— Даш, я все понимаю, но поговорить с ним тебе все же придется. Если тяжело или боишься — могу я.

— Что тебя не устраивает? Мы и так вместе.

— Меня не устраивает воровать тебя… у мужа, у жизни, у судьбы, черт бы ее побрал! — его злость с толикой отчаяния тюкнула острием мое сознание.

Я настолько увлеклась собственными угрызениями совести, что совершенно не думала о нем. А каково ему? Знать, что завтра ко мне будет прикасаться муж, имея на это полное право. Быстро же я забыла, как ревновала его к Нестеровой в Дании.

— Не дави, пожалуйста. Дай время.

И он дал. Четыре месяца. За это время Егор приезжал трижды. И каждый раз Миша изводил меня со свету недельными бойкотами после отъезда мужа, появляясь в тот момент, когда от отчаяния начинал крошиться рассудок. Хватал, увозя на съемную квартиру, где первые часы наша близость скорее напоминала безумие, а не встречи любящих людей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

То, что между нами происходило — ужасало. Зная по опыту как люди, испытывая слишком сильные чувства, начинают постепенно их уничтожать в целях самосохранения, пыталась всеми силами достучаться к Войтовичу, но не преуспела в этом.

Эта связь вытягивала силы, забирала сон и изматывала похуже, чем каторжный труд. На нервной почве я похудела, но радости от этого не испытывала. Катерина не раз пыталась вызвать меня на откровенный разговор, но особо не лезла, наверное, из чувства такта.

Ситуация разрешилась в сентябре.

Егор приехал по обыкновению на неделю, что бы разгрести дела на фирме. Майкл примчался накануне, в очередной раз, захватив меня в водоворот страсти и давления по поводу развода. Предчувствуя грядущую ссору, наши свидания уже не вызывали у меня того крышесносного эффекта, как раньше.

Очередной пик перед падением с высоты. Было странное состояние. Как после ожога — когда видишь след на теле и понимаешь, что еще пару секунд, и тебя охватит боль. А пока, вот эти пару мгновений (в данном случае несколько дней) ты живешь в ожидании.

Миша хмуро наблюдал за моими собираниями домой, и взгляд его темнел с каждой секундой.

— Твой нынешний брак не станет менее безнадежным, если останешься в нем из чувства долга. И несчастной в нем будешь не ты одна. Если в комнате холодно, в ней холодно всем.

— Прекращай, Миш… — болезненно скривилась на его слова, продолжая одеваться.

— Даша, я больше не буду уговаривать. У тебя эта неделя для того чтобы решить с кем останешься.

Мороз прошел от затылка и дальше вниз по спине. То, что он рано или поздно подойдет к этой черте, было ясно с самого начала. Но глупое нежелание смотреть неприятному в лицо никто ж не отменял. Не то чтоб я надеялась, что наши отношения продлятся вечно… и все же. Ультиматум. Страшный и ожидаемый.

— Зачем ты меня мучаешь? — остановилась, не поворачиваясь.

— Мучаю? — он неприятно хмыкнул. — А мне легко? Ты даже примерно не представляешь, что чувствую я.

Уйти на доброй ноте не получилось. На мою попытку поцеловаться на прощание, он не отреагировал. Открыл молча дверь.

— Неделя. — Напомнил сквозь зубы.

Насколько его требование серьезно, на тот момент я еще не осознавала. Вернувшись домой, первым делом отправилась в душ, что бы символически смыть с себя грех, где от чего-то расплакалась так, что пришлось выпить там же воды, прямо из-под крана, чтобы успокоиться.

Выходные как в тумане. Мы съездили семьей в зоопарк, погуляли по набережной, прокатились на речном катере по Днепру. Я старалась, по привычке, отключить неприятные мысли, но впервые в жизни не смогла. Ощущение надрыва грозовой тучей висело надо мной, не давая нормально дышать. То, что впереди как минимум две недели игнорирования со стороны Майкла, давили, сильнее обычного. Предчувствие беды. Вот что это было.

В понедельник Львовна сообщила, что в среду у нас будут гости.

— Кайл Флюнг к нам пожалует. Собственной персоной. — Она поиграла бровями. — Так что будь при параде.

— Красное кружевное надевать? — спросила скорее на автомате, поддерживая ее задор и с тем же не удержалась от удивления. — С чего это вдруг он решил к нам с визитом?

— Сказал, что будет по делам в Украине и хотел бы встретиться. Странно, что раньше никто от них не нарисовался. Я бы как минимум вначале посмотрела на офис и вообще…

— Ладно. Взяла к сведению.

— Ух, Флюнга бы этого, да под бокал шампанского..! — Судя по всему, настроение у нашей директрисы было отличным.

— Договорились. Трунделя из фриволите с тебя. Я, так и быть, по скромному, утягивающее что-нибудь найду в закромах.

— Куда тебе утягивающее? Впору подтяжки покупать! — хохотнула она в ответ и вышла.

Мою веселость словно ветром сдуло, стоило только остаться наедине. Новость о Кайле как-то странно придавила. Совпадение? Интуиция подсказывала, что нет.

Вторник прошел довольно напряженно. То, что Миша не звонит, удивления не вызывало, а вот желание набрать его, было очень сильным. Не верилось мне, что он не в курсе приезда своего друга. Что будет завтра? Хорошего сюрприза, в свете событий ожидать не приходилось.

И не зря. Антиципация не подвела. В гости к нам на фирму заявилось трое: Кайл, Дэвид Патерсен, с которым я не смогла познакомиться в Копенгагене в связи с его отпуском, и, разумеется, Майкл Николаевич. Кто бы сомневался.

Екатерина выглядела сногсшибательно: черные узкие брюки, приталенный клетчатый пиджак поверх черной водолазки и бордовые туфли на шпильке, перекликающиеся по цвету с помадой на губах. Строго, но дорого и как-то феерично даже.

Я блистать не собиралась. Надела мятного цвета рубашку на запонках и темно-коричневый замшевый брючный костюм. За что была вычитана Львовной сразу же, как только попала ей на глаза.

— Отличный выбор, Жданова. Бледно-зеленый — как раз под цвет твоего лица. А ну, бегом пошла свисток накрасила поярче. — Она недовольно сжала губы. — И знаешь что? Выбери-ка вечерок свободный в ближайшие дни. Поговорим.

Наводя марафет перед зеркалом, не могла не согласиться с Катей. Нервы выпили всю кровь с лица. И вид у меня был, мягко говоря, изможденный. В кои-то веки блузка в цвет глаз не подчеркивала их, а наоборот, делала меня похожей на узницу концлагеря.

Гости опоздали на час, но, не смотря на то, что предупредили об этом заранее, легче не стало. Теряясь в догадках, я маялась у себя в кабинете, раскладывая пасьянс и не имея сил сосредоточиться на работе.

В полчетвертого зазвонил рабочий телефон, заставив вздрогнуть. Секретарь пригласила в кабинет директора. Выдохнув, направилась туда.

Мишу увидела, стоило только ступить на порог, но виду не подала, выдавив радостную улыбку мистеру Флюнгу. Поздоровавшись со всеми по очереди, присела на свободный стул. Так получилось, что он стоял напротив Войтовича, что не очень радовало.

Курсы английского языка все же принесли плоды. Пусть я и не лепетала на нем, но многое уже понимала и сама могла изъясниться довольно сносно. Кайл даже похвалил мои успехи. Мы довольно мило общались около получаса и гоняли чай-кофе, после чего Екатерина провела им мини-экскурсию по офису.

Я не стала сопровождать гостей, отвлекшись на телефонный звонок, а когда закончила разговор и вышла в коридор, получила сильнейший апперкот. Даже челюсть заболела о того, как с неистовой силой сомкнулись зубы.

Майкл беседовал с Мариной, чуть в стороне от всех остальных. Она мило смущалась и краснела, сверкая глазами. Что-то жгучее и болезненное охватило всю область моей грудной клетки. Ладони стало покалывать, а мобилка чуть не выпала из рук.

Пройдя мимо них, словно ни в чем не бывало, лучезарно улыбнулась Дэвиду, еще раз сообщив ему о том, что очень рада личному знакомству.