— Так вот что с тобой… — протянула медленно. — М-да… дела…

После того, как секретарь принесла нам все необходимое и мы отпили по первому блаженному глотку, она не удержалась от вопроса:

— И кто он? Где ты нашла на свою голову такое счастье?

— Сам свалился. — Закусывая лимоном, чуть скривилась. — Располагайся удобнее. Сейчас будет бразильский сериал.

Знаете, иногда-таки это полезно. Выговориться. Поделиться. Снять тяжесть. Несмотря на то, что в жизни я довольно веселый и общительный человек, после Юли, настолько близких подруг у меня не было. Не знаю, как так получилось, но это факт.

Впервые за многие годы доверилась другому человеку. Нет, я вовсе не претендовала на ее дружбу, просто обстоятельства сошлись в одну точку именно с ней.

Выслушав меня практически без вопросов, Катерина в очередной раз подлила нам коньяк в бокалы.

— И что теперь думаешь делать?

— Не знаю. Завтра последний день, который он мне отмерял.

— Неси сигареты.

— Львовна, ты ж не куришь. Не пугай меня.

— Неси, говорю.

Когда я вернулась, она открыла окно, и мы молча закурили. В этот момент зазвонил мой мобильный, заставив дернуться всем телом. Подойдя к столу, хмыкнула.

— О. Снизошел. — Протянув руку, отключила звук и вернулась к подоконнику, возле которого мы расположились. Сделав глоток обжигающей радости, с наслаждением затянулась сигаретой.

— У тебя нервы канатные. — Поразилась Катя, после чего нервно хохотнула. — Может, он занят был.

— Ага. Только слез с Нестеровой и решил тут же отзвониться, а то неудобно как-то.

— Не руби с плеча. Это ж не факт.

— Знаю. Злюсь. Мало того, уверена, что он ее еще не напялил. Как минимум сутки будет ждать.

— Ты это… если выходной на завтра надо…

— Зачем? Чтобы на стены дома бросаться?

— Да уж. — Она затушила окурок. Мой телефон снова ожил, выдавая трели на весь кабинет. — Не ответишь?

— Не-а.

— Сергеевна, да ты терминатор. — Екатерина вернулась за стол. — Послушала тебя, и завидно и не приведи господи.

— Ты бы знала, каких сил все это требует…

— Могу только предполагать.

Мы еще посидели немного, после чего я засобиралась.

— Пойду уже. Попросила Егора не засиживаться. Смелости с тобой набралась, глядишь, разрублю этот узел. — Потянувшись к телефону, не успела взять его в руки, как он снова зазвонил. — Ух ты. Марина. И что же тебе понадобилось, дорогая моя?

Катя, не стесняясь, замерла в ожидании и уставилась на меня.

— Алло. — Ответила, сдерживая дыхание.

— Добрый день, Дарья Сергеевна.

— Добрый день.

— Дарья Сергеевна, можно у вас на завтра отпроситься? Или за свой счет один день взять. Андрей к вам направил, сказал, что вы искали меня сегодня. Я отчет сделала и вам выслала. Вы же уже увидели? — затараторила она, явно нервничая.

— Да. Видела. — Соврала. — У тебя что-то случилось?

— Нет, все в порядке. Мне по семейным обстоятельствам надо. У папы юбилей и… э-э-э…

— Понятно. Конечно же, я не против. Оставайся.

— Спасибо!

— Привет юбиляру. — Сбросила звонок, не в силах ее больше слышать.

Львовна нервно сглотнула. И вот тут меня накрыло. Негнущимися пальцами набрала Войтовича. Два гудка.

— Алло.

— Миш, ты что вытворяешь, а?

— И тебе привет.

— Что ты делаешь, я спрашиваю?!

— Тебя интересует в данный момент или вообще? — поинтересовался спокойным тоном.

— Решил сделать больно? Мало крови моей выпил?!

— Нет, Даша. Придаю тебе ускорение.

— Зачем ты так..? — обессиленно откинулась на спинку стула. — Я понимаю твою злость и обиду на меня, но она же девочка совсем. Ты растопчешь ее, мамонт бездушный! Как тебе ее не жаль?!

— Мне жаль себя в первую очередь. Вот такой я законченный эгоист.

Выдержав паузу, попросила:

— Прекрати это, пожалуйста.

— Ты всего сутки в моей шкуре. И как? Радужно?

Не имея сил, отключилась. Положила телефон перед собой. Катерина молча распределила остатки коньяка по бокалам. Мы выпили. Мобилка брякнула, подсказывая, что у меня новое сообщение. Открыла. Прочитала и повернула экран к директрисе.

«Выйди через десять минут».

— Даш, звони если что.

— Угу. Да.

На улицу вышла шатаясь. Не от выпитого, нет. Я была настолько выжата морально, что казалось вот-вот упаду. Майкл приехал на такси. Подошел ко мне, притормозив в полуметре. Вперся жестким взглядом.

— Миша, остановись, прошу. Не переступай точку невозврата. За ней уже не будет нас… — заговорила первой.

— Я так понимаю, что «нас» уже нет. — Ответил напряженно.

— Что ты хочешь?! Что ты хочешь от меня?! — сорвалась на крик, не обращая внимания на окружающих людей. — Не могу я! Не могу сказать ему! Это выше моих сил, понимаешь?! Ты смерти моей хочешь, или что?! — слезы покатились крупными каплями по щекам, а голос треснул на последних словах. В горле тут же запершило.

Майкл побледнел и молча развернувшись, ушел к ожидающей машине.

Уехал.

Планета Земля прекратила вращаться.

Просидев в сквере напротив офиса энное количество времени, попросила секретаря принести мне сумку, после чего, подумав, вызвала драйвера.

Через полчаса молчаливого путешествия, увидев во дворе машину мужа, горько хмыкнула. Смысла в разговорах больше не было.

— Вы уже дома? — спросила, переобуваясь. Мне никто не ответил. Зашла на кухню, так как свет горел только там.

Егор сидел за столом. Поднял на меня взгляд.

Чем отличается близкий человек от родного? Не задумывались? Тем, что родного ты умеешь считывать без слов. То, что он обо всем знает, поняла сразу. Паника кипятком окатила тело.

— А Даня где?

— У мамы твоей. Я попросил, что бы он у нее остался. — Ответил, после минутной тяжелой заминки.

Остановившись на пороге, прислонилась плечом к дверному косяку.

— Давно? — не отводя глаз, потер костяшками пальцев губы.

— С апреля. — Ответила осипшим голосом.

— Отлично. — Прикрыв веки, отвернулся, сделав длинный вдох.

Так началась самая страшная ночь в моей жизни под названием «персональный ад». Понять всю боль, что тогда вынесла, сможет далеко не каждый. Я села, опираясь спиной о стену и подтянув к себе колени. Подойти к Егору ближе не смогла. Вот просто на физическом уровне меня что-то останавливало.

Разговор был ужасным. Нет, никто не орал и не бил посуду. Муж, в одно мгновение вдруг став совершенно чужим человеком, не притронулся ко мне и пальцем. Но избивал морально до самого утра. А я, будучи виноватой, как тогда казалось со всех сторон, держалась из последних сил, чуть не теряя сознание от усталости и раскаяния.

Просила прощение. Объясняла. Останавливала, если становилось совсем невмоготу…

Когда-то, много лет назад сама столкнулась с изменой. И? Какие аргументы теперь были у меня? Чем я лучше Влада? Его еще можно было худо-бедно оправдать. В юности мы допускаем кучу ошибок — учимся, познаем жизнь. В его молодом организме бушевал тестостерон.

Первый раз — просто пользовался общественной давалкой; секса хотелось, а меня трогать по каким-то причинам боялся раньше времени. Второй — связь с секретаршей, классика жанра. Но, опять же, он спутался с ней в тот период, когда мы были в разрыве отношений. В то, что я смогу простить Ляльку не верил никто, даже я сама.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мой же поступок был во стократ хуже. Погубила семью. Ради чего? Вот вам и чаши весов, на одной из которых были муж с сыном, а на другой — Миша, с которым теперь даже не видела возможного продолжения. Он не имел права делать то, что сделал. И понимание этого жгло изнутри. Отчаяние начинается там, где от вашей собственной жизни ничего не остается…