— А восемь лет тому назад ты тоже брала карту замка?

— Нет, не брала, — устало протерла ладонью по лицу девушка и посмотрела на озадаченного дракона. — Что, должна была брать?

— Гримуар говорит, что брала, — задумчиво протянул Эйнар.

— Ну, значит брала, — пожала плечами Ясмина. — Не помню, ты же знаешь, мне тогда не до этого было. Может, Райнер попросил меня взять для него карту. Или Жюстина воспользовалась моим ключом.

— Да, наверное, — кивнул своим мыслям Эйнар.

Ясмина же подошла к двери и резко отворила ее, прислушиваясь к тому, что происходит внизу:

— Иди, полюбуйся своими помощниками! А я буду у себя.

Драконица ушла, а Эйнар неохотно поднялся со своего кресла. Новая волна тоски и одиночества скрутила его на месте. Вильгельмины рядом все еще не ощущалось. Впрочем, мыслей, где она может быть, в голове тоже не было. Дракон внутри тоже сходил с ума: скулил, порывался лететь за своей парой в неизвестном направлении и постоянно терзался сомнениями, все ли с ведьмой в порядке.

Эйнар же, напротив, старался мыслить здраво, но все равно мысли его шли на поводу у эмоций. Порой, на место глухой тоске и волнению приходили досада и раздражение. В голове один за другим вспыхивали не самые приятные вопросы. А если ведьма уехала не по рабочим делам, а по личным? Если у нее в императорском дворце кто-то есть?

Хотелось рвать, крушить и метать. И когда взгляда дракона коснулась картина, разворачивающаяся внизу в прихожей, спокойствия и хорошего настроения ему это не прибавило.

Синего от холода и все еще злого Родерика тройка драконов вносила в гостевую залу. Адделмар, подсмеиваясь и расточая едкие шуточки, шел впереди и распахивал двери, а позади него Вилфред и Бернхард под руки несли друга. Ледяная корка с Родерика слетела, но заморозка не прошла даром. Тело его плохо слушалось, и трудно было переставлять ноги.

— Ш-што произошло? — грозно вопросил лорда-наместник, не в таком состоянии он думал застать своих подопечных. — Очередное нападение? Где госпожа ин Атей?

Сердце опять его болезненно кольнуло, замедлило свой ход и в новом ритме бешено заколотилось в груди, разгоняя по венам кровь. Где, демоны побери, его ведьма? Точно ли с ней все в порядке?

— Да! — зло рыкнул Родерик. — Демоны напали!

— Да, помолчи ты! — возмутился Бернхард, подталкивая друга вперед. — Ничего не случилось, Рей. Так, мелкие неприятности. Да и госпожу ведьму мы не видели.

— Ничего не случилось? — зловеще процедил Эйнар. — Живо все четверо в мой кабинет.

— Уже обо всем доложила, въедливая пиявка! — не в силах контролировать эмоции прошипел Родерик.

Эйнар толком и не помнил, о чем говорил драконам в своем кабинете. Он был зол, а они были виноваты. Знал, что их разговор больше походил на монолог, и проходил он на повышенных тонах. В глубине души Эйнар отдавал себе отчет, что срывается на драконов не столько из-за значимости из вины, сколько из-за отсутствия ведьмы под рукой. И в другой бы раз он строгим тоном зачитал их наказание и отпустил с миром, но только не сейчас. Ему просто необходимо было выплеснуть всю лавину эмоций, что обрушилась на его душу.

Колебание магического контура Эйнар почувствовал через полчаса, камень-ключ на его груди слегка нагрелся и стал светиться тусклым зеленоватым свечением: кто-то строил портал в его замок, но разрешение на его открытие не требовалось.

«Она!» — было единственной мыслью, которая пронеслась у дракона в голове. Зверь радостно завыл, и Эйнар ринулся из кабинета, напрочь позабыв о нашкодившей четверке.

— А мы? — тихо бросил Адделмар ему вослед.

— Спать. Родерику влейте в пасть отрезвляющую настойку. И завтра… нет, уже сегодня жду вас в пять утра на смотровой площадке.

— В пять? Может, в шесть? — нагло вставил Адд.

— В пять! — рыкнул Эйнар. — Не обсуждается! А теперь все брысь из моего кабинета!

Вниз Эйнар сбегал через ступеньку. Его просто разрывало от дикого урагана противоречивых чувств и эмоций. Хотелось ведьму и расцеловать, и убить одновременно. Обнять и отчитать. Рычать от злости и от облегчения. Притянуть ее к себе и больше никогда не отпускать.

Оказавшись в большой каменной зале, Эйнар прикрыл глаза и выровнял дыхание. Он не сорвется, он взрослый уверенный в себе мужчина. Это будет просто непозволительно из-за собственной горячности наломать дров. Он выше всяких инстинктов и предрассудков.

В воздухе появились слабые очертания портала. На другом конце в него влили магию, и помещение озарило ярким белым светом, из которого спустя несколько секунд вышла вполне себе живая, здоровая, а главное — неимоверно счастливая ведьма.

Хотел ли Эйнар срываться на девушку после того, как выпустил на лордов-драконов весь пар? Нет, конечно! Он поэтому и выговорил все, что накипело у него на душе за время ее отсутствия своим парням! И он, вообще-то, переживал за Вильгельмину, беспокоился о ее безопасности, невольно накручивал себя и места не находил. Конечно, же он не собирался вымещать на ней свой гнев и недовольство за столь внезапное исчезновение и длительное отсутствие. Отголоски благоразумия даже нашептывали Эйнару, что Вильгельмина не обязана была перед ним отчитываться, но внутренний дракон с замашками собственника плевать хотел на весь здравый смысл.

И ведьма, сама не зная того, подлила масла в разгорающийся огонь ревности. Она выглядела вполне себе спокойной и безмятежной, на ее лице не читалось ни тени сомнения, ни раскаяния, лишь ее будничная улыбка чуть подергивала уголки губ. Будто это нормально вот так без предупреждения срываться в ночь из замка по своим личным делам! О том, какие именно это были дела, Эйнар себе и вовсе думать запрещал.

— Госпожа ин Атей! — глухо зарычал он и цепко схватил ее руку, рывком притягивая к себе. Вильгельмина от неожиданности качнулась на каблуках и влетела дракону прямо в грудь. Непослушный локон выпился из прически и упал ей прямо на лицо. Она вскинула голову, непонимающе уставилась на дракона и сдула нависшую перед глазами прядь.

— Господин наместник, а что это вам не спится? — невинно пропела она и игриво захлопала ресничками. Докучливая прядь волос не желала удерживаться в прическеи вновь свалилась ведьмочке на лоб.

Вильгельмина была напряжена, но страха Эйнар не чувствовал, лишь на дне ее зеленых омутов глаз читалось удивление и непонимание происходящего. Неужели она всерьез не понимает и даже ни о чем не догадывается?

— Не до сна чего-то было, — зловеще пророкотал дракон, сверкая серебром своих глаз, и протянул руку к рыжей пряди, не желающей слетать с глаз. Уверенным движением подцепил ее пальцем и заправил Вильгельмине за ушко. Ведьмочка лишь нервно хлопнула ресницами, то ли смутившись, то ли в знак благодарности, но так и осталась стоять в волнующей близости от дракона.

Сердце его бешено стучало в груди, с каждым новым ударом так и норовя выпрыгнуть наружу, а ладони с несказанным удовольствием принялись исследовать руки и плечи ведьмочки. Скользили почти не касаясь, но явственно ощущали успокоительное тепло, исходящее от ее тела.

Жива, здорова и, как всегда, не в меру нахальна и заносчива. Пальцы зарылись в ее огненные волосы на затылке и притянули личико с широко распахнутыми глазами к лицу дракона.

— Ваша светлость, — хрипло пролепетала Мина, замерев в руках дракона. Продолжить фразу она не смогла, язык прилип к небу и во рту стало сухо. Ведьмочка нервно сглотнула комок в горле и еще раз хлопнула ресницами, словно таким хитрым способом желала вылететь из объятий дракона.

— Что? — зачарованно выдохнул Эйнар ей в самое ушко и жадно втянул солнечный аромат ее волос. Умиротворение медленно разливалось по его крови. Вот она, самая лучшая награда за все его волнения и переживания. Жива, здорова, цела, невредима и греет его душу и тело одним своим присутствием.

— Это я спрашиваю, что вы делаете? — зажмурив глаза, прошептала Мина дрожащим голосом. Ее ладони легли дракону на грудь, должно быть, она хотела оттолкнуть от себя мужчину, но отчего-то не спешила это делать. Будто ему давала возможность первому отстраниться он нее. Наивная! Какой же дракон отдаст свое сокровище? Все давно уже предопределено самой судьбой.