Хотя, что-то мне подсказывает, что вряд ли она имела в виду именно его.

— Конечно. Сколько раз рожала?

Хотела ляпнуть «ни разу», но вовремя прикусила язык.

— Семь.

— И последний — совсем недавно, так? — проницательно заметила тётка.

— Да.

— Вот возьми, — протянула она мне пузырёк, — будешь подливать себе и мужу во время обеда в течение пяти дней.

— Э-э-э, — протянула я, рассматривая розоватую жидкость сквозь мутное стекло, — а что это?

Феофания посмотрела на меня, как на идиотку.

— Зелье. Для восстановления супружеских отношений. Ты ведь за этим сюда пришла.

— Что? Нет! — я быстро сунула ей пузырёк обратно в руки, еще и руку обтёрла о подол: мало ли, вдруг пузырёк не герметичный? Мне вовсе не надо восстанавливать супружеские отношения, меня и так всё устраивает.

— А зачем тогда? — недоуменно поинтересовалась Фани.

— А что вообще входит в ассортимент? — немного успокоившись, спросила я.

— Асори… что?

— Ну, какие товары есть?

— Так разные, — всплеснула руками Феофания, — эдак я тебе полдня перечислять буду!

— Ну, можно же в общих словах.

— В общих, говоришь? — задумчиво произнесла тётка Фани, — Ну ладно, слушай: зелья разные продаю, магические и на травах, для женского здоровья, красоты и привлекательности, для мужского желания; потом краски для тела и лица, чтобы в спальне было интереснее; ароматные палочки для спален, возбуждающие и успокоительные; ароматическую воду для женского тела; обереги для беременных и не только… Так, что еще?

— А это зачем? — указала я на деревянные и металлические инструменты.

— Ах, это! Ну, это тоже для красоты. Вот это видишь? — показала она мне на нечто, напоминающее удлиненную деревянную зубочистку. — Это для прилива крови. Поколешь несколько раз щеки — и румянец появится. Можно и руки-ноги колоть, да и вообще, что угодно — если вдруг кровь застоялась. Такие и лекари используют.

— А для ногтей инструментов нет?

— Есть, как не быть. Вот, это — чтобы обрезать красиво, а это, чтобы не цеплялись.

С этими словами она выложила на прилавок нечто в виде ножа с резной ручкой и загнутым полукругом коротким узким лезвием, а также небольшой камушек темно-серого цвета с шершавой, как у наждачки, поверхностью. Ну что же, за неимением лучшего, и это сойдёт.

— А краска для ногтей у вас есть?

— Для ногтей? — моргнула Фани, — Как это? Она же сотрётся.

— Не сотрётся, если состав будет другой.

— А какой? — блеснул любопытный взгляд.

Если бы я знала!.. И тут я обратила внимание, что шкаф за спиной хозяйки подозрительно напоминает нашу лакированную мебель. Неужели?..

— А чем это тот шкаф таким блестящий покрыт? — спросила я. Феофания немного опешила от резкой смены темы, но всё же ответила:

— О, это новая разработка алхимиков! Лак называется. Ну как новая? В Королевстве она известна уж десять лет как, почитай, а до нас только недавно дошла. До этого всю мебель просто шлифовали.

На этих словах я кивнула: именно такая мебель была у нас самих.

— А хотите, я вам сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться? — заговорщицки спросила я у женщины, слегка перегнувшись через прилавок.

Гиртан стоял передо мной и с каким-то недоверием и ужасом рассматривал лежащие на столе вещи.

— И это — то, что ты купила? — севшим голосом спросил он, — То, на что потратила все выделенные мною деньги? Деньги, предназначенные на учебу нашего сына?

Каждое предложение давалось ему с трудом, он словно сам не верил в то, что говорил. Я же, хотя до этого момента не чувствовала за собой никакой вины, вдруг ощутила жаркую волну стыда. Ну да, я потратила деньги, которые должны были пойти Гришке на дорогу и карманные расходы! Но я же сделала это не для себя, а для того, чтобы заработать! Ну ладно, для себя тоже немножко. Вот этот маникюрный нож и камень-пилку я просто не могла не купить. Мне для работы необходимы красивые руки! И без косметики я тоже не могла уйти из лавки Фани: здесь-то ничего похожего нет.

Ну да, потратилась, ну и что? Я женщина, и должна выглядеть хорошо. Знал бы ты, Гиртан, сколько я спускала папенькиных денег на шопинг и салоны красоты, сейчас бы не смотрел на меня с таким укором! То, что ты мне выделил — капля в море, по сравнению с теми тратами. Но, чёрт возьми, почему же так стыдно?