— А я вот не переживаю. Девушки, когда выпьют, становятся такими затейницами, да? — И подмигнул жене, после чего подозвал официанта и попросил:

— Прекрасным дамам еще мартини, благородным донам еще два рома и литр сока.

Влад поднял на него глаза и подсказал:

— Ананасового.

— Точно! Ананасового. — Развеселившись вдруг, согласился Павел.

Юлька покраснела и хлопнула его по руке:

— Нашли темы для разговоров! Прекращайте!

— А что плохого? Женщины любят сладкое. — Влад состроил рожицу в притворном удивлении.

— Ну, началось…

— Ладно, сделаем перерыв на пять минут. — Сжалился Пашка и кивнул на выход: — Курнем?

Парни отлучились, а нам принесли спиртное и сок.

— Юль, а что это сейчас было?

— Да, блин, дураки. — Смущаясь, сказала подружка в ответ. Она покрутила пальцами бокал за ножку, и, собравшись с духом, объяснила: — Бытует мнение, что от ананасового сока сперма становится сладкой.

То, что после этих слов я без малого не впала в кататонический ступор — воля создателя. Мое лицо вытянулось и застыло.

— Придурки. — Все еще смущаясь, со смехом добавила она.

— Погоди… а с какого пня ее вообще на вкус пробовать?

После этих слов вытянулось уже лицо у нее.

— Думаю, Влад тебе все не только объяснит, но и покажет. Если сегодня не решится — у меня есть видеокассета с ликбезом.

— Ты меня пугаешь.

— Поверь, это самая приятная часть «марлезонского балета», особенно, если игра идет не только в одни ворота.

— Чего? — из того что она сказала я совершенно ничего не поняла.

— Погоди. Сгоняю в туалет и потом объясню, а то сил уже нет терпеть.

Но сделать этого она не успела. Ребята вернулись раньше. Пашка подошел к бару, а Влад направился ко мне.

— Ну, раз ты до сих пор тут и не сбежала, значит, есть надежда, что все у нас получится? — спросил он, усмехаясь и присаживаясь рядом.

— Я бы на твоем месте не строила такие гигантские прожекты.

— Угу. — Пригубил ром. — Ты пей, пей…

Эти слова отбили всякое желание напиваться, и я, подавив непонятную вспышку внутри, попыталась разобраться в своих мыслях и чувствах, которые били фонтаном. Очень напрягало то, что, прекрасно зная мое слабое место, он так легко мог выбить меня из той колеи отношений, которые сложились у нас на данный момент.

Моя гордость и независимость как трусливый заяц прятались в кусты. Он на каком-то животном инстинкте улавливал мой страх и прекрасно знал, как одним махом сорвать с меня маску холодного остроумия и заставить быть такой, какой знал раньше: краснеющей, ерзающей на стуле, не знающей, куда деть глаза, и заикающейся от накатывающего чувства паники и смущения. Влад в такие моменты чувствовал свою силу и наслаждался положением. Я же злилась, дрожала и боролась с собой.

— Предлагаю завтра выбраться на шашлыки. — Подал голос Паша, когда все опять вернулись на свои места и нам принесли еду.

— Я — за! Вы как? — подхватила его идею Юля.

— Почему бы и нет? — по тону Влада я как-то и не поняла, по душе ли ему это предложение.

— За это надо совершить возлияние! — Юлька подняла свой бокал. Мы чокнулись, и выпили. — Тогда надо завтра с самого утра смотаться к Светочке за мясом. — Обратилась она к мужу.

— Без проблем. Главное, чтобы погода не подвела. Сегодня парит целый день, дышать невозможно.

Обсудив кто что будет брать на пикник, и, договорившись о времени встречи, мы продолжили ужин. Время пролетело незаметно и только когда на улице стемнело, все засобирались по домам.

— Ну что, расходимся?

— Да, идемте. — Согласился Паша. Он встал сам и помог встать Юле. — Устал как собака. День сегодня дурной был. — Перехватив Юлькин взгляд, добавил: — На работе…

Мне ничего не оставалось, как подчиниться большинству. Влад взял меня за руку и тоже помог встать. Я лихорадочно думала, чтобы такого придумать, чтобы пойти еще куда-то, но на ум ничего не приходило, да и Юлька спокойно направилась к такси.

Нас довезли первыми, и, попрощавшись с друзьями, мы пошли к парадному. У меня стали ватными ноги и мозги. Как робот, передвигая конечности, я старалась выглядеть безмятежной. В лифте, едва нажав кнопку, Влад тут же меня обнял и полез целоваться.

— Пусти. — Попыталась освободиться.

— Жданова, расслабься и смирись. Не вырвешься.

Да уж, обнадежил. Сердце предательски громко заколотилось, а все возможные слова застряли где-то в районе горла.

— Выдохни. — Он прикоснулся губами к кончику моего носа и потянул за собой.

Когда мы вошли в квартиру, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— Попалась?

От этого слова я чуть не подпрыгнула на месте, но нашла в себе силы парировать:

— Думаешь?

— Гарантирую. Идем. — И прошел мимо на кухню. — Предлагаю принять душ и придаться плотским утехам.

Мое сердце упало куда-то вниз. Понимая, что он специально меня изводит, нахмурилась:

— С утехами я бы не торопила события, а вот душ — да. — Из-за высокой температуры и духоты тело было липким и неприятным, а потому хотелось смыть с себя все. — Чур, я первая.

— Тебе компанию не составить? — Влад посмотрел на меня ироничным взглядом.

— Нет, не составить! — Зайдя в санузел, демонстративно закрыла за собой дверь на щеколду. Вопросы типа: «Что делать?» и «Как вести себя с ним?» долбили в макушку все время, которое я провела в душе. А уже потом, вытираясь полотенцем, сообразила, что сумка с вещами осталась у Юльки. Делать нечего, стала втискиваться опять в джинсы. И тут раздался стук.

— Даш, открой на минутку.

— Зачем?

— Увидишь.

— И не мечтай.

— Не бойся ты, открывай. Одежду тебе дам.

Подумав, обернулась полотенцем и приоткрыла дверь. Влад протянул мне спортивные штаны и футболку.

— Спасибо. — Проговорила растерянно, а увидев движение в свою сторону, тут же закрылась.

Раздался смех:

— Детский сад, Дашка, детский сад. Очень скоро я все увижу.

«Это мы еще посмотрим» — угрюмо пробормотав под нос, стала одеваться. Покрутив его футболку, решила, что все же лучше надену свою, штаны же пришлось закатать снизу.

Когда я, наконец, вышла, Влад был на кухне. Он курил и смотрел в окно, куда-то в темноту. На столе стояла открытая коробка с шоколадными конфетами, бутылка белого вина, коньяк «Белый аист» и два наполненных бокала. Я нерешительно вошла и села за стол. Влад затушил сигарету и сел напротив. Мы чокнулись и молча выпили.

— Жара невыносимая сегодня. Воздух стоит, хоть бы ветерок подул. — Сказала первое, что пришло на ум.

Он насмешливо глядя на меня наклонился и провел пальцами по моей руке:

— Да. Стоит.

У меня аж пальцы закололи. Я чувствовала себя жертвой, которая дергается в паутине. Вот сейчас паук смотрит на меня и наслаждается моей беспомощностью, потрет лапки и приступит… От этих мыслей становилось нехорошо.

Влад еще раз пригубил коньяк со своего бокала и начал расстегивать рубашку. Чувствуя, как вдруг застучало в висках, попыталась справиться с приступом паники. Он не спускал с меня глаз, следя за реакцией, словно издевался. Еще секунда этих пыток, и у меня случилась бы истерика, но в последний момент он словно сжалился и лениво отвел взгляд в сторону, тем самым, давая мне возможность набрать в легкие воздух.

— На ночь дождь обещали. — Сообщил нейтральным тоном, давая понять, что поддерживает эту тему скорее из некоего сочувствия к моим жалким попыткам оттянуть неизбежное, чем по желанию. Окно было открыто чуть ли не настежь, и, как по заказу, мы услышали легкое шелестение. Редкие тяжелые капли стали хлопать по листьям деревьев, что росли внизу. Влад оглянулся и кивнул в сторону окна головой:

— Ну вот…

Разговор никак не хотел клеиться. Я чувствовала кожей набирающее обороты напряжение. Оно лавиной нарастало во мне и захлестывало с головой.